Минуту Сэм стоял неподвижно, словно врос в пол. Сдерживая дыхание, Ким наблюдала за ним, краем уха слыша беззаботное чириканье птиц в саду и глядя, как яркий солнечный свет льется в комнату через окно. Потом он медленно повернулся и посмотрел на нее: глаза непроницаемы, в них невозможно ничего прочесть.

— Нет, Ким, не думал.

Вот и все; она получила ответ, какой хотела, прямой и честный. Что-то в ней растворилось, вытекло по капле, словно кровь из раны. На секунду ей показалось, что она сейчас умрет, прямо здесь, в постели, где они прошлой ночью были близки. Секунда, другая — сердце бьется, дыхание не останавливается… Только ощущение, что речь о ком-то другом, а она смотрит на происходящее издалека, наблюдая реальность словно сквозь мутное стекло.

— Что ж, — услышала она свой голос, — спасибо, что сказал это.

Ким встала, набросила кимоно и вышла из комнаты, ступая босыми ногами; через холл она вышла в сад, направляясь прямиком к соседнему дому.

В гостиной матери Ника села и тихо сидела в шоке, пока миссис Харрисон не принесла ей чашку кофе. Только тогда она разрыдалась, оплакивая свое разбитое сердце.

Вечеринка шла полным ходом; Ким разглядывала празднично украшенную комнату и людей, фланирующих мимо, — они едят, пьют или заняты веселой беседой. На этот раз она превзошла самое себя: дом еще более красивый, чем раньше; столики ломятся от угощения; звучит приглушенная музыка.

Ким сама не знала, как ей удалось пережить последние несколько дней: двигалась на автопилоте: она делала что необходимо и отчаянно старалась не думать о Сэме. Видела его редко, хотя он делал попытки заговорить, сказать, что не хотел ее обидеть; но хватит, ей больше ничего от него не нужно, и менее всего — пустые слова и извинения. Ее словно заморозили изнутри.

Она постоянно боролась с желанием упаковать чемоданы и уехать немедленно, но гордость удерживала от бегства. Она приехала сюда работать и закончит свою работу. Сэм получил свой дом, мебель, эффектную отделку, так что в ее присутствии больше нет никакой надобности — можно возвращаться в Нью-Йорк, к своей мансарде и друзьям, которые ждут ее дома.

Надо продержаться только до конца недели: на более раннее время не удалось достать билет на самолет. Предстоит держаться подальше от Майи и Джоэла, подальше от этого дома. Неожиданно Ким поняла, что рядом стоит Сэм, и невольно вздрогнула всем телом.

— Ты проделала отличную работу, Ким, — тихо произнес он.

— Ты мне платил именно за это.

Ее тон был резок, она чувствовала, что дрожит. Надо как можно скорее уходить, она просто не может быть рядом с ним. Ким повернулась и оставила Сэма одного стоять под большой картиной, выбранной ею. Будто ослепшая, Ким пронеслась по комнате, по пути наткнувшись на Ника — тоже приглашен, вместе с родителями.

— Я хотел бы поговорить с тобой, Ким, — сказал он, понизив голос. — Может быть, выйдем во двор?

— Конечно. — Ким последовала за ним через большие двойные двери.

В саду тут и там развешены фонари — атмосфера прямо сказочная. Некоторые из гостей бродили по саду — слышались смех, разговоры, доносимые ночным ветерком. Ник отвел ее в тихий уголок в дальнем конце сада.

— Не хочу, чтобы нам мешали, — объяснил он.

Ким не видела Ника последние две недели — он сидел дома за компьютером и писал новую статью. Завтра он покидает Индонезию — улетает в Сингапур, начиная шестинедельную поездку по Малайзии и Таиланду на грузовике.

Теплый воздух благоухал жасмином; из открытых окон дома лилась музыка. Ник повернулся к ней.

— Я хочу спросить тебя кое о чем, но, если выйду за рамки, пожалуйста, скажи мне об этом.

— Ладно.

— Мама рассказала мне, что случилось два дня назад, когда ты пришла к нам домой.

Ким ничего не ответила. Рассказывать его матери всю историю, она, конечно, не стала. Поведала, всхлипывая, что Сэм ее не любит и она уезжает, потому что не может больше здесь оставаться.

— Ты хочешь уехать обратно в Нью-Йорк? — спросил Ник.

Ким подтвердила это; она чувствовала себя вымотанной до предела. Говорить об этом, даже с Ником, одним из лучших друзей, каких она встречала в жизни, нет смысла.

— Я не прошу никаких объяснений, ты ничего мне не должна. Но мне больно знать, что ты несчастна.

— Со мной все будет в порядке, — храбро заявила Ким, тронутая его заботой.

— Я беспокоюсь за тебя, Ким.

Не обращая внимания на ставшую привычной боль, она улыбнулась.

— Не стоит, Ник. Я не спрыгну с моста и не брошусь под поезд. Я еще не была в Париже, чтобы умирать.

— Ким, ты неподражаема! — рассмеялся Ник. — Именно это мне в тебе и нравится. — И взял ее за руку. — Ты знаешь, что завтра я лечу в Сингапур?

— Да, знаю.

— Не подумаешь ли ты о том, чтобы поехать туда со мной? Увидишь новые страны, мы прекрасно проведем время.

От Ника она ожидала чего угодно, но только не этого. Предложение застало ее врасплох.

— Звучит просто потрясающе, Ник.

— Вот. — Он вынул что-то из кармана и вложил ей в руку. — Это билет до Сингапура, на тот же рейс, которым лечу я. На завтра. Не хочешь его использовать — просто выброси. Я пойму.

— Ох, Ник, я не знаю, — вздохнула она. Возможность соблазнительная, но не разумнее ли отправиться домой, в Ньо-Йорк? С другой стороны, разумные решения никогда не были ее сильной стороной.

— Не давай мне ответа прямо сейчас, подумай. Увидимся завтра в аэропорту, если решишь поехать со мной. — Ник обнял ее и слегка похлопал по спине. — Это не прощание, ты знаешь. Если не поедешь со мной, непременно найду тебя в Нью-Йорке. — Отпустил ее, резко повернулся и исчез в темноте.

После бессонной ночи Ким утром упаковала чемоданы, написала Сэму короткую записку, вежливо поблагодарив его за работу, и, чувствуя себя усталой и разбитой, отправилась в аэропорт.