Сильная гроза с ливнем, разразившаяся над Ланфаном за несколько часов до рассвета, очистила воздух. Когда судья Ди вышел в сопровождении третьей жены в сад на раннюю прогулку, прохладный легкий туман висел над прудом, где неожиданно распустилось множество розовых и белых цветов лотоса. Судья решил, что завтрак можно подать в водяной беседке.
Они ели молча, наслаждаясь свежим воздухом и прелестным видом сада. Потом стояли на балюстраде, покрытой красным лаком, и кормили остатками риса золотых рыбок. Глядя на стремительные движения рыбок, выскакивающих из-под больших листьев за кормом, третья жена сказала:
— Вы пришли домой очень поздно прошлой ночью и плохо спали, ворочались все время. У вас плохие новости?
— Да. Мы потеряли стражника, у которого остались жена и двое детей, другого стражника тяжело ранили. Однако мне кажется, это хлопотное дело приближается к концу. Недостает пока лишь одного звена в цепочке событий, и я надеюсь обнаружить его сегодня.
Она проводила его до ворот сада.
Когда судья Ди пришел в кабинет, он увидел, что Ма Чжун и младший помощник уже ждут его. Пожелав судье доброго утра, Ма Чжун сказал:
— Я только что вернулся из Жилища Отшельника. Фан хорошо себя чувствует. Жрица считает, что дней через десять он будет совершенно здоров. Она предлагает оставить Фана у нее до полного выздоровления.
— Хорошая весть! — сказал судья, усаживаясь за столом, — Да, Фану лучше пока остаться в Жилище Отшельника. Итак, вчера вечером я снова с разных сторон обдумал наше дело. Я решил, что сегодня мы должны второй раз обыскать заброшенный храм, а затем вызвать царя нищих и его дочь на подробный допрос.
Ма Чжун заерзал на своем стуле. Он прокашлялся и сказал:
— Честно говоря, господин, у меня создалось впечатление, будто Весеннее Облако иногда играет роль лазутчика, когда нищие ее папаши отправляются воровать.
— Именно об этом я и подумал, когда увидел план храма, который она сделала, — сухо заметил судья Ди. Он открыл ящик стола и вынул оттуда листок бумаги. Расправив его на столе, он добавил: — Должен сказать, что он и для нас очень полезен.
Ма Чжун поднялся. Нагнувшись над столом, он энергично сказал:
— По этому плану я могу точно показать вам, как я пытался поймать убийцу прошлой ночью, господин. Смотрите, вот здесь провал, через который я пробрался на территорию храма. Я проскользнул внутрь через эту дверь и... — Он повторил шаг за шагом описание схватки в темном зале. Судья Ди рассеянно слушал его. Он слегка поглаживал баки, неподвижно уставившись на план храма. — Потом мои ноги запутались в этой чертовой веревочной лестнице, — продолжал Ма Чжун. — Она была вот здесь, в этом самом месте. Так.
Вдруг судья Ди с такой силой ударил кулаком по столу, что чашки зазвенели.
— Святое небо! — воскликнул он, — Так вот в чем дело! Почему я сразу этого не увидел? Во время посещения храма я превосходно представил себе его план, но не заметил сходства!
— Что... — начал было младший помощник Хун. Судья отодвинул от стола свой стул и встал.
— Подождите, это еще нужно продумать. Благодаря мастерству девушки я нашел недостающее звено, друзья мои! Позвольте же мне разобраться, где оно должно стоять в... Да, наконец-то перепутанные события выстраиваются в стройную картину. Однако...
Он нетерпеливо покачал головой и начал ходить по комнате, заложив руки за спину.
Ма Чжун удовлетворенно улыбнулся. Во время посещения Жилища Отшельника он нашел возможность поговорить несколько минут с Весенним Облаком, и ему показалось, что она непрочь стать его постоянной подружкой. А то, что она предоставила судье важный факт, поможет в будущем загладить ее мелкие проступки.
На лице младшего помощника Хуна тоже появилось довольное выражение, потому что благодаря долгому опыту он понял, что дело достигло кульминационной точки.
В коридоре загремели тяжелые сапоги. Глава стражи ворвался в комнату.
— Прибежал смотритель северо-западного квартала, господин, — выдохнул он. — Там большие беспорядки. Татары забрасывают камнями колдунью. Когда люди пытались остановить побоище, эти негодяи отстали их, бросая в них палки и обломки кирпичей...
Ма Чжун вопросительно посмотрел на судью. Когда тот кивнул, он вскочил на ноги, выхватил из-за пояса главы стражи тяжелый кнут и выбежал из комнаты.
В конюшне два конюха мыли лошадь. Ма Чжун стремглав вскочил на нее и выехал за ворота.
На улице он погнал лошадь галопом. Толпа быстро расступалась, услышав топот копыт и завидев всадника. Пустые улицы северо-западного квартала не обещали ничего хорошего. За низкими крышами домов Ма Чжун увидел клубы дыма и услышал крики толпы.
На улице, где жила Тала, ему преградила путь разношерстная толпа. Несколько десятков татар кричали, ругались и толкались вблизи. Под одобрительные возгласы неряшливых женщин из дверей домов трое индийцев забрасывали крышу дома Тальг горящими факелами. Ма Чжун ударил бичом по голым потным спинам татар и погнал лошадь в самую гущу. С гневными криками толпа обратилась было против него, но, узнав форму чиновника суда, отпрянула в угрюмом молчании.
Ма Чжун спрыгнул с лошади и подбежал к женщине, лежащей рядом с дверью у основания глинобитной стены дома. Длинный плащ Талы был разодран в клочья и пропитан кровью. На белых руках, которыми она закрывала лицо, зияли раны. Вокруг нее валялись сломанные палки и камни. Когда Ма Чжун встал на колени около нее, над его головой просвистел кирпич и с глухим стуком ударился в стену. Он увидел полуголого татарина, который наклонился за другим кирпичом. Как молния, Ма Чжун вскочил на ног и бросился на него. Он схватил татарина за длинную прядь волос и ударил его кнутовищем по затылку. Бросив на землю обмякшее тело, он крикнул толпе:
— Несите ведра и тушите огонь. Вы что, хотите, чтобы ваши дома сгорели?
Тала убрала руки с лица. Поперек ее лба зияла глубокая рана, а левая сторона лица была размозжена.
— Я отвезу тебя на лошади к... — начал Ма Чжун. Она остановила его взглядом единственного налитого кровью глаза.
— Сожги мое тело... — прошептала она.
Внезапно раздался грохот, за которым из толпы последовали крики ужаса. Крыша дома Талы обрушилась. Появилась огромная голова свирепого божества. Казалось, что красное лицо статуи исказила еще более отвратительная и ужасная усмешка, когда вокруг заплясали языки пламени.
Ма Чжун взял женщину на руки и отошел от стены, потому что на улицу посыпались головни. Он увидел, как ее окровавленные губы зашевелились.
— Развей мой прах... — почти неслышно сказала она. Ма Чжун почувствовал, как ее тело задрожало и обмякло в его руках. Он положил мертвую женщину на лошадь. Татарина, которого он оглушил, унесли друзья. Остальные стояли на коленях лицом к дому Талы в животном страхе. Горящая голова статуи глядела на них с сардонической усмешкой.
— Вставайте и гасите огонь, дураки! — крикнул им Ма Чжун. Потом он вскочил на лошадь и поехал в суд. Судья Ди спокойно выслушал его. Серьезно поглядев на Ма Чжуна и младшего помощника, он сказал:
— Судьба Талы была предрешена с того момента, когда она обратилась к учению, которое ведет к гибели. По моему же приказу мы не должны вмешиваться в религиозные распри инородцев. Поэтому мы не будем принимать мер против жителей квартала. Мы сожжем ее тело, как она того пожелала.
Гулкий удар большого гонга тревожно раздался у ворот суда. Сейчас он напомнил судье об ударе гонга в буддийском храме, который завершает заупокойную службу, когда душа покойного отправляется в иной мир.
— Сейчас начнется заседание суда, — сказал он, — Вам, Ма Чжун, лучше пойти отдохнуть. После полудня мы обыщем храм. Вы поможете мне на заседании, младший помощник. Боюсь, оно опять затянется, поскольку будет пересматриваться дело Гао против Ло. Теперь сторона Ло хочет привести свои дополнительные сведения. В конце заседания я прикажу отпустить бродягу А Лю. Хун, достаньте мое официальное платье.
Отдав необходимые приказания о сожжении тела Талы, Ма Чжун отправился в помещение стражи. Там он разделся донага, сел на корточках на каменном полу в углу комнаты и приказал двум стражникам ведрами лить на него холодную воду. Потом, не одеваясь, он прошел в маленькую комнатку на чердаке и бросился на простую дощатую кровать. Он очень устал, так как после трудной ночи в храме ему пришлось еще до рассвета сходить в Жилище Отшельника., Поспать ему удалось лишь пару часов. Однако стоило ему закрыть глаза, и перед его взором встало изуродованное лицо Талы. Потом он снова увидел ее обнаженной, стоящей на куче черепов... Бормоча проклятия, он ворочался на кровати, пока не уснул тяжелым сном без сновидений.
Ма Чжун проснулся с дикой головной болью. Взглянув в окно, понял, что уже поздно. Быстро оделся и сошел вниз. Когда Ма Чжун глотал холодную лапшу из миски в комнате стражи, стражник сообщил ему, что старший писец прибыл из Тонкана и сейчас направляется к судье Ди.
Ма Чжун отодвинул миску и поспешил в архив.
Судья Ди сидел за столом, младший помощник стоял рядом с ним. Старший писец сидел на стуле напротив и, как всегда, выглядел аккуратным и бодрым. Усаживаясь, Ма Чжун бросил удивленный взгляд на множество маленьких клочков бумаги, разложенных аккуратными рядами на столе. На каждом из них он заметил надписи, сделанные знакомым крупным почерком судьи Ди. Поверх рядов с листочками бумаги лежали семь больших . карточек, какими обычно отмечают нужное место в папке с бумагами. Он попытался было извиниться за опоздание, но судья Ди поднял руку и остановил его:
— Вы пришли как раз вовремя, чтобы услышать сообщение из Тонкана, Ма Чжун. — Затем он сказал старшему писцу: — Продолжайте!
— Командир военного отряда любезно позволил присоединиться к ним, господин, и большую часть пути я преодолел с удобством и очень быстро! На последнем участке я ехал верхом с группой торговцев чаем. Мы ехали всю ночь. Нам повезло: когда разразилась гроза, мы нашли убежище в хижине собирателя хвороста. Потом...
— У вас было длинное путешествие, — прервал его судья. — Расскажите мне только суть того, что вы узнали в Тонкане. Подробное сообщение вы сможете написать позже, когда отдохнете.
— Благодарю вас, господин. Для начала я хочу заявить, что служащие суда Тонкана и местного архива обращались со мной чрезвычайно любезно. Они отвели мне самые удобные комнаты в гостинице для путешествующих чиновников.
— Я напишу своему товарищу судье благодарное письмо. Что вы узнали о пребывании а Тонкане казначея?
— Мои товарищи представили меня служащему, которому было приказано удовлетворять нужды казначея, господин. Он рассказал мне, что это было нетрудно, так как казначей устал от долгого путешествия и отказался от участия в обеде, куда приглашал его судья. Когда служащий подавал в его комнату вечерний рис, казначей попросил прислать шорника, поскольку один из его дорожных сундуков дал трещину. После ухода шорника .казначей отправился спать. Он не принимал посетителей и уехал следующим утро на рассвете.
Старый писец поклонился младшему помощнику, который подвинул к нему чашку чаю. Отпив немного, он продолжил:
— Глава стражи нашел мне того шорника. Его зовут Лю. Это пожилой разговорчивый человек. Он начинал свой путь ремесленника как золотых дел мастер, но потом у него испортилось зрение, и он занялся шорным промыслом. Лю очень хорошо запомнил вызов к казначею, поскольку через несколько дней услышал, что золото украли...
— Да, да, естественно. Что произошло у казначея?
— Итак, господин, казначей привел Лю в спальню и показал ему треснувший сундук. Лю осмотрел его и сказал, что кожа тут такого качества, что можно не опасаться — сундук не развалится. Казначей явно почувствовал облегчение и хорошо вознаградил Лю. Довольный добрыми словами высокого чиновника, Лю похвалил мастерство ювелира, который сделал украшения для казначея, добавив, что он сам по профессии златокузнец. Казначей сказал, что в таком случае у него найдется еще работа для Лю. Он достал из рукава сложный ключ и открыл замок на треснувшем сундуке. Он стоял спиной к Лю, но рядом на столе было зеркало, и в нем Лю увидел, что сундук заполнен до краев тяжелыми брусками золота. Казначей закрыл сундук и повернулся к Лю, держа в руке один большой брусок золота. Он сказал Лю, что брусок необычной длины, может быть, поэтому сундук и треснул: ему пришлось запихать его поверх одежды. Поинтересовался, не может ли Лю распилить его надвое, не потеряв при этом золотой пыли. В ящичке Лю с инструментами оказалась нужная пила, и он ушел от казначея, как только выполнил работу. Вот и все, господин!
Судья Ди многозначительно взглянул на своих помощников. Он спросил писца:
— Кому Лю рассказывал о своем посещении?
— О ваша честь, десяткам людей! Случилось так, что в тот же вечер происходило очередное собрание гильдии золотых и серебряных дел мастеров, и Лю рассказал собравшимся о золоте. Простым людям не так уж часто приходится слышать о перевозке такого количества золота, и они долго обсуждали, зачем имперский казначей везет за границу такое огромное богатство.
— Вы превосходно поработали! Когда вы подкрепитесь, вам следует просмотреть записи вчерашнего и сегодняшнего заседания суда. Снова рассматривалось дело Гао против Ло.
— Конечно же, я просмотрю эти записи, господин! — радостно заговорил старый писец. — Да, я подозреваю, что обе стороны припасли какие-то штучки. В особенности Гао! Есть одно темное место, касающееся второй женитьбы четвероюродного брата...
— Вот две папки, — торопливо сказал ему судья Ди. — Я заслушаю дело завтра.
Старый писец вышел, любовно прижимая к груди две папки с бумагами.
— Казначей сделал фатальную ошибку, — заметил младший помощник, — Ему следовало бы попросить Лю оставить комнату на несколько минут, пока он доставал из сундука слиток.
— Разумеется, — вставил Ма Чжун. — Правда, это не поможет нам продвинуться вперед в расследовании. Как мы сможем узнать, кто из членов гильдии принес весть о золоте в Ланфан? Он мог оказаться чьим-нибудь другом или...
— Это несущественно, Ма Чжун, — прервал его судья Ди. — Главное, мы теперь знаем наверняка, как тайна о золоте стала известна преступникам и что новости о золоте прибыли сюда раньше казначея. В кругу златокузнецов и мастеров по металлу о золоте знали. Вот и все, что мне нужно.
— А теперь мы отправимся в заброшенный храм, господин? — спросил Ма Чжун. — Там шесть стражников на посту, но мне совсем не нравится, что столько золота валяется в храме!
— Нет, пока мы останемся здесь. Как я объяснил младшему помощнику перед приходом писца, Ма Чжун, я уже завершил разработку своей версии этого дела. Она потребовала тщательного пересмотра всего, что нам пока известно. Особенно тщательно пришлось проверить даты. Во всей этой истории даты играют очень важную роль, Ма Чжун. Вот откуда появились все эти клочки бумаги, которые вы видите на столе. Я подвел итоги на семи карточках, которые лежат над клочками бумаги. На каждой карточке я написал имя и несколько важных фактов. Все эти клочки бумаги больше не нужны.
Судья выдвинул ящик стола и небрежно смахнул туда бумажки.
— Теперь мы рассмотрим эти семь карточек. Когда объявили о прибытии писца, я перевернул их — у старика зоркие глаза, а на каждой карточке написано имя подозреваемого в убийстве.