Самое трудное для Ромы Рогова было хорошо учиться, несмотря на успехи в английском языке. Потому что надо было думать об этом с первого класса.
Возьмется Рома изучать проценты, оказывается, надо знать десятичные дроби. А это четвертый класс.
Учит он десятичные дроби, а надо знать простые, умножение их и деление, а это третий класс.
На уроках Рома сидел как приклеенный, не вертелся и все записывал. С этой учебой он совсем забросил любимую пожарную школу. Он уже не знал, что они там сегодня делают — тушат учебный пожар, вытаскивая учебную бабушку из учебного огня. Или бегают стометровку с полной выкладкой: брандспойт, противогаз, лестница и радиотелефон на спине.
Безусловно, пожарная школа была самым интересным местом в районе. И учителя грозились: «Вот не будете как следует учиться, пойдете в пожарные. Там ума не надо, математику знать ни к чему, географию тоже. Бегай себе с этажа на этаж. Там вместо истории огнетушитель изучают!»
Но школьников это не пугало. Они уважали пожарных. Их тянуло к зданию пожарной школы, где серьезные сильные люди изучали огнетушители, ездили на пожарных машинах, как будто это здание было намазано медом с первого до последнего этажа.
Всех школьников тянуло, кроме Ромы. Ему было не до огнетушителей. Все чаще его фамилию на уроках относили к группе отличников — Муравьев, Антонов, Приходов, а не к группе двоечников — Харитонов, Мицельский и Рожин Артур.
С другими пунктами, необходимыми для поездки в Жевену (общественная работа, сбор макулатуры и металлолома, нормы ГТО), было легче.
Стенная газета Ромы была лучшей в районе. Правда, трудно было собирать заметки с ребят. Здесь Рому выручала сестра Ольга. Высунув язык, она целыми днями писала:
«Скоро зима», «Седьмое ноября — день праздника трудящихся всех стран и народов», «Наши мамы — лучшие в мире».
И через стенную газету Рома стал ведущим общественником школы.
Макулатуру и металлолом ему помогали собирать те самые ребята, фамилии которых всегда произносили как одну: Мицельский-Харитонов-и-Рожин-Артур.
Только раньше впереди еще стояла фамилия Рогов. Теперь фамилия Рогов от этих фамилий отъединилась, но дружба ребят не распалась, а крепла. Мицельский-Харитонов-и-Рожин-Артур, как три мушкетера, ходили по этажам своего квартала и сладковежливыми голосами просили:
— Тетенька, у вас есть макулатура? Дайте нам, пожалуйста, побольше, нам для больного.
Потом они отправлялись за металлоломом по дворам. Они сообразили, что металлолома больше всего у гаражей, и забирали старые автомобильные крылья и карданные валы буквально прямо из рук автомобилистов-чинильщиков.
Какой-нибудь любитель-шофер еще не решил: выбросить ему старое крыло или оставить про запас. Он еще стоит и размышляет, глядя в небо. Он еще держит его за один конец. А за другой уже берутся Мицельский-Харитонов-и-Рожин-Артур. И сразу видно, что им крыло нужнее. А они еще и напирают:
— Стране нужно железо!
И автомобилист неуверенно разжимает пальцы.
Так они натаскали Рогову пятьдесят обязательных тонн.
И все яснее и яснее вырисовывался на фоне других учащихся образ передового прогрессивного школьника наших дней Романа Рогова.
Учится почти на одни пятерки. Не считая троек.
Поддерживает дружбу между народами в виде переписки с голландской школьницей на английском.
Ведет большую общественную работу — выпускает стенгазету размером один метр на четыре.
Собрал металлолома и макулатуры больше всех в районе.
Петр Сергеевич Окуньков и педсовет решили, что Рома Рогов вполне созрел для поездки за границу. Эту мысль они внушили председателю Совета Дружины Пионеров Игорю Антонову. А Игорь Антонов внушил эту мысль самому Совету.
Другие мальчики в своей переписке с Голландией увяли где-то на переводе второй половины первого письма или на написании первой половины второго.
Совет Дружины вызвал Рому на ковер и торжественно поздравил. Сам Игорь Антонов протянул ему руку и сказал:
— Ты, Роман, молодец.
А его заместитель Витя Приходов, хотя и видел Рому каждый день в классе, торжественно, как в Кремле, произнес:
— Уважаемый Роман Рогов, мы все в тебя верим. И верим, что ты оправдаешь звание советского ученика. Что на передовом фронте идеологической борьбы ты будешь лучшим представителем лучшей советской молодежи во всем мире!
И только по дороге домой Рома понял, что он добился своего. Что он едет в страну Люкспумбург, в город Жевену! На детский праздник — фестиваль.
Он шел по городу, и ему стало казаться, что большие дома на улице расплываются в тумане, растворяются в воздухе… И вокруг него появляются луга и горы, водопады и курортные места. То есть типичные пейзажи средней части Европы. Где-то он уже видел их. Но где? Он же никуда не выезжал. Ах, да. Он видел их на шикарных подарочных импортных календарях на год.
Роману осталось только пройти комиссию РУНО.
