Все было кончено. Для людей. У Антихриста же настал новый период его жизни, или, точнее, существования. После того, как Стил сделал свое дело, он чудесным образом перенесся с гибнущей планеты в место, где доселе он никогда не бывал.

Материализовался он в просторной комнате с одной сплошной округлой стеной, не имеющей дверей. В комнате не было ничего, кроме массивного стола, литого из какого-то неведомого темного металла, за столом стояло не менее массивное кресло, а напротив кресла находилось огромное зеркало в узорчатой оправе. Но в зеркале этом вместо отражения комнаты зияла черная бездонная пустота. Стены и пол были кроваво красного цвета. Посмотрев вверх, Антихрист за прозрачным куполом увидел черное звездное небо, спокойное и безмятежное. Сам приспешник Сатаны был облачен в черное же бархатное одеяние: с плеч до пола ниспадала ряса, сзади которую покрывала мантия, с внутренней стороны отливающая красным цветом.

Осмотревшись, Стил устало опустился в кресло. Он был раздавлен, находился в смятении и не имел сил ни о чем думать. Антихрист знал, что если он сейчас начнет вспоминать все, что он совершил, то или наложит на себя руки, или сойдет с ума. Но все равно где-то глубоко в подсознании витали нелегкие мысли о том, что теперь он уж на другой стороне пропасти, пересечь которую не дано ни ему, ни кому-либо другому. Все, кого Стил когда-то знал, были с Богом, а обреченные им на гибель люди проклинали его в Аду. Виктория же… Антихрист неуверенно, как бы исподтишка, тешил себя несмелой мыслью о том, что Виктория должна где-то быть. Но где? Он не знал. Антихрист не верил в то, что она умерла. После того, как церковники лишили ее жизни в том мире, он ощутил в себе какое-то новое прекрасное чувство, которое, впрочем, омрачалось осознанием им вины за все совершенное.

Вдруг черная пустота в зеркале зашевелилась, и оттуда донесся уже знакомый Стилу шипящий и булькающий голос Сатаны.

— Итак, доволен ли ты своим теперешним положением?

Антихрист со злостью и негодованием посмотрел в зеркало и, сдерживая гнев, воскликнул:

— Доволен?! И ты еще издеваешься надо мной, исчадие Ада?! Я потерял все, даже собственное уважение, у меня не осталось ничего!

— Глупец! Напротив, ты обрел все! Ты обрел власть. Если захочешь, в этом зеркале ты сможешь увидеть любой уголок Вселенной. Твоему взору откроются миллионы миров, цивилизаций, жизней и судеб! А если ты пожелаешь посетить какой-либо мир, то, шагнув через зеркало, моментально туда попадешь. Ты неуязвим. Ты бессмертен. Ты вечен. И ты еще на что-то жалуешься?! Идиот! Как скоро ты забыл свое пребывание в Аду! А теперь слушай внимательно. Ты есть мой посланник. Антихрист. Я не позволю, чтобы кто-то уничтожил тебя, но все же будь осмотрителен. Прежде чем я покину тебя, я готов выполнить одно твое желание. Любое. Скажи мне, чего ты хочешь?

Стил не ожидал такого поворота событий, но одно единственное желание у него было, и он не преминул сказать об этом желании Сатане.

— Мне предстоит отныне жить в совершенно незнакомом мне мире. Нет, в целой Вселенной. И я ровным счетом ничего не знаю. Я хочу, чтобы ты рассказал мне, что такое жизнь, смерть, Бог и ты, Сатана, что такое человек и откуда он. Ответь мне.

Казалось, на несколько секунд в зеркале повисла недоуменная тишина, а потом Сатана прошипел:

— Вот это да… А я был уверен, что ты пожелаешь воскресить погубленных тобой людей, или своих близких, или попросишь власти над какими-нибудь мирами. Но такое… Отвечу тебе честно: я не знаю. Но могу указать тебе путь, следуя которому, ты, возможно, узнаешь, что тебе надо. Есть в другом измерении планета, на которой живут люди. На той планете находится цитадель, в недрах которой, охраняемая всевозможными силами, есть сокровищница. В центре этой сокровищницы на постаменте лежит древняя волшебная книга, и в ней содержатся ответы на все вопросы. Зеркало может перенести тебя на ту планету, но там я бессилен. Тебе решать, отправляться ли в столь опасный путь.

Стил ответил:

— Мне нечего терять.

— Тогда прощай.

Сатана покинул Антихриста. Черную пустоту в зеркале сменило серебряное мерцающее облако. Стил встал, подошел к зеркалу и шагнул через оправу. В голове закружилось и, казалось, будто тело вот-вот взорвется. Но через мгновение Стил уже лежал на дороге.

Его окружили довольно высокие крупного телосложения люди, которые с интересом таращились на необычного пришельца. Кто-то рывком поднял Антихриста на ноги и на непонятном языке стал о чем-то расспрашивать. Стил не мог ничего ответить. Он лишь озирался, безуспешно пытаясь оценить ситуацию, в которой оказался.

Кто-то положил руку на плечо Стила, и в следующее мгновение он очутился в местности, со всех четырех сторон света окруженной высокими скалами. Земля была сухая, а на безоблачном зеленом небе беспощадно палило круглое желтое солнце, зорко наблюдая за изможденного вида рабами, непрестанно трудящимися на этой проклятой земле. Высоченный гигант сорвал с Антихриста рясу и мантию и, сунув ему потертого вида экипировку, как и у остальных заключенных, толкнул его к ним. Шла стройка. Стилу пришлось таскать ведра, рыть землю, подавать камни. Любое промедление наказывалось ударом плетью по спине, получаемым от неутомимых надзирателей. Это были бесстрастные люди атлетического телосложения, одетые в кольчугу и вооруженные плетью, неутомимо следящие за рабами. Но кроме плети надзиратели имели также какое-то оружие, прикрепленное к их спинам.

Вместе со Стилом трудились самые разнообразные существа: мохнатые и гладкокожие, с двумя и более руками, различных цветов и размеров. Правда, у Антихриста особо не было времени рассматривать своих братьев по несчастью. Стил проклинал себя за то, что он решил отправиться на эту планету. Теперь он точно далек не то, что от какой-то сокровищницы, но и от нормальных людей. Самое ужасное заключалось в том, что Антихрист ни малейшего понятия не имел о том, как вернуться обратно и как пользоваться данной ему Сатаной властью. Никакой власти или могущества он в себе не ощущал. Потом Стил вспомнил, что Сатана говорил о том, будто в этом измерении он не властен, а значит, Антихрист тоже беспомощен. Придется ему теперь рассчитывать на свои собственные силы!

Когда стемнело, каторга, наконец, закончилась, и всех заключенных согнали в пыльное подземелье. Там рабов разбили на группы, каждую из которых поместили в небольшую камеру и заперли на замок.

Серое чудовище с жесткой шерстью и огромными клыками на злющей морде подошло к Стилу и, сказав что-то на непонятном языке, когтистой лапой схватило за руку повыше локтя. Еще будучи настоящим живым, Стил дрался много, и в этот раз рефлексы не подвели его. Он мощным ударом свалил чудище с ног, отчего то яростно взревело и, тут же вскочив, набросилось на Антихриста. Он почувствовал, как когти зверюги впились глубоко в его спину, и так болевшую от побоев надзирателей. Стил пытался бороться, но его противник был явно в несколько раз сильнее. Придавив Антихриста своим телом к полу, зверь царапался когтями и дрался кулаками. Про себя Стил с иронией подумал, что как чудовище ни старайся, а все равно он, Стил, уже мертв. Так что хоть смерть ему не грозит. Но вскоре он уже раскаялся в своем злорадстве по поводу собственной бессмертности, потому что, хорошенько поколотив его, чудовище сорвало со своей жертвы и с себя штаны и с довольным рычанием улеглось на Антихриста. Тот почувствовал резкую боль, когда мохнатый зверь всунул в него толстый шершавый член. После ряда фрикций зверь кончил, а потом все остальные, находящиеся в камере, последовали примеру чудовища. Кому-то понравился рот Антихриста, а кто-то, являясь, видимо, вампиром, проткнул кожу зубами и пил кровь. В общем, каждый делал с новым сокамерником все, что хотел. Оргия продолжалась до раннего утра, пока не пришли надзиратели, чтобы выгнать рабов на каторгу. Надзиратели, надо полагать, были в курсе подобного отношения к новичкам и поэтому оставили Стила в камере. Он лежал в луже крови, тупо глядя в потолок, и пытался поймать хоть одну из ускользающих мыслей. Потом Стилу казалось, будто это не он управляет мыслями, а мысли им. Вот Антихрист услышал в собственной голове свои же слова: «Сатана, помоги. Сатана, где ты? Они уничтожат меня. Я уже мертв, но все равно я буду обречен сгнить здесь. Сатана, я славлю Тебя. Я славлю имя Твое. Дай мне сил». И вдруг в голове зазвучал уже другой голос, голос Сатаны. Он сказал: «Верь. Я с тобой». После этого Антихрист опять потерял нить мыслей и впал в беспамятство.

Вечером камера вновь наполнилась разнообразными существами, которые окружили все так же лежавшего Стила. Антихрист открыл глаза и посмотрел вверх. Он увидел вчерашнего зверя, который подошел к нему и что-то сказал. Стил не знал, что значат его слова, но ему показалось, что чудовище желает власти над ним. Собрав последние силы, Стил приподнялся, потом встал на колени перед чудовищем, и опустил голову к его ногам. Антихрист не знал, правильно ли он поступает. Он услышал, как сокамерники загикали, а потом зверь подхватил Антихриста под руки и отволок свой в угол камеры, где лег и сам. Стил угадал! Чудовище желало получить жертву, убедиться в своей власти и оно это получило! В тот вечер Стила никто не трогал. Через несколько дней надзиратели заставили его подняться на поверхность и работать со всеми. Чудовище заметно опекало своего собственного человека, и отныне Стила никто не имел, кроме чудовища.

Мало-помалу Стил осваивал новый язык. Он узнал, что зверя звали Кон. А еще через некоторое время Антихрист познал все прелести содомских услад со столь необычным партнером и каждый день с нетерпением ждал вечера, чтобы заняться любовью с Коном. Правда, частенько Стил был так измотан на каторге, что еле хватало сил, чтобы добраться до камеры, но неутомимый Кон имел Стила почти каждый вечер.

Шло время. Стил овладел новым языком, а также развил мускулатуру, ежедневно от заката до рассвета работая на стройке. Кон о многом поведал Антихристу. Стил узнал, что то, что они строили, вскоре будет развлекательным манежем, куда съедутся владельцы всех рабов, чтобы смотреть, как рабы будут биться друг с другом. В живых останется лишь один. После представления это место будет покинуто и заброшено. Кон также рассказал о том, что на этой планете обитают люди и правят ею. А диковинные сокамерники Стила — это всего лишь игрушки в руках могущественных людей. Это была планета Великих Магов.

Отныне единственное, что занимало Стила — это как он победит всех своих сокамерников на предстоящем турнире. Антихрист прекрасно осознавал, что многие были намного сильнее его. Но выбора не было.

И вот трибуны были построены. Злосчастный день настал. Когда утром заключенных выпустили на манеж, Стил увидел множество блестящих и сверкающих людей, рассевшихся по кругу. Богачи развлекались, глядя на бой между собственными рабами, который происходил на построенном рабами же манеже.

Началось! Заключенные, словно обезумев, бросились друг на друга, и началась ожесточенная битва, живым из которой должен был выйти лишь один. Оружия никакого не было. Против соперников использовалось все — когти, клыки, хвосты и так далее. Стил почувствовал, как кровь кипит в голове и что он теряет контроль над собой. Он закричал:

— Виват, Сатана!

И в следующее мгновение пальцы на его руках превратились в острейшие стальные когти, на кончиках окропленные ядом. Антихрист почувствовал, как мускулы стали несокрушимыми, а всем его существом овладело лишь одно стремление — победить. Победить! Победить во что бы то ни стало, победить любой ценой. И он боролся, как никогда. Были забыты страх и боль, удары были точны и смертоносны, каждая клеточка ощущала, с какой стороны готовятся нанести удар, и тут же удар был парирован.

После часа кровавого жестокого боя все, за исключением Антихриста, были повержены. Но и у Стила из многочисленных ран хлестала кровь, горячая и черная. Когти на руках исчезли, мускулы ослабели, и Антихрист в беспамятстве рухнул на землю.

Очнулся Стил в теплой постели. Раны были перевязаны, во всем теле чувствовалась слабость, но ничего не болело. Было темно, и Антихрист не мог разглядеть, где он находится. Он услышал, как кто-то приблизился к его кровати. И вот в зловещем сумраке прозвучал всепроникающий голос:

— Ты хорошо дрался. За это я выкупил тебя у твоего хозяина, и теперь ты удостоен чести находиться здесь — в сердце планеты Великих Магов — цитадели Демоса.

Стил спросил:

— Кто ты?

— Я Демос, величайший из великих. Я знаю, что ты пришел из другого измерения и что ты не маг. Но я обучу тебя. Ты будешь моим наперсником.

— И ты не интересуешься моим прошлым?

Всепроникающий голос засмеялся:

— О, сынок, тебе много надо учиться! Пока отдохни, а завтра поговорим.

И Демос исчез. Как будто бы испарился. А Стил погрузился в спокойный безмятежный сон.

Когда он проснулся, в комнате было светло. Стилу понравилась небольшая уютная келья, в которой ничего, кроме кровати да кресла, не было. На кресле этом Антихрист увидел одежду, предназначавшуюся, видимо, для него, и решил одеться. Облачившись в немудреный костюм, состоявший из просторных черных штанов и такой же рубашки, Стил подошел к окну. И не увидел ничего, кроме зеленого неба. Земли не было. Антихрист понял, что цитадель висит высоко в небесах. Это ему не понравилось, и он отошел от окна. Открылась дверь, и в комнату вошло в высшей степени странное существо. Оно было на голову выше Стила и состояло из огромной головы, которая была вдвое шире небольшого туловища, и пары рук да ног. На голове красовались три бездонных глаза, носа не было, а из тонкой линии бескровных губ высовывались два белых и острых вампирских клыка. Кожа существа, если это можно было назвать кожей, имела темно-красный цвет и пузырчатую поверхность.

Закрыв за собой дверь, существо произнесло:

— Приветствуй великого Демоса!

Не зная, как себя вести, Стил просто ответил:

— Приветствую тебя, Демос. Это большая честь для меня.

Демос кивнул.

— Вот именно. А теперь слушай, Стил. Пройдет время, и я должен буду покинуть этот мир. Мне нужен преемник, дабы передать ему все то, что накопилось у меня за века. Тысячи завистников на этой и многих других планетах желают стать моим преемником, но этого никогда не случится. Я передам свои знания лишь человеку непорочному, нездешнему. Ты такой и есть. Сегодня же начнем заниматься. Тебе предстоит небывалый путь, который изменит всю твою жизнь.

Стил сказал:

— Я уже давно мертв. Я Антихрист.

Демос покачал огромной головой:

— Сатаны здесь нет, так что никакой ты не Антихрист. Это осталось в прошлом. А теперь запомни мой первый урок: жизнь и смерть — это всего лишь состояния, всего лишь две формы из многих, и от них ничего не зависит. Позже ты узнаешь и поймешь, почему. Пока лишь запомни. Да, я не познакомил тебя с твоим новым местом жительства. Цитадель огромна и безгранична. Но этой комнаты тебе вполне хватит. Здесь и будем заниматься. Когда захочешь спуститься на землю, то попадешь туда без проблем, ибо я научу тебя не только элементарной магии, но и высшей, которую постигают лишь немногие. Есть вопросы?

— Да, один. Видите ли, в своем прежнем мире и жизни я не верил в магию и магов. Я не представляю себе, что это такое.

— Все просто, Стил. Ты прекрасно представишь себе, что такое магия и что она возможна, как только изменишь свое ошибочное представление о людях. Знай, что человек — это существо, обладающее безграничными возможностями. Это существо, которое может управлять всем вокруг, а также собой. Но этому надо учиться. Долго и непрестанно. Этим и займемся. Я заставлю тебя прочитать тысячи книг, а также буду сам заниматься с тобой, и придет время, когда ты станешь таким человеком. Великим человеком и непревзойденным магом. Согласен ли ты?

— Конечно. А ты кто? Человек?

— Да. Но я совсем не похож не человека из-за того, что мне пришлось пережить ради магии. Но это долгая история. Давай приступим к первому занятию. Слушай внимательно.

Стил сел в кресло, а Демос, все так же стоя посреди комнаты, начал говорить.

— Скажи мне: жив ты или мертв?

— Я мертв.

— Почему?

— Потому что умер.

— Но ведь ты выглядишь, как обычный человек. Ты все еще молод, красив и ничем не отличаешься ни от одного живого.

— Это Сатана даровал мне жизнь. Хотя, конечно, я отличаюсь от живого. В своем измерении мне подвластно многое. Это здесь я совсем как обычный человек. Даже еще хуже. Вы-то маги, а я — никто.

— Так жив ли ты, Стил?

— Я не знаю. Смотря что такое жизнь.

— Я уже сказал тебе, что жизнь — это не более чем форма. Ты сказал, что ты не мертв, но и не живешь жизнью обычного человека, ты сильнее. Значит, ты находишься в какой-то другой форме. Не в жизни, не в смерти, но где-то еще. Ты согласен?

— Абсолютно.

— Так ли это, Стил?

— Я же сказал, что да.

Демос покачал головой:

— Неправильно ты сказал!

— Почему? Если я не жив и не мертв, значит, я в какой-то еще форме, вы же сами так сказали!

— А если я сказал не правильно?

— Откуда мне знать. Великий маг-то вы, а не я.

— Это не магия, Стил, а рассуждения.

— Вы меня запутали, я ничего не понимаю. Я не в жизни, я не в смерти, и я не где-то еще. Что же, меня вообще нет?!

— Вот это уже ближе к истине, Стил.

— Врешь, Демос! Я есть!

— Почему? Докажи! Какая разница вообще от того, есть ты или нет?

— Я есть, потому что могу изменять что-то, влиять на судьбы, на мир. Это истина. А то, что меня нет, это неправда.

— Итак, Стил, ты говоришь, что истина в том, что ты есть, а неправда в том, что тебя нет. Так ли я понял?

— Все верно.

— А что такое истина? Есть ли истина в неправде о том, что тебя нет?

— Надо полагать, что есть.

— Но если есть истина, значит, есть и то, что истиной не является, иначе само это понятие было бы бессмысленно. Согласен?

— К чему ты клонишь, Демос?

— Я говорю, что если существует истина, заключающаяся в том, что ты есть, причем не важно, где, значит, существует истина, заключающаяся в том, что тебя нет.

Стила это начинало раздражать. Он возразил:

— Чушь! Я есть и все тут.

— Но послушай, Стил. Жизнь имеет смысл лишь при наличии смерти. Иначе это уже не жизнь. Так же и смерть. Без жизни она не имела бы того смысла, что она имеет при наличии жизни. Так же и правда является правдой лишь при возможности существования чего-то другого, что правдой не является.

— Но разве истина и правда — это не одно и то же?

— Я не знаю, одно ли и тоже истина и правда, ибо их не существует.

— Что?!

— Вот об этом я и хотел сказать. Истины нет, обо нет такого, чего нельзя было бы изменить.

— Но как ты, Демос, можешь изменить, например, что-то такое, чего ты изменить не можешь?

— То, что я не могу изменить физически или с помощью магии, я могу изменить, по крайней мере, теоретически. За одно мгновение! Я могу в воображении представить тебя кем угодно, и это есть изменение! Значит, утверждение о том, что ты человек, ложно, потому что я представляю тебя в виде стола, например. Но с другой стороны, ты все — таки человек. Это понятно?

— Значит, истины нет? Нет правды?

— Нету, Стил.

— Но как тогда жить?

— Вот-вот, дружок. Ты пришел из того мира, где есть Сатана. А значит, есть и Бог. Вы считаете, что Сатана олицетворяет собой все плохое, а Бог — все хорошее. Но теперь ты знаешь, что ни плохого, ни хорошего, нет. Все относительно. Единой истины не существует. Значит, и Бога с Сатаной нет.

— Но Демос! Сатана есть! И Бог тоже. Я был там, я видел!

— Где-то их нет, а где-то они есть. Я не скажу тебе, откуда они взялись, но я скажу, для чего они используются.

— Кем?

— Людьми, Стил, людьми. Слушай внимательно. Истины нет. Но люди заменяют ее верой. Они придумывают условные законы, правила, какие-то утверждения, которые принимают за правду, за истину, и так далее. Все это держится на вере. Но так не везде. В твоем измерении все люди верят. Истину заменяют верой, которую считают истиной. А в этом измерении все по-другому. И ни Сатаны, ни Бога здесь нет. Ты понимаешь?

— Не совсем, Демос. Ты утверждаешь, что истины нет. Но ведь тем самым ты все — таки принимаешь за истину ее отсутствие.

— Нет, не совсем. Я говорю о том, что все возможно изменить, с одной стороны, и ничего не возможно изменить, с другой стороны. Все, абсолютно все, относительно. Поэтому все возможно. Хотя, конечно, можно сказать, что ничего не возможно. Давай на этом закончим. Со временем ты привыкнешь к новым понятиям. А пока принимайся за изучение новых для тебя букв нашего языка.

Демос дал Стилу книгу и покинул комнату. Стил пребывал в замешательстве. Действительно, то, о чем говорил ему Демос, было несколько непривычным.

Стил принялся за изучение новой азбуки. Он понял, что находится именно в той цитадели, о которой говорил Сатана. И где-то в подземелье была волшебная книга, которая могла дать ответ на любой вопрос. Но Стил теперь уж не был уверен в том, понадобится ли ему эта книга.

Он решил не торопиться и все сначала разузнать про цитадель, Демоса и окружающий их мир. Черная бесформенная цитадель великого мага висела высоко в небесах, окруженная зелеными туманами. Никто на поверхности планеты не видел цитадели, но все знали о ее существовании. Внутри она состояла из коридоров и огромных помещений, большинство из которых служило либо лабораториями, либо библиотеками. В теплых уютных комнатах, устланных мягкими коврами и залитых ярким светом ламп, с пола до потолка вдоль стен стояли ряды древних книг. И только несколько небольших комнат отводилось под спальни. В цитадели всегда было тихо. Казалось, даже воздух не смеет колебаться, дабы не нарушить величественной тишины, веками царившей в великом храме магии.

Маг, к которому попал Антихрист, действительно был самый могущественный их миллионов магов, населяющих Вселенную. Демос был коварнейший из коварных, жесточайший из жестоких, ужаснейший из ужасных… Во всей Вселенной не хватило бы места для зла, что скопилось в темных недрах этого чудовища, и лишь звезды могли соперничать по количеству со злодеяниями его. Да, Демос стал величайшим, но огромную цену заплатил он за это. Некогда он лишился человеческого облика, превратившись в зверя — вампира. Непревзойденным магом он стал не только благодаря своей жестокости, но и многим годам упорного труда, в течение которых Демос постигал сие искусство. Ужасный внутри и снаружи, он мог составить достойную партию приспешнику Сатаны. Но нельзя не отметить, что по сравнению с Демосом Антихрист был сущим ангелом. Пока, разумеется.

Когда на следующий день пришел трехглазый краснокожий Демос, Стил спросил:

— Как мне попасть за пределы этой цитадели? Мне бы очень хотелось посмотреть на свой новый мир.

Демос ответил:

— Все в свое время, Стил. Для начала нужно научиться бороться, иначе твой новый мир уничтожит тебя, ибо там полно опасностей и завистников. Ведь все они знают, что ты мой ученик. Для того чтобы уметь бороться, нужно овладеть магией. Чтобы ей овладеть, ты должен понять, что это такое. А чтобы это понять, нужно уяснить себе, что такое человек. Как ты думаешь, а?

Поразмыслив, Стил ответил:

— Человек — это живое существо, с желаниями и возможностями.

— Я скажу точнее. Человек — это не обязательно существо, и не обязательно живое, это нечто. Итак, человек — это нечто, что представляет собой душу, разум и вместилище их — тело. Теперь давай разберемся, что главнее всего — душа, разум или тело?

— Ну, если бы не было тела, то…

Демос перебил:

— Может не быть чего угодно. Мы говорим не об отсутствии, а о значении. Что самое главное из трех?

— Разум, конечно.

— Почему, Стил?

— Потому что благодаря разуму люди создали цивилизации, разум может овладеть чувствами.

Демос покачал головой:

— Нет, Стил. Главнее всего душа.

— Почему?

— Ты спрашиваешь, почему главнее душа, не зная, что это такое?

Стил смутился.

— Да, правда, не знаю. Так что же такое душа?

— Душа может иметь двоякое предназначение. В первом случае это вместилище чувств. Страх, любовь, ненависть, злость и еще тысяча самых различных чувств могут находиться в душе. И тогда человек живет, повинуясь велениям этих бесов. Но так только в твоем измерении. И разум там требуется для того, чтобы как-то сдерживать порывы чувств. А во втором случае душа является властителем чувств. Понимаешь, Стил, чувства — это обладающие энергией, причем огромной, живые бесы. Называй их как хочешь, дело не в этом. Так вот, бесы эти витают там, где есть люди. И истинные люди используют свои души не только для обнаружения этих бесов, но и для использования их сумасшедшей энергии. И чем лучше человек умеет управлять чувствами, тем он сильнее. Магия и есть искусство управления энергиями чувств в целях достижения любой цели. Понятно?

— Постой, Демос. А для чего нужен разум?

— Видишь ли, разум — слуга души. А душа управляет чувствами. Именно душа может дать человеку непревзойденную силу.

— Но ведь ты сказал, что в моей душе есть чувства. Что же мне делать?

— Будешь учиться, Стил. Со временем ты сможешь освободиться от чувств.

Подумав, Стил спросил:

— Но для чего тогда жить? Зачем существовать, если не будет чувств?

Раскрыв клыкастую пасть, Демос загоготал.

— Глупец! Человек — это все! Это чистый породы властелин! Движущая сила всего сущего. Бывает, конечно, и так, что какой-нибудь бес, то есть какое-либо чувство, окажется сильнее души и оккупирует ее. И тогда несчастный человек оказывается в лапах этого чувства и пляшет под его дудку. Но когда душа свободна от чувств, она, используя энергию чувств, может творить что угодно. Именно творить, Стил! Благодаря душе человек может перемещаться во времени и пространстве, создавать вещи и предметы, постигать высший разум! Итак, а теперь давай попробуем начать обучаться магии.

И Демос начал учить Стила различным медитациям, упражнениям и диковинным премудростям, связанным с областью бессознательного.

Шли дни. С каждым разом Стил все больше ждал очередного занятия с Демосом. Со времени прихода Стила в цитадель многое в нем изменилось. Стил стал уравновешеннее, спокойнее, рассудительнее. И он действительно начал мало-помалу освобождаться от чувств. Он уже мог передвигать с помощью магии различные предметы. И вот пришло время, когда Демос позволил Стилу спуститься из цитадели на землю. Стил попросил:

— Расскажи мне о людях, об их жизни и обычаях.

— Ну что ж, Стил… Люди это не простые. Каждый человек живет сам по себе или с семьей. За прогресс человечества ответственны маги. Те же, кто не силен в магии, служат для развлечений или каких-либо прихотей магов. Эта планета замечательна присутствием на ней сильнейших колдунов. Они заселяют ее и владеют ею. Главного тут нет. Все равноправны. Правда, больше всех боятся и уважают именно меня. На планете есть огромный дворец, где собираются маги для общения и просто приятного времяпрепровождения. Вот туда-то ты и направишься. Я научу тебя, как, и ты отправишься туда один. Тебя будут провоцировать, но не смей дать волю чувствам, а, напротив, используй чувства для своей защиты.

— Можно вопрос?

— Конечно, Стил. Спрашивай.

— Видишь ли, Демос, ты мне говорил, что у меня полно завистников. Но ведь люди на этой планете управляют чувствами, не так ли?

— Все не так просто. Я сказал тебе о душе лишь в общих чертах. Видно, ты не понял. Зависть в данном случае не мучает людей и не толкает их на необдуманные решения. Но энергию зависти они могут использовать против тебя — своего будущего конкурента. Так что будь осторожен.

Демос научил Стила, как перенестись с помощью магии во дворец, и через мгновение Стил, объятый чувством восхищения, взирал на огромные стальные колонны дворца, уходящие в небо, на чудесные рисунки, украшающие стены, на людей. Он пошел по зеркальной дорожке через колонны к дверям, за которыми находилась главная зала, где и восседали маги.

Отворив высоченные двери, сделанные из какого-то сверкающего драгоценного камня, Стил увидел под стеклянным куполом огромную залу. По стенам ее вились прекрасные разноцветные цветы, поражающие своей яркостью и ароматами. А посередине залы находился самый прекрасный цветок. Это была изумительной красоты женщина, облаченная в мерцающее серебряным блеском платье. Облегающее серебристое одеяние с глубоким декольте и прекрасные черты лица незнакомки повергли Стила в состояние опьянения. Высоко поднятые вверх светлые волосы украшала драгоценная диадема. Женщина улыбнулась. Стил улыбнулся в ответ. Но вдруг послышались голоса, и цветы исчезли из залы, которая начала быстро заполняться магами. Еще раз взглянув на женщину, Стил узнал ее. Он крикнул:

— Виктория!

Маги, присутствующие при этом, устремили на Стила свои взоры. Рядом с Викторией появился внушительного вида маг в красных одеяниях и спросил:

— Дочка, ты знаешь его?

Та очаровательно повела головкой и ответила:

— Нет, папа, я впервые вижу этого человека.

Стил воскликнул:

— Но Виктория! Это я, Стил! Разве ты меня не помнишь?

Красный маг прервал его:

— Все мы видим вас, о наперсник Демоса, впервые. И сразу хочу предупредить тебя, что я не позволяю тебе даже близко приближаться к моей дочери. Тут тебе и Демос не поможет. К тому же, ты ей не интересен. Не так ли, милая?

Виктория утвердительно закивала.

— Именно так, папа. Я его не знаю, знать не хочу, и он мне не нравится.

А в следующее мгновение Виктория с отцом исчезли.

«Чертовы маги — подумал про себя Стил. — Но Виктория должна меня узнать! К тому же, она сама призналась мне в любви».

Чей-то голос отвлек Стила от мыслей о Виктории. Говорил черный невысокий маг.

— Вы, конечно, обаятельны и красивы, но это не дает вам права даже смотреть на нашу всеобщую гордость — Викторию. Это прекрасная волшебница и чудесная женщина. Но она не для тебя, Стил.

Стил ничего не ответил. Среди магов он чувствовал себя крайне неуверенно и постоянно был настороже. Маги расселись на появившихся в зале ложах и начали беседовать. Стил тоже сел на одно из лож и хотел внимательно слушать, о чем говорят маги, но мысли его витали слишком далеко отсюда. Он думал о Виктории. Он думал о том, как же она красива и как мог он раньше не замечать этого. Тем временем его окликнули:

— Стил, а что ты думаешь по этому поводу?

Стил встрепенулся и хотел ответить, но он не знал, о чем шла речь. Тогда он извинился:

— Простите, но я не слушал.

Все тот же черный маг едко заметил:

— Наверно, животных на каторге не учат слушать. Лишь выполнять приказы.

Стил готов был прийти в бешенство, но вовремя одернул себя и не позволил ярости затмить рассудок. Он спокойно сказал:

— Было время, когда я управлял людьми, как скотами. Ваше счастье, что вы тогда не путались у меня под ногами. Иначе вам пришлось бы худо.

Конечно, Стил несколько приукрасил. Он никогда бы не назвал скотами любимый им народ, который, тем не менее, он продал Сатане. Услышав ответ Стила, черный маг произнес:

— Ну надо же, Демос уже научил своего плебея огрызаться. Дурак!

Стараясь сохранить спокойствие, Стил ответил:

— То, что я новичок здесь, еще не дает вам права оскорблять меня.

Маг продолжал издеваться:

— Я сам даю себе права, какие хочу иметь. И какой-то жалкий раб с каторги не может делать мне замечания.

Все маги внимательно слушали перепалку Стила и черного мага. Стил начинал терять контроль. В голове шумело, он задыхался от злости. Стил почувствовал, как начинает входить в азарт. Он вспомнил, в скольких битвах участвовал, когда еще был жив, и теперь он жаждал вступить в бой ожесточенно, бездумно, одержимо и выиграть. Старая закалка дала о себе знать. Теперь это уже был не сомневающийся новичок, попавший в незнакомое для него общество, а бесстрашный боец, готовый победить или умереть. В глазах его бушевало пламя, все мышцы напряглись, готовые к действию. Недобро улыбнувшись и оскалив белоснежные зубы, Стил прорычал:

— Заткни свою вонючую пасть, ты, жалкий червяк, который, скрючившись в какой-нибудь комнатенке, зубрит заклинания! Тебе, грязный ублюдок, даже мечтать не приходилось о тех победах, что одерживал я, и о том, что было у меня в жизни. Я имел богатства, женщин, власть, все! Меня боялись и меня обожали! И если тебе, склизкая тварь, вдруг не боязно, выйди со мной один на один, и я покажу тебе всю твою слабость!

Конечно, маги рассчитывали заставить с помощью чувств страдать Стила, но такого ответа они не ожидали. Черный же маг, к которому относилось все, сказанное Стилом, не смог совладать с чувством гнева, которое захватило его, и, вскочив, судорожно выкрикнул:

— Выходи! Еще посмотрим, чья возьмет!

Стил произнес:

— Но у меня есть одно условие. Магию использовать не будем, так как я еще ничего не умею.

Черный маг заорал:

— Не будем, ты и так проиграешь!

— Отлично!

Стил и черный маг вышли на середину залы. Маг был наголову ниже Стила и уступал ему в комплекции. Стил не видел никого и ничего, кроме объекта, на который направил всю свою злость и ненависть. Стил бросился на черного мага и одним ударом свалил того с ног. Потом стал со всей силы пинать мага ногами. Но тому удалось повалить Стила, и тогда они оба сцепились на полу. Присутствующие в зале с интересом наблюдали за этим представлением. Маг впился зубами Стилу в шею, в то время как Стил колотил его кулаками по чему попало. Но вот Стилу удалось свернуть магу шею. Все это так возбудило Стила, что он не хотел заканчивать. Тогда он сорвал с мага одежду, достал член и, раздвинув ноги мертвого мага, начал с ожесточением иметь его. Он стонал, чувствуя себя на верху блаженства. Струйка крови, стекающая по шее, возбудила его еще больше. Наконец неистовый оргазм абсолютно опустошил его. Вскрикнув, Стил кончил, затем устало поднялся на ноги и, дойдя до своего ложа, вновь занял его. Маги одобрительно улыбались. Кто-то сказал:

— А парень молодец. Демос знал, кого он берется обучать. Из него выйдет толк. А почему бы нам всем не последовать примеру молодого человека и не устроить здесь небольшую оргию?

Другой маг отозвался:

— Отличная идея. Давайте отметим приход в наши ряды ученика Демоса.

Стил понял, что маги приняли его. Конечно, это не означало, что они будут лояльно относиться к ученику Демоса, но, по крайней мере, должное уважение было обеспечено.

В зале стало темно, и она наполнилась небольшими свечами с маленькими огоньками. Свечи источали дурманящий аромат, который тут же ударил в голову Стилу, и он уже ничего не мог соображать. В затуманенном сознании почему-то сразу всплыл образ Виктории, и Стил стал озираться, ища ее во мраке. Но Виктории, разумеется, здесь не было. Зато были маги, которые быстро обнажились и, начав флиртовать друг с другом, уже потягивали появившееся вино.

«А не так уж плохо быть магом, — подумал Стил. — Чего бы ты ни захотел, все тут же появляется. Вот когда я научусь магии, то непременно захочу, чтобы рядом со мной появилась Виктория». Все начинало казаться ему довольно милым. Стилу уже нравились маги, было приятно находиться в их обществе, его радовала победа над черным негодяем, и вообще жизнь представилась ему легкой и счастливой.

Ложи магов расположись вокруг центра залы, куда вышли три обнаженных мага, красивые и сильные тела которых очень понравились Стилу. Один из магов опустился на колени и взял в рот возбужденный ствол одного из магов. Другой же маг вошел сзади в стоящего на коленях, одновременно взяв в руку его член. И вот трое магов начали двигаться, пока одновременно не кончили. Это послужило призывом к началу всеобщей оргии. Стил вдруг осознал, что целуется с кем-то, в то время как сзади другой маг уже вошел в него. Стил не смог сдержать стона, когда твердый орган мага стал резко в нем двигаться, то вонзаясь глубоко, то выходя почти полностью. Потом Стил и сам имел кого-то, сосал, кусал, и с радостью делал то, о чем его просили…

Прошло несколько часов. Стил никогда не подумал бы, что сможет так долго и так активно заниматься любовью. Но вот в центре залы появилось несколько странных приспособлений. Это были решетчатые пласты, расположенные под углом в сорок пять градусов к полу. Стил не заметил, как его положили на один из этих пластов и заковали руки и ноги в стальные кольца с острыми шипами. Под потолком висело огромное зеркало, в котором Стил мог видеть себя и все, что с ним делали. Вот один из магов вошел в Стила, в то время как другой использовал его рот для той же цели. Кто-то стал хлестать его плетью, которая больно жалила. Стил задыхался. Агония становилась невыносимой. Провалившись куда-то глубоко в темноту и пустоту, Стил одержимо думал о Виктории, как будто эта мысль могла спасти его. Потом, придя в себя, Стил увидел, что по всему телу его зияли кровоточащие раны, а маги, набросившись, стали одновременно сосать кровь из ран. Сначала это было даже приятно, но потом боль усилилась, и вконец сделалась невыносимой. Но, терпя боль, Стил с удивлением обнаружил, что он и от этого получает удовольствие. Один из магов, который сосал его член, вдруг прокусил головку и стал сосать из нее кровь. Сначала Стил даже не почувствовал боли, но в следующее мгновение удушающая волна резкой боли захлестнула его и он потеря сознание.

Очнулся Стил в своей комнате в цитадели Демоса. Открыв глаза, Стил некоторое время просто лежал, пытаясь вспомнить, что же произошло, а когда вспомнил, то попробовал пошевелить рукой. Получилось. Никаких неприятных ощущений он не испытывал, но во всем теле была чудовищная слабость. Стил начал гадать, получится ли у него подняться или нет. Сии размышления прервал вошедший в комнату Демос. Три глаза смерили лежащее на кровати тело холодным взглядом. Чуть шевеля тонкими губами, он с издевкой спросил:

— Ну что, горе-любовник, хорошо ли провел время? Кретин!

Стил вопрошающе посмотрел на Демоса. Тот продолжил, обнажая вампирские клыки:

— Сколько я тебя ни учил, все без толку. Ты отдался во власть захлестнувших тебя чувств и не смог противостоять магам. Если бы не их уважение ко мне, они бы тебя просто убили, дурачок, потому что такое обычно не прощается.

Стил попробовал возразить:

— Но ведь все они тоже…

Демос перебил:

— Они занимались сексом, потому что сами так решили, а ты — потому что не смог иначе. В этом огромная разница. За это ты никуда больше не отправишься, пока не научишься как следует контролировать себя и свои порывы. Сегодня отлежись, а завтра начнем заниматься. Надеюсь, ты ценишь то, насколько лояльно я к тебе отношусь. Я бы мог уничтожить тебя, изгнать с позором или, по меньшей мере, заставить мучиться от ран. Но на первый раз я тебя прощаю. Лишь на первый, запомни!

Демос ушел. А Стил остался лежать и вяло перебирать ленивые мысли, которые как бы нехотя время от времени всплывали в голове. Подумал Стил и о Виктории. Но он понимал, что он еще не маг и потому не силен. «Сначала стану великим магом, а потом получу все, что пожелаю»— мирно подумал Стил и уснул.

А на следующий день с самого утра начались занятия с Демосом. Вечером, когда Демос уже собрался уходить, Стил решился рассказать магу о Виктории.

— Знаешь, Демос, я думаю, тебе не удастся лишить меня всех чувств, потому что одно из них слишком сильно. Я люблю женщину.

Демос засмеялся, потом сказал:

— А я думал, что ты уже перерос влюбленности. Женщину! И кто же она?

— Виктория, дочь какого-то мага в красном.

Демос перестал смеяться.

— Глупец! Ну что же мне с тобой делать? Уж эта женщина точно не захочет иметь с тобой ничего общего. И как это ты умудрился? Что, эта стерва обворожила тебя вчера?

— Нет, Демос. Я повстречал ее в Аду, она была там повелительницей, а я — рабом. А потом я пожертвовал ее жизнью ради предания всех людей Сатане. То, что люблю ее, я осознал поздно, когда она уже умерла. А теперь вот встретил ее здесь. Кстати, там, в Аду и на земле, когда я не любил ее, она любила меня. Слышишь, Демос, любила!

Маг покачал головой.

— И чего же ты хочешь, Стил?

— Вернуть ее любовь.

— Боюсь, не выйдет.

— Почему?!

— Это не Ад и она не знает тебя. А завоевать ее любовь тебе вряд ли удастся. Она одаренная колдунья и продолжательница лучших традиций нашего мира и поколений магов. Она слишком умна для этого.

— Послушай, Демос. Я помню, как там, на моей планете, она говорила о любви. Тогда ее слова показались мне странными. Теперь же я понимаю.

— Но поздно!

Стил упрямо возразил:

— Совсем не поздно. Возможно все, ты же сам говорил.

Демос усмехнулся.

— Запоминаешь, когда надо.

— Я все запоминаю.

— Здесь, в данной ситуации, практически невозможна ее любовь к тебе. Не знаю, почему она полюбила тебя там, но тут этого точно не случится.

— А если я буду великим магом? Если у меня будут богатства и власть?

Демос стоял на своем.

— Я великий маг. У меня есть богатства и власть. И где же Виктория?

— Ну, я сказал бы, что, возможно, вы не очень-то соответствуете…

Маг продолжил:

— …ее стандартам? Хочешь сказать, что она не моя лишь потому, что я урод с точки зрения человека? Ошибаешься, Стил. Скоро мы будем вместе, и она переедет сюда, в цитадель.

От таких слов Стил буквально подскочил. Он был в шоке.

— Что?!

— Так-то. И тебе придется смотреть, как я провожу уйму времени с твоей любовью, а она даже не взглянет на тебя.

Стил все еще не мог поверить.

— Ты чудовище, Демос. И чем же вы будете с ней заниматься?

— Как ты правильно думаешь, я буду обучать ее магии, но не только. Она будет делить со мной не только рабочий кабинет, но и ложе. Ясно?

Стил сел и обхватил руками голову. Демос, не сказав больше ни слова, ушел. А Стил думал о том, как же он сможет смотреть на отношения Виктории и Демоса. Единственное, что ему оставалось — это действительно непревзойденно овладеть магией с тем, чтобы потом покончить с Демосом, если тот сам не сдохнет. С другой стороны, Стил радовался, что сможет скоро увидеть Викторию.

На следующий день, как только пришел Демос, Стил спросил:

— Демос, я так мучаюсь от этой любви. Скажи мне, а что это вообще такое?

По обыкновению, Демос спросил:

— А сам-то ты как думаешь?

— Я думаю, что это очень приятное и вместе с тем мучительное чувство, особенно когда любимая не с тобой.

— И все — таки, что такое любовь?

— Не знаю. Вот Виктория что-то говорила о том, что любовь — это якобы такое великое чувство, и что не важно, любят ли тебя, главное, чтобы ты любил.

— Стил! Ты совсем разучился думать. Ну ладно, тогда слушай. Виктория, конечно, правильно сказала, но это не чувство, которое овладевает тобой. Нет, это ты должен им овладеть. И тогда ты будешь способен на многое. Действительно, тогда взаимная любовь не обязательна. Хотя желанна.

— Но все же, что такое любовь?

— Любовь — это непреодолимое влечение к какому-нибудь человеку. С одной стороны, может преобладать число физическое желание. Тогда любовь теряет свой первоначальный смысл. А вот если преобладает духовное желание над физическим, то такое состояние можно назвать любовью. Любовь — это стремление человеческого существа к вечному счастью и безмятежному, идеальному бытию. Иногда это происходит из нарцистических задатков человека. То есть, поклоняясь кому-то другому, человек в подсознании желает обожать самого себя — человека. Просто так проще любить и созерцать себя. Любящий человек способен на многое. Дело в том, что любовь — это такое чувство, энергетика которого намного, в сотни раз больше энергетики какого бы то ни было другого чувства. Таким образом, если маг сможет совладать с любовью, то получит доступ к неиссякаемому источнику энергии, энергии бесконечной и конечной, создающей и разрушающей, всепоглощающей и все уничтожающей. А если двое искренне любящих друг друга магов соединят свои силы, то им будет подвластно все. Оргия, например, это лишь жалкая имитация подлинных чувств, которые по желанию человека не возникают. Понятно?

— Ты любишь Викторию?

— Нет, Стил, так как ты, не люблю. Но почему бы тебе просто не любить ее и все? Зачем тебе она сама?

— Я не желаю ограничивать платонической любовью. Мне нужна вся она. Не представляешь, как я хочу заняться с ней сексом. Дурак я! Помнится, на земле я имел ее несколько раз, но лишь как обычную женщину, каких у меня были сотни. Как я мог тогда не замечать ее?

— Зато теперь будешь регулярно замечать Викторию в цитадели. Но запомни еще раз: она не для тебя! И если ты посмеешь хоть слово ей сказать, то дорого поплатишься за это. Прощай.

Демос покинул комнату. Стил был в отчаянии. Теперь ему еще и запретили общаться с Викторией! «Ну что ж, по крайней мере, я смогу хотя бы смотреть на нее!»— подумал Стил. Вдруг он осознал, что Виктория даже не знает о его любви. Но он найдет способ сказать ей об этом. Безумная мысль пришла Стилу в голову. «Может, попросить Сатану вернуть все назад? Пускай поместит меня в Ад, но чтобы там была Виктория и чтобы она меня любила». В ответ в голове прозвучал голос: «Не выйдет. Время вспять не воротить». В бешенстве и бессилии Стил воскликнул:

— Проклятый Сатана! Проклятый Демос! Проклятый я!

Спустя несколько дней Виктория действительно появилась в цитадели. Это произошло так неожиданно, что, когда Стил увидел ее, входящую через огромные врата в цитадель, то вихрь чувств взбудоражил все его существо, заставив кровь бешено стучать в висках. Он едва ли мог о чем-либо подумать. В первое мгновение он даже не обрадовался, а просто стоял и смотрел на нее, такую близкую и неприступную. Виктория, как всегда, была потрясающе красива и совершенно не замечала Стила. Демос с убийственным спокойствием представил ее Стилу. Прекрасная волшебница лишь сдержанно улыбнулась и отправилась с Демосом осматривать цитадель, а также свои апартаменты, о точном месторасположении которых Стил не знал.

Некоторое время он стоял и упивался воспоминаниями о мимолетной встрече с Викторией, произошедшей минуту назад. Потом медленно побрел к себе в комнату, охваченный безумными мечтаниями об их предстоящих встречах и, возможно, сладостных мгновениях, которые они могли бы провести вместе. Но Стил понимал, что тешить себя пустыми надеждами глупо, так как Демос не допустит вообще ничего между ними. А может, допустит? Нет, вряд ли.

Стил зашел к себе в комнату и оторопел. Одна из стен, располагавшаяся как раз напротив его кровати, сделалась прозрачной, и сквозь нее Стил увидел комнату, в которой находились Виктория и Демос. О чем они разговаривали, слышно не было, зато все было отчетливо видно. Стил горько усмехнулся. Одна из бесовских шуточек Демоса! Теперь старый урод даст ему возможность наблюдать комнату Виктории, в которой она будет жить. Стил знал, что на самом деле апартаменты девушки находятся где-то очень далеко от его комнаты, но волшебная стена этого «не замечала». Конечно, Виктория не видела его! Сквозь стену мог наблюдать лишь Стил. Он подошел и прикоснулся рукой к этой стене. И невидимая, но непреодолимая преграда остановила движение его руки.

Демос оставил Викторию в комнате и ушел. Весь день Стил провел, стоя вплотную к стене и смотря на Викторию. Сначала она читала, потом разбиралась со своими вещами, затем начала что-то писать. Стил зорко следил за каждым движением прекрасного тела, за каждым взором, беспечно брошенным на какой-нибудь предмет и жадно пойманным страдающим поклонником, о котором Виктория даже не подозревала. Стил сгорал от желания и в то же время от чувства гнева, пожирающего его изнутри из-за невозможности что-либо предпринять. Стил хотел позаниматься магией, но какой там! Он даже не мог посмотреть ни на что кроме стены, за которой находилась его любимая.

Настал вечер. И вот в апартаменты Виктории зашел Демос. Стил начал кричать и стучать кулаками в стену, но никто его не услышал. Демос что-то сказал, а затем снял свою рясу, и Стил увидел страшное обнаженное тело мага, которое едва ли можно было бы сравнить с телом человека. На красной жилистой коже, как живые, вздувались и уменьшались в размерах розовые пузырьки и язвы, ни одна из которых почему-то не лопалась. Виктория тоже разделась! Стил в бешенстве метался по комнате. Он отвернулся, чтобы ничего не видеть, но в следующее мгновение уже горящим взором смотрел на Викторию и Демоса, которые одержимо занимались любовью. Стил все видел, но ничего не осознавал. Перед стеной он упал на колени и почувствовал слезы бессилия, стекающие по его щекам. Мысли, метавшиеся в агонии, изредка достигали сознания. «Как?! Почему все так несправедливо? За что? Помоги мне, Сатана! Умоляю, сделай что-нибудь, только не оставляй все как есть! За что это мне? За что и кем моя проклятая жизнь и смерть были ниспосланы мне? Помоги мне, Сатана! Помоги…» Но ничего не произошло. Демос и Виктория развлекались на огромной кровати, ничуть не обращая внимания на страдания Стила. С колен он упал на пол и, обхватив руками голову, судорожно пытался заставить мозг работать и найти решение. Но у него ничего не получалось. Мысли отказывались слушаться, сознание не прояснялось, выхода не было.

Время от времени он безумным взором смотрел на кровать, где переплелись два тела — самое прекрасное и самое уродливое. Невыносимо было видеть, как Виктория отдается страшному магу, как она ласкает его и как ей хорошо. Трехглазое краснокожее чудовище своими мерзкими лапами касалось нежной кожи прекрасной девушки, так легко ему отдавшейся. Никогда еще Стил никого так не любил. Откуда взялось это чувство? Он не знал. Оно появилось неожиданно и смертоносным ядом впиталось в каждую клеточку его существа. Но без этого яда он не мог жить. Весь смысл существования Стила заключался теперь лишь в Виктории.