Минька, или Операция «Возмездие»

Абердин Александр

Часть первая

Семён и Минька

Глава первая

Тревожное предчувствие капитана Денисова

По склону широкого, заснеженного ущелья, поросшему густым ельником, быстро, но в то же время сторожко, внимательно вглядываясь в лес, шел на охотничьих лыжах-снегоступах, постоянно забирая вверх и потому двигаясь не по прямой, а петляя между елей, странно одетый человек. Странность его одеяния заключалось в том, что на нём была надета довольно необычная шуба, пошитая из шкуры бурого медведя таким образом, что он в ней был куда больше похож на медведя-шатуна. Тем более, что на его голову была надета хитроумная конструкция, увенчанная медвежьей головой. Да, и сам он выглядел довольно странно. Весьма высокий, мужчина этот был горбат, вот только горб он имел весьма необычный, постоянно шевелящийся, да, и не горб это был вовсе, а живое существо, пристроившееся на его спине и накрытое медвежьей шкурой от посторонних глаз.

Впрочем там, где шел через лес мужчина, никаких посторонних глаз как раз и не было, так как ущелье это, довольно безлюдное в прежние, безвозвратно утерянные мирные времена, к две тысячи сорок третьему году и вовсе сделалось диким. По этому широкому ущелью, а точнее долине, протекал в верхнем своём течении из Тувы на бескрайнюю равнину Западной Сибири батюшка Енисей. Безлюдными эти места специально сделали люди двадцать лет назад, установив в верховьях, на входе в ущелье мощную термоядерную мину, помещённую в глубокую шахте, которую окружало множество датчиков и сенсоров, реагирующих на появление человека и такое обилие минных полей, что с юга, с территории Тувы и Монголии, пройти по этому естественному коридору вглубь Российской Заволжско-Сибирской Республики, а в понимании нынешних хозяев мира просто дикой, мятежной территории, было невозможно.

Вторая точно такая же мина была установлена ниже по течению Енисея, в десяти километрах от покинутого из-за этого людьми Саяногорска и потому добраться до ущелья теперь можно было только по горам с востока или запада, да, только вот делать в нём было нечего. К атомным минам, отмеченным множеством сигнальных устройств, расставленных по периметру, люди боялись подходить, кто знает, на каком расстоянии от них сработает хитроумно спрятанный датчик, зато всем когда-то было очень хорошо известно, что в шахты были заложены заряды мощностью по пять мегатонн каждый и пробуждать эту злую силу было крайне опасно. Вот потому-то эти места люди не только обходили, но и облетали стороной, чтобы случайно не стать виновниками термоядерного взрыва огромной мощности, хотя и знали, что он произойдёт только в том случае, если через ущелье в РЗСР попытаются вторгнуться вражеские войска.

Глава вторая

Бичевание Иуды

Медицинский отсек подземного убежища капитана Денисова и Миньки был раза в два больше, чем их жилой блок. Одних только хирургических боксов, оснащённых самым современным оборудованием, которое можно было найти в РЗПР двадцать лет назад, в нём было целых четыре штуки и через три из них Семён прошел лично, точнее проехал на каталке. В четвёртом хирургическом боксе появился на свет Минька.

Сейчас они были закрыты и никто ими не пользовался почти семнадцать лет, а ведь в самой подпольной республике они были нужны, как воздух, если не ещё нужнее.

Увы, но перенести этот медицинский отсек со всеми его наворотами в Красноярск, Новосибирск или какой-нибудь другой город РЗСР капитан Денисов не мог при всём своём желании, хотя ему и было обидно, что такое нужное людям медицинское оборудование простаивает без дела.

Глава третья

Самый любимый сон капитана Денисова

После ужина, во время которого Минька выпил грамм тридцать отфильтрованного до кристальной чистоты сока, питомец капитана Денисова снова заклевал носом и он отправился в спальную и залёг на боковую, чтобы дать ему хорошенько выспаться.

После слов Миньки о том, что он намерен и дальше сжигать людей своими пирокинетическими атаками, Семёну было здорово не по себе. Только этого ему не хватало, сделать этого парнишку судьёй и жестоким палачом в одном лице. Как судья он был бы со своими телепатическими способностями, которые будут теперь только прибывать в нём, конечно хорош. Такого судью уже не обманешь. Ну, а как палачу ему и вовсе цены не было, вот только кем он после этого станет? Не будет ли Минька после этого пострашнее целого десятка Комитетов Триста? В общем Семён лёг спать в тяжелых раздумьях и чем дольше он об этом думал, тем больше убеждался в том, что именно к этому всё дело и шло с самого начала операции «Возмездие».

Да, пожалуй Игорь допустил большую ошибку, превратив своего сына уродца, хотя он и действовал не только из лучших побуждений, чтобы организм капитана Денисова меньше напрягался, но и из жестокой целесообразности, — Миньке ничто не должно было мешать развиваться, как пси-кинетику. Под словом ничто подразумевалось всё, вплоть до нормального питания. В физиологическом смысле он был полностью зависим от своего донора, но был свободен, как личность. Точно так же те люди, которые слепы, глухи и практически неподвижны от рождения, зачастую вырастают в настоящих гигантов мысли, если те люди, которые их окружают, прилагают к этому достаточные усилия. Но не смотря на всё это, Игорь по отношению к своему собственному сыну поступил как самый настоящий компрачикос — сделал его уродцем.

Глава четвёртая

Учитель и ученик

После первой ударной дозы пси-стартера Минька получил в конце декабря и затем в конце января ещё две с промежутком в месяц, а начиная с февраля перерыв между ударными дозами сократился до одной недели. Всё это делалось в точном соответствии с расчётами его отца, уточнёнными впоследствии матерью. К счастью они не ошиблись и организм Миньки реагировал на ударные дозы препарата хорошо.

Куда хуже их переносил сам капитан Денисов, но инъекции делались в десять часов вечера и он всегда успевал дойти до кровати, чтобы рухнуть в неё и забыться тяжелым, беспокойным сном. В такие дни у него даже не хватало сил на то, чтобы держать в руках пистолет, но самым странным было то, что и сам он мало-помалу становился из-за этого пси-кинетиком, только пока что очень слабым.

Выражалось это в том, что капитан Денисов обрёл способность видеть в полной темноте, как днём, и не только это. Помимо нактолопии, он ещё и приобрёл телекинетические способности и на доли секунды мог приподняться над своей кроватью, то есть приобрёл способности к левитации, правда, происходило это с ним спонтанно и пока что только во сне. Миньку это всё очень веселило. Видимо потому, что сам он сделался очень мощным пирокинетиком и телепатом, да, к тому же обладал очень сильным дальновидением, в чём Семён нисколько не сомневался, поскольку всё чаще и чаще он вслед за своим симбионтом видел далёкие страны.

Глава пятая

Нежданные гости

— Сорок восемь, сорок девять, пятьдесят, дядька Семён и я могу подтянуться ещё столько же! — Восторженно воскликнул Минька и принялся раскачиваться на турнике — Это потому, что я сильнее тебя, хотя у тебя бицепсы чуть ли не втрое толще моих.

Капитан Денисов, сцепивший пальцы в замок на талии своего подопечного, усмехнулся и весёлым голосом ответил:

— Это факт, Минька, физически ты почти такой же сильный, как я и это меня радует.

Часть вторая

Спасатели

Глава первая

Операция «Возмездие»

Всего за каких-то три дня старый хромой лис, который возможно вряд ли пережил бы следующую зиму, благодаря стараниям капитана Денисова превратился в молодого, полного сил и энергии зверя. Благодаря же стараниям капитана Батчера и Миньки, дикий зверь превратился в послушное домашнее животное, всеобщего любимца и главного врага мышей. Как не старался капитан Денисов извести этих грызунов в жилом блоке, они всё равно то и дело шныряли у него под ногами. Теперь же мышиной вольнице пришел конец и Филимон, так Семён прозвал этого огненно-рыжего красавца, мигом дал мышам укорот. Истребить полностью он их не истребил, но хотя бы отучил от вредно привычки шастать по разделочному столу и Вика, панически боявшаяся мышей, уже не бомбардировала его с помощью телекинеза ложками и поварёшками, входя на кухню. За это Филимон получал от неё самые лакомые кусочки и в качестве особого поощрения Вика позволяла ему лежать на своих коленях, отчего старый лесной бандит просто блаженствовал.

В общем Филимону очень повезло, что однажды капитан Денисов чуть не сломал, по его словам, об него ногу. То, что Минька и Джимми, пустив в ход телепатию, так приручили лиса, что он сделался чуть ли не полноправным членом их небольшой команды, заставило Семёна несколько изменить свои первоначальные планы относительно подопытного кролика в его азотной авантюре. Первым делом это отразилось на Миньке и его тренировках. Капитан Денисов отлучил его от коллектора и загнал в медицинский отсек, где тот сначала замораживал куски оленины жидким азотом, а затем учился их мгновенно размораживать, доводя температуру мяса до температуры тридцать шесть и шесть десятых градусов по Цельсию. Пока что из этого ничего не получалось, — мясо либо оставалось ледяным, либо превращалось в жаркое, либо и вовсе оборачивалось вонючими углями. Капитан бесился, обзывал Миньку бестолочью, бездарным печником, а то и того хуже, и требовал, чтобы тот не останавливался ни на минуту. Его воспитанник жалобно вздыхал и начинал всё сызнова, жалея бедных оленей, на которых через день охотился Джимми.

Вообще-то настроение у всех четырёх человек, скрывающихся в подземном убежище и у Джульетты, которая и вовсе находилось в подземной тюрьме, после того совещания которое прошло полторы недели назад в поместье лорда Тревиса Астора, было не ахти какое праздничное. Планы, которые вынашивали атлантийцы, были настолько зловещими и бесчеловечными, что всем пятерым с тех пор было как-то не по себе.

Глава вторая

Болезненная осечка

Хотя рыбы они в этот день не поймали и были вынуждены довольствоваться теми блюдами, которые Вика приготовила на костре из принесённых с собой продуктов, пикником на берегу Енисея все четверо остались довольны и когда под вечер вернулись в убежище, Минька, отказавшись от ужина, сразу же отправился в медицинский отсек разогревать оленину. Семён посидел с часок с Викой и Джимми на кухне, выпил пару чашек чая, съел три блинчика и пошел посмотреть, что там получается у его воспитанника. У того как раз в этот момент превратился в дымящийся, издающий неприятный запах обугленный комок очередной килограмм оленины. Он сбросил его телекинезом в мусоропровод и на стол из нержавейки с костяным стуком упал очередной кусок мяса, который стал быстро покрываться инеем.

Семён тут же сфокусировал на нём свой рентгеноскопический взгляд, а Минька нанёс по мясу пирокинетический удар, стремясь его мгновенно разморозить, но при этом не изжарить и не сжечь. Из этого снова ничего не вышло, — мясо на этот раз осталось ледяным.

Капитан Денисов недовольно покрутил головой и пройдясь по одной из комнат склада медицинского отсека, освобождённой специально для этих тренировок, сказал:

Глава третья

Джульетта и старцы

Джульетта проснулась от того, что Майк нежно поцеловал её в висок и тихо сказал:

— Джули, пора вставать. Просыпайся, милая.

Она тут же проснулась и ответила:

Глава четвёртая

Возвращение к людям

Капитан Денисов всё-таки не смог сдержать слёз, когда он склонился над криоконтейнером, в котором под тридцатисантиметровым слоем перфлурброна лежала и медленно, ритмично дышала Лариса. У него ушло почти двое суток на то, чтобы погрузив свою любимую в глубокий сон, полностью излечить её от лучевой болезни, сделать её почти совсем молодой женщиной, но вид ей теперь было не более двадцати пяти лет, и теперь Семён ждал, когда она проснётся. Веки Ларисы, одетой в длинную тельняшку с закатанными рукавами, затрепетали, она открыла глаза и её красивое, как любил говорить Игорь, лицо дворянской национальности исказила гримаса гнева. Рассерженная женщина подняла руки, ухватилась за края контейнера и рывком поднялась. С громким стонущим звуком она закашляла, выталкивая из своих лёгких перфлурброн и когда вновь стала дышать воздухом, минуты полторы тяжело и глубоко дышала, не говоря ни слова. Семён знал по себе, какими неприятными были эти первые минуты, когда лёгкие у тебя болели так, словно их резали ножом.

Наконец Лариса кашлянула ещё несколько раз и возмущённо крикнула:

— Семён, я же просила те… — Только сейчас, откинув с лица волосы, мокрые от перфлурброна, Лариса увидела, что у капитана Денисова, стоящего перед ней с мокрым от слёз лицом, нет на спине её сына, которого никак нельзя было спрятать, рядом с ним стоит высокий парень, очень похожий на неё, а рядом с ними, чуть поодаль, стоят парень и девушка с живой лисой на руках, тихонько ойкнула и спросила — Сынок, это ты или я сплю? Неужели вы смогли вытащить меня с того света?

Глава пятая

Возвращение в строй

— Семён, ты уверен, что никто из сотрудников Генерального штаба тебе не нужен? — Спросил президент полковника Денисова и улыбнувшись добавил — Впрочем я тебя прекрасно понимаю, раз на том приборчике, которым Игорь прикасался к их макушкам так ни разу и не зажегся зелёный огонёк, значит все они, как и я, старые болваны и им пора на свалку истории.

— Пётр Иванович! — Взвыл во весь голос Семён — Вот этого только не надо, ладно? Если никто из них не родился индиго, так это ещё не говорит о том, что их нельзя сделать индиго. Дайте нам сначала забрать с острова Элсмир Джульетту, а уже потом, когда она поработает над новыми пси-стартерами и Игорь научится запускать способности индиго в обычных людях, мы с вами поговорим на эту тему. Вы же сами понимаете, что обычная война лишь приведёт к чудовищным жертвам, а потому сражаться, как прежде, мы с атлантийцами не можем. Человека на Земле и так уже можно заносить в красную книгу. Ну, а раз так, то чем мне могут быть полезны советы стратегов из нашего Генштаба, если я не собираюсь бросать в бой танки, поднимать в воздух авиацию и бить по врагу стратегическими ракетами? Это будет совсем другая война, Пётр Иванович. В этой войне будет редким исключением, когда враг сможет увидеть хоть кого-то из нас.

Полковник Завгаев кивнул головой и поддержал его: