Искушенному читателю заглавие книги покажется возмутительным: факт гибели фашистского диктатора установлен неопровержимо и… Минуточку! Давайте сразу же заключим договор: одна из сторон, именуемая в дальнейшем «Читатель», обязуется более или менее внимательно прочесть настоящую книгу до 29-й главы (включительно); другая сторона, именуемая в дальнейшем «Мы» («Автор»), обязуется поселить в сердце Читателя червя сомнения относительно неопровержимости упомянутого неопровержимого факта, для чего привести достаточно увесистые аргументы.

Ответственность сторон: если по прочтении первых двадцати девяти глав червь сомнения в сердце Читателя не поселится, то Читатель приобретает право дальше книгу не читать. Особое условие: вероятность события (бегства Гитлера из осажденного Берлина в 1945 году) принимается равной 0, 1 %. Данная величина является минимальной и может быть увеличена по взаимному согласию сторон, после того как Читатель прочтёт книгу. Свою версию событий апреля 1945 года мы для краткости в дальнейшем будем называть «безумной версией», или «версией 0, 1 %».

В ночь на 1 мая 1945 года Сталина разбудили: звонил из штаба 1-го Белорусского фронта маршал Жуков. Он доложил о прибытии на командный пункт 8-й гвардейской армии, которой командовал генерал В. И. Чуйков, немецкого парламентера, начальника штаба сухопутных войск генерала пехоты

[3]

Ганса Кребса. Он доставил письмо, обращенное к Сталину и подписанное Геббельсом. В письме, содержавшем предложение перемирия, сообщалось о самоубийстве Гитлера. Причем Кребс подчеркнул, что Чуйков — первый из иностранцев (букв, «не немцев»), которому предоставлена информация об этом историческом событии.

Как свидетельствует Г. К. Жуков,

[4]

реакция Сталина была сдержанной: «Доигрался, подлец! Жаль, что не удалось взять его живым». На этом выражение эмоций завершилось и последовал деловой вопрос: «Где труп Гитлера?»

Жуков ответил, что, по сообщению Кребса, труп Гитлера сожжен на костре.

Похоже, что в первый момент Сталин поверил в смерть Гитлера. Однако уже 2 мая в газетах появилось сообщение ТАСС «Германское радио о Гитлере», в котором говорилось: «Указанные сообщения (о смерти Гитлера. —

Л. А.)

являются новым фашистским трюком… Германские фашисты, очевидно, надеются предоставить Гитлеру возможность сойти со сцены и перейти на нелегальное положение» (см. «Приложение 3»). Второго мая состоялась капитуляция берлинского гарнизона. Когда заявление ТАСС было сдано в печать, советские войска еще не заняли рейхсканцелярию, еще шли бои…

ТАСС являлось рупором советского правительства. Если ТАСС заявляло, что Гитлер жив и скрывается, — значит, таково было мнение Сталина.

Весьма любопытен эпизод, относящийся к 1943 году и описанный в книге Л.А. Безыменского со слов одного из участников: в Кунцеве, на «Ближней даче», состоялась встреча Верховного Главнокомандующего с наркомом госбезопасности комиссаром госбезопасности 1 ранга

[5]

Меркуловым

[6]

и начальником отдела разведки, террора и диверсий в тылу противника НКГБ старшим майором госбезопасности Судоплатовым

[7]

Обсуждался вопрос о покушении на Гитлера. Чекисты доложили свои предложения: к Гитлеру есть подход через известную немецкую артистку Ольгу Чехову (урожденную Книппер, племянницу О. Л. Книппер-Чеховой, жену — в течение недолгого времени — знаменитого русского артиста Михаила Чехова). Как фольксдойче по происхождению, она считалась в Берлине немкой. Красавица, богато одаренная натура, Ольга Чехова пользовалась огромным успехом и на сцене, и в кино, и в высшем обществе Берлина. Ее приглашали на приемы, где присутствовала политическая элита рейха и сам Гитлер (который, кстати сказать, весьма ценил общество красивых женщин). Ольга Чехова была давно связана с чекистами, хотя формально агентом не являлась. Согласно плану она должна была «подвести» к фюреру агента НКГБ Игоря Миклошевского, который и произведет покушение… Выслушав чекистов, Сталин твердо сказал: «Этого делать не надо». Чекисты настолько оторопели, что один из них автоматически спросил: «Почему?» (Верховному вопросов не задавали.) Сталин ответил: пока Гитлер жив, германское правительство не пойдет на серьезные переговоры с западными державами; с другой стороны, США и Англия не смогут договориться с немцами за спиной СССР, пока во главе рейха стоит Гитлер. В случае его смерти наши «заклятые друзья» смогут заключить сепаратный мир с Германией, и СССР останется один на один с фашистской империей.

Ситуация в первых числах мая была неопределенной: во Фленсбурге, на границе с Данией, функционировало новое германское правительство относительно «нейтрального» состава во главе с гросс-адмиралом Дёницем. Фленсбург в те дни представлял собой «островок безопасности» для нацистов: над правительственными зданиями развевались флаги со свастикой. Новый рейхспрезидент Дёниц объявил о разъединении нацистской партии и германского государства, но это был единственный и притом чисто формальный шаг, направленный на отказ от фашистской идеологии.

Что касается действительной программы «фленсбургского правительства», то она выражена в проекте речи рейхспрезидента, которую он намеревался произнести на заседании кабинета министров: «Ясно, что мы должны идти вместе с западными державами и сотрудничать с ними в оккупированных западных областях, ибо только путем сотрудничества с ними мы можем потом надеяться, что отнимем наши земли у русских…».

По поручению Дёница фельдмаршал Кейтель и генералполковник Йодль, возглавлявшие германские вооруженные силы в этот период, вступили в переговоры с главнокомандующим соединенными силами США, Англии и Франции генералом Эйзенхауэром и главнокомандующим английским экспедиционным корпусом генералом Монтгомери. Эти контакты принесли реальные плоды: 2 мая англичане приняли капитуляцию группы армий «Висла» и без боя овладели Данией, Голландией, Норвегией и Померанией. Американцы, не встречая сопротивления, овладели в эти дни Баварией, частью Австрии и Чехословакии. После капитуляции группы армий «Висла» Черчилль с удовлетворением записал в дневнике: «Кажется, нам и здесь удалось преградить Советам путь в Европу».

Полномочия правительства Дёница вступили в силу лишь вечером 30 апреля. Однако уже с середины апреля Гиммлер, самовольно присвоив себе полномочия главы государства, вступил в секретные переговоры с английским правительством через посредничество графа Бернадотта (представителя Красного Креста в Швеции и племянника шведского короля). Речь шла о капитуляции только на западном фронте, о заключении сепаратного перемирия на два месяца — за этот срок Гиммлер намеревался, собрав СС и вермахт в единый кулак, отбросить Красную Армию к границам Германии, после чего якобы последует полная капитуляция перед западными державами…

27 апреля правительство Его Величества объявило во всеуслышание, что оно отказывается вести переговоры с Гиммлером. Рейхсфюрер СС представлял собой слишком одиозную фигуру. Тем не менее, во время переговоров в штабе 8-й гвардейской армии в ночь с 1 на 2 мая генерал Кребс пытался шантажировать генерала Чуйкова и маршала Соколовского тем, что, мол, переговоры Гиммлера с англичанами «далеко зашли», поэтому советской стороне следует всемерно поддержать «легитимное» (назначенное Гитлером в «политическом завещании») правительство рейхспрезидента Дёница и рейхсканцлера Геббельса, которое он, Кребс, представляет. Все шло к тому, что западные державы признают фленсбургское правительство де-факто и вступят с ним в сепаратные переговоры о капитуляции (что и произошло), а впоследствии попытаются превратить его во временную гражданскую администрацию оккупационных зон.

Выступая перед советскими и иностранными журналистами на пресс-конференции в Берлине 9 июня 1945 г., заместитель Верховного Главнокомандующего маршал Г. К. Жуков заявил: «Обстановка очень загадочна. Из дневников адъютантов немецкого главнокомандующего известно, что за два дня до падения Берлина (т. е. 30 апреля 45 г. —

Л. А.)

Гитлер женился на киноартистке (?) Еве Браун. Опознанного трупа Гитлера мы не нашли… В самую последнюю минуту он мог улететь из Берлина, так как взлетные дорожки позволяли это сделать…»

Фактически дела обстояли так: 4 мая труп «неизвестного мужчины (предположительно Гитлера)», как сказано в акте экспертизы, был обнаружен в саду рейхсканцелярии в воронке от авиабомбы вместе с останками «предполагаемой» Евы Браун.

[8]

Обгоревшие трупы четы Гитлер нельзя было опознать; к тому же в тот день проводилась процедура опознания одного из двоих мертвых двойников Гитлера, обнаруженных на территории рейхсканцелярии (подробно об этом будет рассказано в гл. 26).

Поэтому командир группы розыскников подполковник Клименко приказал обнаруженные в воронке трупы вновь там закопать. Он был уверен, что мертвый двойник и есть тот, кого они ищут. Поскольку это не подтвердилось, на следующий день провели эксгумацию трупов и перевезли их в расположение СМЕРШа 3-й гвардейской армии. К тому времени контрразведчиков передислоцировали в пригород Берлина Бух.

8 мая в хирургическом полевом госпитале № 496, который был расположен в Бухе, в здании немецкой больницы, началась процедура судебно-медицинской экспертизы и идентификации останков. (Причиной, по которой возобновился интерес к захоронению в воронке на территории сада рейхсканцелярии, явились показания захваченного в плен эсэсовца Менгесхаузена из охраны ставки Гитлера. Он патрулировал коридор рейхсканцелярии, который вел на террасу (см. схему, рис. 11). С террасы Менгесхаузен наблюдал вынос тел и их «огненное погребение» в саду возле запасного выхода из бункера. Не зная о том, что тела уже обнаружены, Менгесхаузен на допросе точно указал место сожжения и место погребения.)

Шестнадцатого мая Берия впервые официально доложил Сталину и Молотову об обнаружении останков Гитлера. 17 мая из Москвы прибыл в Берлин замнаркома внутренних дел комиссар государственной безопасности 2-го ранга