Ашот Аршакян способен почти неуловимым движением сюжета нарушить привычные размерности окружающего: ты еще долго полагаешь, будто движешься в русле текста, занятого проблемами реального мира, как вдруг выясняется, что тебя давным-давно поместили в какое-то загадочное «Зазеркалье» и все, что ты видишь вокруг, это лишь отблески разлетевшейся на мелкие осколки Вселенной.
СВЕЖИЙ НАЧАЛЬНИК
Десяток бытовок в сугробах, плиты, башенный кран, — нулевой цикл.
Начальнику-грузину в управлении я понравился. В отделе кадров завели трудовую книжку. Теперь я тоже начальник — мастер.
Первое утро на объекте. Смотрю на бытовки, на выпавший за ночь снег и дедуктивно размышляю: у дверей я заметил желтые пещерки в свежем снегу, значит, в бытовках кто-то есть. Зайти боюсь. Дожидаюсь начальника участка, Петровича.
Он появляется непонятно откуда, в военной шапке, с лицом как у Ельцина, за ним трусит толстый сторож с собаками. Петрович кричит:
— Выходи! Хватит спать!
АНИЗОТРОПИЯ
После свадьбы мы переехали в трехкомнатную квартиру в кирпичном доме в районе Нагатино-Садовники. Рядом: метро Коломенская, парк, мясокомбинат со своим магазином, «Перекресток», «Семейная выгода». Дом стоит в низине. Во дворе тихо, хотя метро очень близко; и летом здесь зелено.
Из «подъемных» я потратил триста долларов на видеокарту. В планах новый чайник.
Ремонт делал под себя шурин, это его квартира. Мы с женой освоили только кухню и гостиную с домашним кинотеатром, кроватью и с мокнущими уже неделю в красных пластиковых ведрах цветами.
Курю в вымерзшей лоджии. Стою вполоборота к балконной двери в темную библиотеку. Тушу сигарету в хрустальной пепельнице. Толкаю дверь и… вздрагиваю.
За стеклом — силуэт жены. Она все время стояла здесь. Наверное, проверяла: не взялся ли я опять за марихуану, или просто хотела быть сейчас ближе.
