Галактики, как песчинки

Авраменко Олег Евгеньевич

3593 год… В разгаре галактическая война. Прошло семь лет с тех пор, как люди снова ступили на Землю – свою древнюю прародину. Всё это время человечество неумолимомо теснило Иных, возрождая былое могущество своей расы. А чужаки, расколотые на две враждующие группировки, воевали не только с людьми, но и между собой. Это противостояние было только на руку людям – их враги сами обескровливали друг друга, облегчая тем самым задачу освобождения человеческих планет, которые ещё находились под властью Иных.

Но тут случилось неожиданное: одна из рас, альвы, овладела оружием такой разрушительной мощи, что под угрозой оказалось существование всей Галактики…

Пролог

Вендетта по-альвийски

Глядя на звёзды, редко задумываешься о тех расстояниях, которые их разделяют. А если даже задумываешься, то всё равно не представляешь, насколько огромны, насколько чудовищны эти расстояния. Космос так велик, что его реальные масштабы попросту неподвластны воображению. Даже одна-единственная планетная система, крохотная точка на карте Галактики, настолько громадна и необъятна, что никакой флот из всех ныне существующих и тех, что могут быть созданы в обозримом будущем, не в силах полностью контролировать её.

Да что там планетная система! Взять хотя бы её малую, но очень важную часть, по сути её врата – дром-зону. В этой ограниченной области пространства сосредоточены гиперканалы, которые, словно нити огромной паутины, тянутся от звезды к звезде и по которым можно попасть в любой регион Галактики, не тратя годы, столетия и тысячелетия на полёты с субсветовой скоростью. Обычно радиус дром-зоны редко превышает пятнадцать миллионов километров. На первый взгляд это сущий пустяк в масштабах всей системы – но так кажется лишь на первый взгляд. А в действительности это секстильоны кубических километров, напичканные сотней миллиардов каналов – цифры головокружительные, умопомрачительные, пугающие. Эти цифры делают любую систему уязвимой перед массированным вторжением противника.

И только системы, принадлежащие человечеству, являются исключением из этого правила. Их мало, однако все они превращены в неприступные крепости, которые нельзя взять ни штурмом, ни осадой, ни измором. Люди единственные обладают секретом полной блокировки дром-зоны, и сто с лишним лет назад этот секрет не позволил им потерпеть окончательное поражение в галактической войне с другими разумными расами. А совсем недавно человечество, зализав раны и собравшись с силами, перешло от обороны к наступлению и снова стало если не самым могущественным, то самым грозным и самым опасным из всех народов Галактики…

Впрочем, система Джейханны, которую атаковал флот альвов, не была человеческой. Она принадлежала габбарам и являлась одной из ключевых систем этой расы, столицей всех габбарских владений в Большом Магеллановом Облаке. О значимости Джейханны свидетельствовал хотя бы тот факт, что по численности и мощи охранявших её войск она уступала лишь четырём габбарским мирам, среди которых, естественно, был Габбарис – планета-прародительница всех габбаров, центр их могущественной империи.

Следуя всем правилам военной стратегии, флот нападающих нанёс рассеянный удар сразу по нескольким десяткам каналов. Как уже говорилось, войска обороняющихся были велики, но и дром-зона была огромна, поэтому габбарам пришлось срочно подтягивать силы к очагам прорыва. За это время в локальное пространство Джейханны вторглось уже достаточно кораблей авангарда, чтобы прикрывать проникновение в систему основных сил флота. Вскоре по всей дром-зоне завязалось ожесточённое сражение.

Стефан. Война продолжается

1

Когда мы вышли из канала, наши бортовые датчики сразу засекли присутствие в районе дром-зоны вражеских кораблей. Благо это был не целый флот и даже не отдельная эскадра, а всего лишь сторожевое соединение, состоящее из тяжёлого крейсера, двух фрегатов, четырёх лёгких корветов и полутора десятка шаттлов-истребителей. Судя по позывным, крейсер и шаттлы принадлежали дваркам, а оба фрегата с корветами – пятидесятникам.

Ближайшее к нам судно противника находилось в двух миллионах километров, так что у нас был достаточный простор для дальнейших манёвров. Чужаки же, опознав в нашем корабле земного разведчика, не стали проявлять излишнего рвения и только для проформы двинули нам наперехват один из фрегатов в сопровождении двух корветов и полудюжины шаттлов. А от крейсера немедленно отделился небольшой, но быстроходный курьер, оснащённый мощным резонансным генератором, и устремился к исследованному каналу второго рода, который вёл прямиком в локальное пространство планеты Суоми, где располагалась одна из военных баз Четверного Союза. Можно было не сомневаться, что он нёс известие о нашем появлении в системе, но вряд ли стоило опасаться, что в ответ сюда будет послана боевая эскадра. Окажись на нашем месте корабль габбаров или их союзников, тогда другое дело – пятидесятники с дварками ещё как засуетились бы. Зато к нам они отнеслись с такой же небрежной настороженностью, с какой относились к другим человеческим кораблям, которые время от времени наведывались на Махаваршу, чтобы узнать о житье-бытье своих престарелых соплеменников, пожелавших провести остаток дней на родной планете, и передать им свежие известия из внешнего мира. За пять с лишним лет, минувших с тех пор, как наш флот покинул систему и вновь уступил контроль над ней пятидесятникам с дварками, никаких серьёзных инцидентов не случалось.

За нашей кормой всё ещё светилась голубизной горловина открытого канала первого рода, и в любой момент, при возникновении неблагоприятных для нас обстоятельств, мы могли ретироваться под защиту оставшейся в системе Гаммы Индры бригады, которая сопровождала нас в пути. Однако все данные наружного наблюдения свидетельствовали о том, что никакая опасность нам не грозит – разумеется, если мы не будем так глупы, чтобы дожидаться приближения чужаков.

Анн-Мари Прэнтан, капитан второго ранга ВКС Терры-Галлии, совмещавшая обязанности офицера связи и оператора артиллерийских систем, сообщила:

– Ориентировочное время до возможного огневого контакта с ближайшим кораблём противника – семнадцать минут, командир. Направленных вглубь системы передач не зарегистрировано. Все источники искусственных радиосигналов, исходящие со стороны Махаварши, имеют явно земное происхождение.

2

В окрестностях любой населённой планеты весь радиоэфир, от длинных волн до ультракоротких, буквально битком забит модулированными электромагнитными сигналами искусственного происхождения – это непременный атрибут всякой мало-мальски развитой технологической цивилизации. Эфир вблизи Махаварши тоже не пустовал, однако плотность радиосигналов была невысокой и просто не шла ни в какое сравнение с той какофонией, что творилась в районе Земли, Терры-Галлии или Мира Барнарда. Оно, впрочем, и понятно: ведь на каждой из упомянутых планет проживало неизмеримо больше людей, чем оставалось сейчас на Махаварше.

Среди трёх десятков обращавшихся вокруг планеты и ещё функционировавших спутников связи имелось несколько автоматических станций слежения. Они запеленговали нас ещё на расстоянии трёх миллионов километров, и вскоре вслед за тем к нам пришёл формальный запрос, кто мы и с какой целью прибыли. Я приказал Анн-Мари отправить такой же формальный ответ, после чего мы получили короткую радиограмму: ПРИВЕТСТВУЕМ ВАС, «ЗАРЯ СВОБОДЫ»! ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА МАХАВАРШУ! – и на этом связь прекратилась. Устанавливать с нами аудиовизуальный контакт никто не пытался.

Ни я, ни Сигурдсон, ни Анн-Мари не выказали по этому поводу ни малейшего признака тревоги или удивления. А вот Рашель была явно обеспокоена:

– Почему они с нами не связываются? Может, у них что-то случилось?

Я покачал головой:

3

Почти на самой окраине городского кладбища Паталипутры есть небольшая аллея, вдоль которой расположены в ряд сорок три скромных надгробия, похожих друг на друга, как близнецы. Имена на них были высечены разные, даты рождения – также, зато день смерти везде был указан один и тот же. Здесь нашли своё последнее пристанище учёные и инженеры Ранжпурского Института Физики, которые треть века назад предприняли отчаянную и безнадёжную попытку поднять на Махаварше всеобщее восстание против чужаков.

Собственно, мятежников было больше, чем сорок три, но некоторые из них, в том числе профессор Агаттияр, избежали участи своих товарищей, потому как следствию не удалось доказать их вину, а глава и идейный вдохновитель заговора, Раджив Шанкар, сумел бежать из тюрьмы в ночь накануне казни. Вернее сказать, его похитили из камеры смертников – вопреки его же собственному желанию. И только сейчас, спустя тридцать четыре года, он воссоединился в Вечности со своими друзьями и соратниками…

Под оружейный салют строя убелённых сединой ветеранов Сопротивления урну с пеплом Шанкара опустили в свежевырытую могилу, после чего присутствующие горсть за горстью засыпали её землёй. Затем рыхлый холмик тщательно утрамбовали, а поверх него установили такое же скромное надгробие. Как и на всех остальных, на нём было высечено только имя с днями рождения и смерти. Две эти даты разделяло без малого сто лет.

Первым цветы на могилу возложил император Махаварши, Падма XIV. Преклонив колено, он тихо промолвил:

– Я знаю, старик, при жизни ты так и не смог простить нас – всех тех, кто был причастен к твоему освобождению, кто не позволил тебе умереть вместе с остальными. Ты понимал, что это было необходимо; понимал, что ты был нужен нам живым; понимал, что мы могли спасти только одного из вас – и сделали этот трудный выбор в твою пользу. Всё это ты прекрасно понимал, однако простить нас было выше твоих сил. – Император сделал короткую паузу. – Говорят, что мёртвые прощают всё. Надеюсь, это так. Надеюсь, что теперь твоя мятущаяся душа обрела покой, а мы дождались от тебя прощения.

4

Уже третий час мы совещались в главной диспетчерской космопорта – вся команда «Зари Свободы», наши высокопоставленные пассажиры и император с несколькими приближёнными из числа волонтёров.

За это время ситуация ничуть не прояснилась, а скорее ещё больше запуталась. Сразу по прибытии в космопорт мы отправили чужакам запрос с требованием дополнительных объяснений, более конкретных, чем абстрактная угроза нападения габбаров – ведь таковая угроза существовала всегда, а нынешние меры предосторожности были беспрецедентными по своему размаху. Порой пятидесятники с дварками увеличивали численность патруля до одной или двух эскадр – это случалось в периоды обострения обстановки на фронтах, либо когда в здешнее локальное пространство наведывался габбарский разведчик; однако ещё ни разу за последние годы они не перебрасывали к Махаварше целый флот.

Через час с четвертью, необходимых для того, чтобы сигнал достиг дром-зоны и вернулся обратно, была получена ответная радиограмма, в которой по существу не было сказано ничего нового, лишь настойчиво утверждалось, что есть большая вероятность вторжения в систему габбарских войск, а под конец нас просили не паниковать и спокойно дождаться прибытия к Махаварше передовых частей флота.

Когда все ознакомились с текстом сообщения, слово взял адмирал Бриссо:

– Я вижу три возможных варианта. Первый: чужаки не лгут, и габбары действительно что-то затевают. Второй, впрочем, маловероятный: они хотят захватить нас в плен или уничтожить. Мы уже обсуждали это и согласились, что пятидесятники с дварками на такую авантюру вряд ли пойдут. Даже усилиями целого флота шанс перехватить крейсер такого класса как «Заря Свободы» ничтожно мал, к тому же в крайнем случае мы можем просто покинуть систему и улететь к одной из ближайших звёзд. Наконец, третий вариант: угроза вторжения габбаров – хитрый блеф, попытка заманить нас в ловушку.

5

Часа через два после нашего старта с Махаварши из данных радиоперехвата стало ясно, что атака габбаров окончательно захлебнулась. Правда, некоторым кораблям удалось проскользнуть сквозь первый оборонительных заслон, и они скрылись в глубинах космоса, но сколько-нибудь серьёзной опасности не представляли – передовые части пятидесятников и дварков кратчайшим курсом направлялись к Махаварше, имея перед противником фору как минимум в три часа. Они вполне успевали взять окрестности планеты под свой контроль и оградить её от нападения остатков габбарской флотилии.

Когда мы уже приближались к дром-зоне, так оно и случилось: отдельные корабли габбаров, в основном корветы и бомбардировщики, пытались прорваться к Махаварше, но безуспешно – их уничтожали ещё на подступах к орбите. Ну а всё сорокатысячное население планеты, во избежание всяческих неприятностей, скрывалось глубоко под поверхностью земли, в Катакомбах, надёжно защищённых от возможного ядерного удара.

– Итак, за Махаваршу пока можно не беспокоиться, – подытожил Клод Бриссо, который, к неудовольствию Рашели, согнал её с кресла наблюдателя и теперь вместе с Анн-Мари занимался анализом перехваченных переговоров между чужаками. – Но что здесь вообще происходит, на кой чёрт габбары сунулись сюда?.. Похоже, наши вынужденные союзники, пятидесятники с дварками, сами не знают ответа. Им приказали – и они отправились оборонять систему. Возможно, командованию флота что-то известно, но оно не торопится выдавать эти сведения в прямой эфир.

В восьми миллионах километров от ближнего края дром-зоны, когда нас вот-вот должны были запеленговать чужаки, интенсивность переговоров между ними резко возросла. Корабельные датчики зарегистрировали небольшой всплеск напряжённости континуума.

– Открываются каналы первого рода, – сообщила Анн-Мари, сосредоточенно вглядываясь в свой тактический дисплей. – Сразу несколько… больше десятка…