Иван Людвигович Кармазин-Риальдо вырубил движок своего изрядно побитого арендованного флаера с видом первопроходца. Еще бы, в эту деревушку, с числом жителей едва больше четырех сотен, расположенную на самом берегу моря Удовольствий в это время года еще никто не пробивался. Так во всех проспектах и было написано – местность закрыта с марсоНоября до марсоФевраля по разным причинам. Этих причин насчитывалось под два десятка, но ни одна из них не показалась Ивану настолько страшной, чтобы не попытаться совершить то, что он и сделал – оказался здесь в самом начале пресловутого периода недоступности.

Удивительно, но посадку ему не давали с полчаса, пока он самовольно не уселся прямо перед полетной вышкой, чтобы все знали – он уже тут. Спустившись с трапа, Иван аккуратно включил автоматическую систему защиты флаера и посмотрел на красноватое Солнце, совершенно обычное в этих широтах Марса, по виду не обещающее ни одной из тех катастроф, о которых ему прожужжали уши перед вылетом в этом направлении. Закинул за спину рюкзак с личным барахлом, подхватил чемодан с техникой, и отправился к зданию аэропорта, вернее, к тому строению, которое тут вмещало, видимо, все на свете, от бара до автономной электростанции.

Странные представления у этих ребят о плохих метеоусловиях, решил Иван, и вступил под своды относительно благоустроенного здания. Тут имелся даже кислородный обогатитель – дань моде или признак цивилизации для особо капризных туристов… А туристов тут должно было гулять немало даже в это не самое удачное время года, ведь море Удовольствий оставалось пока единственным на планете, и согласно прогнозам терраформистов следующее ожидалось не скорее, чем лет через четыреста… И что же в таком случае оставалось делать тем, кто не мыслил отдыха без возможности поваляться на пляже, поглазеть в морские просторы и повосхищаться голенькими красотками?

Но как бы там ни было, в этом городе, по крайней мере в настоящее время, туристов не наблюдалось. Как не наблюдалось и пассажирских лайнеров с чартерами, которые должны были буквально перекрывать посадочныю полосу для такой мелюзги, как флаер Ивана… Но его леталка оказалась единственной – ЕДИНСТВЕННОЙ в пространстве на сотни километров во все стороны. Все это было либо непонятно, либо… Он недооценил опасность местного климата именно в тот период, когда все стремились отсюда удрать, кроме тех, разумеется, кто не мог этого сделать – первопереселенцев, приноровившихся к местным условиям.