Официально христианство было принято на Руси в 10-м веке. Однако учение Христа стало проникать на территорию нашей страны задолго до этого. По преданию, еще апостол Андрей ходил с проповедью Евангелия в Скифию и, дойдя до места, где сейчас находится Киев, на холме он изрек пророчество о том, что здесь будет большой город с множеством церквей. К сожалению, мы не знаем точно, было ли так на самом деле. Многие историки считают, что эта легенда была вписана в летопись Нестора намного позже его смерти. Существуют, также, исторические сведения, что уже в 1-м веке сосланный в Крым епископ Климент Римский, нашел там христианскую общину, состоящую из 2 000 членов. За годы, проведенные им в ссылке, во время тяжких работ в каменоломнях, вплоть до его мученической смерти (по преданию Климент был утоплен), ему удалось обратить в христианство значительную часть жителей полуострова.

До сих пор ведутся споры о том, кто же был первым князем-христианином в Новгородско-Киевской Руси. Среди историков довольно популярна гипотеза о чудесном обращении в христианство двух русских князей, Аскольда и Дира в 860-861годах. Во время их военного похода на Константинополь, по молитве осажденных греков-христиан, на море разразилась ужасная буря. Большая часть русского флота была потоплена. Остатки дружины высадились в Константинополе. Пораженные чудом воины, через некоторое время стали христианами. Аскольд и Дир тоже крестились. Но это событие не стало началом новой государственной религии для России.

Вообще 9-й век был очень важной эпохой. Как для Руси, так и для всех славянских народов. В середине 9-го века произошло очень важное событие. Моравский князь Ростислав решил сделать что-то очень хорошее для своего народа. Он обратился в Константинополь с просьбой перевести Библию на славянский язык. По тем временам это был весьма смелый и дерзкий поступок. И вот почему: 9-й век — время, когда трения между Восточной и Западной частями Римской империи достигли своего апогея. Ростислав хорошо понимал, что Запад, особенно германские государства, любыми путями постараются присоединить к себе славянскую часть Европы. Не желая ни духовного ни политического влияния со стороны Запада, он специально обратился с просьбой в Константинополь, а не в Рим. Иначе возможность получить Библию на родном языке для славян была бы потеряна навсегда, так как католические миссионеры непременно бы ввели богослужение на латыни.

Так или иначе, два брата-миссионера — Кирилл и Мефодий — из города Фессалоники взялись за этот труд. Труд их был велик. Славяне не имели письменности. Надо было не только сделать перевод, они должны были придумать славянскую азбуку. С другой стороны эта работа была настоящим подвигом для братьев. Западная церковь могла обвинить их в ереси. Но почему же такое, казалось бы, благое дело, в то время воспринималось как некое преступление против Церкви? Потому что Рим разрешал иметь Писание только на трех языках: латинском, греческом и еврейском. Это правило основывалось на том, что на кресте Иисуса Христа была сделана надпись именно на этих трех языках. Переводить Священное Писание на другие языки считалось еретическим деянием. Чтобы получить благословение Папы Римского на этот перевод, Кириллу пришлось немало потрудиться. Он решил разыскать останки Климента Римского. Для этого он специально поехал в Херсонес, где, по преданию, был похоронен Климент. Нашел христианскую могилу на берегу моря (на могиле был изображён якорь), выкопал останки и привез Папе Римскому. Папа Римский принял останки. В то время почитание мощей уже прочно утвердилось в Церкви. И, конечно, мощи Климента Римского были почтены за великую святыню. Папа благословил труд Кирилла и Мефодия. Но недолго длилось благоприятное для перевода время. Достаточно рано умер Кирилл (в возрасте 43-х лет). Умер и тот Папа, который благословил их на труд. Мефодию пришлось пережить обвинение в ереси. На Соборе он был признан еретиком. Его заключили в темницу. Его ученики были изгнаны из Моравии. Мефодий так и умер в темнице. Но зато уже в 864 году у славян появилась Библия на родном, славянском языке.

Сравните. Английский перевод Виклифа появился в Англии в 1380 году. Чешский перевод Яна Гуса — в 1400 году. Немецкий перевод Лютера — 1520 год.

Трудно было его осмыслить. Вообще, когда Евангелие приходит в любую чуждую культуру, происходит трудное осмысление. На Руси произошло точно так же.

Во-первых, в сознании русского человека происходили метаморфозы, потому что смысл слов Евангелия не всегда соответствовал смыслу русских слов. Например, когда Христос говорил: "Вы — соль земли", — это могло быть понято совсем иначе. Для русского человека соль означала — слезы, печаль, горечь. Вполне возможно, что новообращённый воспринимал эти слова, как повеление пребывать в скорбном состоянии, исключающем всякое проявление веселья и юмора. Или другой пример. В послании к Колоссянам говорится, что пребывание Христа в Церкви — есть тайна. (Кол. 1:27). А для русского человека слово “тайна” означало колдовство, что могло дать повод для привнесения в христианские обряды оккультных и языческих понятий. Уже тогда слова Евангелия, часто неверно истолкованные в свете языческих понятий, преломляясь через языческие традиции, дали начало мистическому направлению в богословии.

Во-вторых, вместе с Евангелием Русь восприняла и греческую церковную обрядность. Византийская империя в то время находилась на грани краха. Русское государство становилось последней надеждой восточного православия. Константинопольская патриархия прилагала все усилия для того, чтобы утвердить свои богословские воззрения среди жителей новой христианской державы. А надо иметь в виду, что за девять столетий византийская церковь сама во многом отошла от евангельских истин и восприняла обычаи и догматы не всегда соответствующие Священному Писанию. Следовательно, Киевская Русь, восприняв и византийское церковное устройство, и греческое богословие, осмысливала Евангелие не только в его первозданной чистоте, но и пыталась как-то согласовать эти несоответствия.

Я думаю, что следует подробнее остановиться на основных отступлениях от истины, воспринятых молодой русской церковью.

Вскоре после крещения Руси в русском богословии стало формироваться два направления. Первое направление

— мистицизм.

По мнению представителей этого направления, то, что написано в Библии имеет, чуть ли не магическое значение. Нельзя переставлять слова местами, нельзя познать Бога, к Богу можно придти только через обряд, аскетизм и т. д. Священники, придерживавшиеся мистических тенденций, поддерживали феодальную раздробленность и отличались ярко выраженным “антилатинским” характером. В 11-м веке был основан Печорский монастырь, один из оплотов мистического богословия. Через 40 лет после основания он уже насчитывал сотню монахов. Это были люди, принявшие решение уйти от этого мира, посвятив себя Богу. Среди них особенно были распространены идеи исихазма (афонского мистицизма), идеи самоуглубления, безмолвия. Святой Афанасий весьма четко сформулировал принцип мистического богословия: "У христиан таинство боговедения не в мудрости человеческих умствований, но в силе благодатной веры". Грубо говоря, не важно, если что-то кажется тебе глупым. Ты должен принимать это на веру.

Такими идеями было пронизано и богословие. Всё, что духовный отец говорит, должно исполняться беспрекословно. Все мы понимаем, что духовно опытные христиане достойны всякого уважения. Библия учит повиноваться пастырям. Однако никакой духовный опыт не служит гарантией от ошибок. Поэтому любые идеи, даже высказанные уважаемым старцем, должны быть проверены в свете Божьего Слова. Подчас же слепое преклонение перед человеческим авторитетом только вредит делу Божьему.

Не стоит, однако, думать, что в Киевской Руси все было так плохо. Поначалу в Киевской Руси евангельские идеи были достаточно распространены. Они были ярко выражены во втором направлении русского богословия — в

рационализме

. Когда люди понимали, что разум дан от Бога, вера обязывает служить людям, а не уединяться. Провозглашалась свободная воля человека. Библия объявлялась источником истинного знания. Примеры этому — русские князья 11 и 12 веков.

Год 1237 принято считать началом трагического испытания для Руси. Это год начала нашествий кочевых племён, более известных под названием “монголо-татарское иго”. Киевская Русь перестала существовать, дав начало Руси Московской. (В 1325 году кафедра митрополита была перенесена в Москву.) Это сложное время предоставило русской церкви возможность многое переосмыслить. Прежде всего, это касается взаимопроникновения языческой и христианской культур.

Если во времена Киевской Руси литературные памятники были полны языческой символики (например, знаменитое “Слово о полку Игореве”), то, начиная с 13-го века, языческие идеи стали исчезать из произведений русской литературы. Само “иго” было воспринято, как Божье наказание за язычество.

Однако несмотря на такое положительное влияние на русскую культуру, это же время стало для Руси началом новой беды. Христианство из Благой Вести для всех народов стало превращаться в русскую национальную религию. Особенно после падения Константинополя в 1453 году и получения русской церковью автокефалии (самоуправления), Москва получила главенствующую роль в восточном православии. Стало модно считать Москву третьим Римом. Русь сочла себя, чуть ли не единственной страной — хранительницей истины. С другой стороны именно тогда стала зарождаться практика, ставить знак равенства между словами “русский” и “христианин”. Отголоски этих идей слышны и сейчас. В телепередаче “Тема” православный священник открыто заявляет, что христианство — это религия русских и, что он не будет проповедовать о Христе татарам, чьей национальной религией, по его мнению, является ислам. Опять знакомые слова. Только на сей раз понятие “государственная церковь” заменили понятием “национальная религия”. Как будто не говорил Христос: “ идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари…”. Как будто забыли мы, что Христианство не из России пошло. Апостол Павел укорял Коринфскую церковь: “разве от вас вышло Слово Божье? Или до вас одних достигло?”(1-е Кор.14:36). Эти укоризны направлены и к снобизму тех христиан, которые считают лишь себя хранителями истины, забывая, что истина принадлежит лишь Христу. К 14-му веку понятие “святая Русь” прочно утвердилось в сознании нашего народа. Никто не считал странным, что святым назвали государство, где действительно святых людей были лишь единицы. Остальные же пытались эту святость распространить на себя.

М.С. Каретникова пишет:

Следующие два века, на мой взгляд, были для русской церкви последним шансом для избрания или отвержения свободы религиозной мысли. Многие искренние христиане ещё надеялись вернуть церковь в русло веры евангельской. История 16 и 17 веков — это история взлётов и падений; надежд и разочарований для русского богоискательства. Век 16-тый начался с очень показательного спора, для решения которого был созван собор 1504 года. Это, так называемый, спор иосифлян и нестяжателей. Идейный вождь первых, Иосиф Волоцкий, настоятель Иосифо-Волоколамского монастыря, в борьбе с “ересью жидовствующих” сформулировал своё отношение к Библии и к судьбе еретиков. По его мнению, “Библия плодит ереси” и невозможно простым людям понять её без комментариев святых отцов.

Кроме вышесказанного Иосиф Волоцкий, ратовал за смертную казнь для еретиков. Ему и его сторонникам противостал старец Нил Сорский. Его последователи получили имя — нестяжатели, так как стремились к простоте и бедности. Нестяжатели проповедовали о сосредоточенной, “умной” молитве, о любви к Библии, как к единственному авторитету в вопросах веры, о критическом анализе любых книг. Это тем более удивительно, ведь сам Нил был приверженцем исихазма. Но, видимо даже исихазм с его тягой ко всему мистическому не смог погасить в нём этой любви к Слову Божьему. Один из нестяжателей, старец Артемий сурово обличал иосифлян, которые считали, что “грех простым людям чести Апостол и Евангелие”.

На соборе в 1504-м году верх одержали иосифляне. Их победа означала то, что в России больше нельзя будет простому человеку обращаться к Библии, исследовать её и обсуждать, не призвав на помощь официального священника, исключающего любое толкование, кроме своего собственного.

Однажды известного американского дирижёра Стоковского попросили прослушать игру на фортепиано одной юной особы. Стоковский серьёзно отнёсся к просьбе и после прослушивания заявил:

— Она играет по Библейскому завету.

— Вы считаете её настолько талантливой?

— Напротив. Её правая рука не ведает, что творит левая.

Мы всегда так или иначе тяготеем к гармонии. Поэтому невозможно, говоря о развитии русского богоискательства, ограничиться лишь исследованием процессов происходивших в Русской Православной Церкви. Для того чтобы иметь полное представление о русском богоискательстве, необходимо увидеть его развитие в тех группах, которые сформировались и развивались независимо от православия. Во второй части этой работы речь пойдёт о российском евангельском пробуждении.

История духоборов — это во многом история их руководителей. Посмотрев на жизнь и учение их руководителей, мы можем узнать, как развивалось их богословие и к чему оно пришло.

Духоборы как движение выросли из раскольников беспоповского толка. Вначале среди беспоповцев появилась группа сектантов, которые называли себя "Божьи люди". Основу их богословия составляла вера во “внутренний свет”. Они желали жить по заповедям Христа, в богословии опирались на тот “внутренний свет”, который, по их словам, им непосредственно давал Дух Святой, то есть жили в соответствии с внутренними побуждениями, не признавая авторитета никаких писаний.

Многие из "Божьих людей" впоследствии составили новое движение —“духовных христиан”. Они считали, что истина, изложенная в Писании, должна обязательно проверяться некой “духовной истиной”. Мы, конечно же, знаем, что любое наше внутреннее духовное побуждение должно проверяться Библией (см. например: 1Кор.4:6; Гал.1:8–9; Деян.17:11) У “духовных христиан” всё было наоборот. Они очень большое значение придавали совести. Как раз из "Духовных христиан" где-то во второй половине 18 века выделилось движение духоборов. Впервые православный архиепископ Амвросий назвал их таким именем, утверждая, что они борются против Святого Духа. Название прижилось, и сами духоборы приняли его, правда несколько переосмыслив. Они заявили, что борются против сил тьмы силою Духа Святого. Таким образом, духоборчество появилось на свет. Поначалу, это было весьма разрозненное движение. И первым, кто его возглавил и как-то систематизировал, был Силуан Колесников. Человек простой, но достаточно умный и образованный, хорошо знавший Библию, знакомый с сочинениями западных протестантов. Однако его пристрастия ограничивались мистическим богословием. Он начал проповедовать о том, что надо жить чистой святой жизнью, отвергнуть иконы, кресты, вообще все внешнее, что каким-то образом призвано помогать общению с Богом. Он считал, что эта связь должна осуществляться непосредственно через Духа Святого. При нем духоборчество быстро распространилось в Харькове, Саратове, Астрахани, Пензе, Сибири и даже в Финляндии. Неверие эпохи Петра І и Елизаветы ІІ способствовали тому. Православная церковь была значительно ущемлена в неограниченном праве на духовную власть, патриаршество было упразднено, был создан священный синод, который подчинялся государству. И Петр, и его ближайшие последователи не очень-то препятствовали некой духовной свободе. Колесников пользовался большим уважением среди единоверцев. Благодаря этому духоборы восприняли идею беспрекословного подчинения своим лидерам, что привело впоследствии их движение к серьёзным проблемам.

Второй личностью в истории духоборчества был Илларион Побирохин, уроженец села Горелое Тамбовской губернии. В 1775 году он стал руководителем духоборов и в это же время появилась идея о "Животной книге". От слова "живот" — жизнь. Побирохин противопоставлял слово печатное слову живому. (В чём-то это похоже на богословие современных квакеров.) Он учил, что нужно доверять Богу — истине в своем сердце и разуме. Девиз духоборов того времени: "Напишите во сердцах, возвестите на устах". Они верили, что Библия — Слово Божье, что нужно слушаться её, но слова Библии должны “жить” в сердце верующего, превращаясь в нём через вдохновение свыше в настоящее, живое ненапечатанное слово. Побирохин собрал разрозненные религиозные мысли духоборов в “Животную книгу". Книга эта принципиально не записывалась. Это была своеобразная вторая Библия духоборов — устная Библия. Написанную же Библию Побирохин называл “большою хлопотницей”.

В Советские годы Бонч-Бруевич собрал “Животную книгу” и записал ее. Но сейчас она, к сожалению, практически полностью утрачена.

Следующим движением, которое во многом предвосхитило евангельское пробуждение в России, было движение молокан. Название им также подарил один из священников Тамбовской православной консистории, в связи с тем, что в пост они пили молоко. Сами же молокане ссылались на первое послание Петра, где есть повеление:

 Организатором движения молокан стал Семен Уклеин, зять лидера духоборов, Иллариона Побирохина. (Они окончательно отделились от духоборов в 70-х годах 18 века.) В одно время Уклеин был даже духовным наставником общины духоборов. Однако он очень любил читать Библию, и считал, что “внутренний свет” необходимо проверять Библией. Он категорически был не согласен со своим тестем, в том, что Библия "большая хлопотница". Он учил ненавидеть рабство, рабовладение, он призывал избегать военной службы и вообще всего, что может связать с этим миром. Он учил, что Библию нужно воспринимать таким образом, чтобы она изменяла всю жизнь человека. Вскоре у него появилось 70 учеников. Уклеин порвал с духоборами и со своими учениками пришел в Тамбов проповедовать своё понимание Евангелия. Вскоре он был арестован.

Богословие их было таково: молокане пытались построить Царство Божье на земле. Почему-то они верили, что это возможно. Они признавали, что спасутся по заслугам Иисуса Христа, но через добрые дела. (Хотя Писание ясно говорит: “Ибо благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар: не от дел, чтобы никто не хвалился”. (Еф.2:8,9)). Молокане не понимали сути человеческой греховности. Они учили, что человек изначально добр, и если ему принять учение Христа, то он спасется. Молокане всячески старались заслужить своё спасение добрыми делами и творили их с необычайной ревностью. Например, они были очень гостеприимными, про них даже ходили слухи, что они из лапши веревки вьют и хотят по ним на небо взобраться. Они действительно верили, что если они будут нести добро, учение Христа в жизнь, тогда Царствие Божье обязательно придет на землю. Учителями они признавали только старцев. Молодой человек не мог быть учителем. По своему богословию они стояли ближе к квакерам. Американские квакеры неоднократно приезжали к русским молоканам и наставляли их. Молокане отказывались от крещения и причастия, считая, что эти повеления Христа надобно понимать духовно, Библию в основном толковали аллегорически и из-за этого имели множество богословских проблем, например, верили, что плоть Христа не была человеческой, и, следовательно, Иисус не умер человеческой смертью (по этому вопросу см. Иоан.1:14), воскресение, по их мнению, тоже будет духовным, а не плотским (опровержение см. например: Иов.19:25,26). Эти и другие заблуждения, конечно, сразу выключают молокан из рядов консервативных богословов. Я бы даже назвал эти положения веры еретическими. Но всё же молокане подготовили почву русских сердец для семян Слова Божьего. От молокан люди учились благочестивой жизни, любви к Священному Писанию. Молокане имели очень крепкие и дружные семьи, были убеждёнными пацифистами. У них был очень интересный уклад жизни. Я сейчас живу в Поволжье, где было много молоканских поселений. У нас на юге Самарской области, мне приходилось посещать те остатки древних молоканских общин. У древних-древних бабушек, потомков молокан, мне довелось услышать очень красивые песни. В нашем баптистском братстве есть несколько гимнов, доставшихся нам в наследство от молокан. Молокане молились псалмами и пели тексты псалмов на длинных, тягучих распевах. У нас сейчас таким образом, пожалуй поют гимн "Страшно бушует житейское море". Это молоканский напев. "Пастырь мой, Господь всесильный" тоже молоканская мелодия. Молокане до сих пор очень серьёзно относятся к повелениям Христа относительно каждодневного поведения. Я читал об одном неграмотном молоканине, который просил кого-нибудь почитать ему Евангелие, и всё слышанное тут же старался исполнить. Когда он услышал: “у кого две одежды, тот дай неимущему”, он пошел домой, сделал учет своих рубах, оставил себе одну и раздал все, что у него было. Когда он услышал, что нужно носить бремена друг друга, он вывел из хлева свою лошадь и пошел помогать соседям пахать их огород.

В 30-е годы прошлого столетия на некоторых молокан оказало влияние лжепророчество о конце света. Многие из них уверовали, что Христос придет на гору Арарат и пошли встречать Его в белых одеждах. В 1836 году Христос не пришел, несмотря на предсказание, и из-за этого доверие людей к молоканам было значительно подорвано.

Евангельское пробуждение не возникло на пустом месте. Ему способствовали, по крайней мере, четыре предпосылки: 

1. В 1763-64 годах Екатерина II издала манифест “О дозволении всем иностранцам, в Россию въезжающим, поселяться, в которых губерниях они пожелают”. Кроме того, после русско-турецкой войны огромные территории черноморского побережья и Крыма отошли к России. В большинстве своём это были пустынные, незаселённые земли. Правительством Екатерины было принято решение заселить их путём иностранной колонизации. В результате чего в Россию хлынул поток переселенцев преимущественно из Германии, среди которых было немало менонитов, лютеран, и даже пиетистов. Естественно, что они привезли с собой и свои богослужебные традиции и, что более важно, протестантское евангельское богословие и живую веру во Христа.

2. Открытие Российского библейского общества в Санкт-Петербурге 11 января 1813 года. Там печатались Библии и распространялись по России.

3. Русский перевод Библии. В 1822 году появился Новый завет на русском языке. В 1862 году вышло в свет улучшенное и исправленное издание. В 1876 году увидела свет полная русская Библия, так называемый синодальный перевод. Библия распространялась при помощи самоотверженных служителей Божиих, в России их называли книгоношами. Среди них были и русские, и немцы. Они ходили по городам, селам и деревням с сумками, полными Новых Заветов и Библий. Ходили, продавали их людям за чисто символическую плату, а то и вовсе дарили. Благодаря их самоотверженному труду тысячи простых русских людей получили возможность, часто впервые в жизни, читать Слово Божие, узнавать то, что хочет от них Бог, веровать так, как Он велит, и спасаться по Евангелию.

4. Духовный кризис православия. Сами православные иерархи того времени писали, что в церкви наступает духовный застой. Церковь не отвечала нуждам людей. Повсеместно и иерархи и прихожане жаловались на пьянство среди священников, на их мздоимство. Каждый священник устанавливал свою плату на крещение, венчание и т. д. Один из иерархов с горечью писал тогда, что священники не могут проповедовать, так как сами почти ничего не читают и сами почти не знают Библии. В.Ф. Марцинковский в книге “Записки верующего” приводит в пример диалог, состоявшийся между ним и солдатом. И хотя диалог этот состоялся уже в 20-м веке, после революции, тем не менее, он ярко отражает отношение народа к вере, сложившееся уже очень и очень давно.

Подводя итог этой работы, хочется напомнить об уникальности Евангельской веры. Нас часто спрашивают, так чем же вы отличаетесь от других христиан. Мне не нравится такая постановка вопроса. Христос учил своих последователей быть едиными в любви. Поэтому я не хочу никому противостоять. Отвечая на вопрос о моём отношении к представителям иных конфессий, я говорю, что люблю их. Это не просто слова для меня. Но все же нельзя забывать старый афоризм, гласящий, что истина не должна уводить нас от любви, а любовь от истины. Христос учил нас держаться истины. В Новом Завете есть по крайней мере четыре предупреждения о важности сохранять веру в том виде как она была проповедана апостолами Иисуса Христа.

Этот фрагмент учит нас, что вера уже предана святым. Предана однажды, т. е. раз и навсегда. Этой веры нам и нужно держаться.

Эти слова убеждают нас, что Евангелие, т. е. весть Нового Завета, должна остаться неизменной. И только в таком виде, без добавлений и исправлений, сделанных пусть даже самыми авторитетными отцами, оно даёт спасение.