Калеб Сакс тяжело поднялся: кровь капала на землю с его рук. У ног лежала бездыханная лошадь – одна из его лучших кобыл – и ее новорожденный мертвый жеребенок. Все попытки Калеба помочь оказались напрасными; до конца своих дней он не забудет этого ощущения, когда в его руках теплая жизнь превращается в холодную смерть.

Не в силах смотреть на печальное зрелище, Калеб отвел взгляд и увидел на холме четырех индейских воинов из племени шайенов. Они находились на расстоянии примерно пятидесяти ярдов и, восседая на крупных разукрашенных лошадях, молча смотрели на него. Кроме набедренных повязок и боевой раскраски на них ничего не было; у двух индейцев на голове красовались перья.

– Ты думаешь, они угрожают нам, Калеб? – спросил Джесс Парнэлл. Джесс был зятем Калеба, и этим утром они вместе отправились на поиск кобылы, поскольку Калеб подозревал, что ее ожидают тяжелые роды.

– Не знаю. Я собираюсь поговорить с ними. Он вновь посмотрел на кобылу и жеребенка, на сердце лежала тяжесть. Плясунья была его лучшей кобылой. Почему ее смерть совпала с появлением, индейцев? В том, что они словно призраки маячили на холме, Калеб увидел зловещее предзнаменование.

Не взглянув на Джесса, как был, с окровавленными по локоть руками, он двинулся навстречу индейцам.

Теплый ветер дул прямо в лицо Тому Саксу и доносил до него запах Тихого океана. Как приятно нежиться под лучами солнца после изнурительного путешествия через Сьерру-Неваду. Кто бы мог подумать, что здесь – лето. Наверху, в горах, ночами все еще холодно, а кое-где лежит снег, который, возможно, вообще никогда не тает, и с каждой зимой его становится все больше. А тот снег, который все же растаял, потоками живительной влаги устремляется в зеленые долины, превращая их в цветущий рай для фермеров и владельцев ранчо.

Том смотрел сейчас на одну из таких долин, простиравшуюся перед ним во всей своей красе. Он всей грудью вдохнул в себя воздух, напоенный сладким ароматом. Вот она, Калифорния! Оказывается, она еще красивее, чем он думал.

Возможно, здесь он начнет новую жизнь. Боль от утраты его возлюбленной Бесс постепенно затихает. Неужели с тех пор прошло уже десять лет? Техас и все, что связано с ним, должны остаться в прошлом.

Том поправил шляпу, продолжая любоваться великолепной панорамой. Как и его отец, Том внешне выглядел как индеец, но никогда не жил жизнью настоящих индейцев. От отца он унаследовал высокий рост и крепкое телосложение, и была в нем та мужественная красота, которая так привлекает к себе женщин. Его кожа приятного светло-кофейного оттенка, его блестящие длинные черные волосы, его широко поставленные глаза – все притягивало к себе взоры, но горечь и боль переполняли его душу, не давая ей раскрыться навстречу радостям жизни.

Но нельзя жить одним прошлым. Ему уже тридцать три года, а он все еще никак не может обосноваться на одном месте. Последние пять лет он жил с отцом, помогая семье встать на ноги после выселения из Техаса. Теперь пора устраиваться самому. Благодаря отцу он разбирался в лошадях и вполне мог работать на ранчо. Его взгляд заскользил по выгону с густой изумрудной травой, на которой паслись великолепные лошади. Они были золотыми, как калифорнийское солнце.