Школьники отправляются на летнюю отработку, так это называлось в конце 70-х, начале 80-х, о ужас, уже прошлого века. Но вместо картошки, прополки и прочих сельских радостей попадают на розовые плантации, сбор цветков, которые станут розовым маслом. В этом антураже и происходит, такое, для каждого поколения неизбежное — первый поцелуй, танцы, влюбленности. Такое, казалось бы, одинаковое для всех, но все же всякий раз и для каждого в чем-то уникальное.
Лоре всегда хотелось розового варенья. Она читала о таком в старой книге персидских сказок и мысленно видела его — прозрачные розовые лепестки в светлом сиропе, тают на языке, оставляя во рту яркий аромат, который сильнее нежного лепесткового цвета.
Первое «не так» появилось, когда Инна показала в маленьком дворе темный куст, усыпанный желтыми с лихорадочным румянцем крупными розами:
— Это чайная роза. Ну, из которой розовое варенье. У меня бабушка варит.
Лора потрогала растрепанный цветок, теплые лепестки вяло посыпались, застревая на жестком зеленом глянце. Убрала руку — из-под рыхлого кочанчика сбежал, повисая на паутинке, прозрачный паучок.
— Вкусное? — спросила с надеждой, примеряя внезапный бледно-желтый к тому, нежному розовому, придуманному.