Риль тяжело вздохнула и с удрученным видом уставилась в окно. Оттуда доносились взрывы смеха, чьи-то, претендующие на песню, вопли, бренчание гитары, звуки откупориваемых бутылок игристого вина. Седьмой курс с шумом отмечал окончание Академии и сдачу последнего экзамена. Завтра они разъедутся по практикам, и наступит долгожданная тишина. Но это будет только завтра. А Риль именно сегодня нужно попасть в северное крыло мужского общежития. Просто чудо, что Жераху удалось достать самозапоминающие листы с лекциями по завтрашнему зачёту. Упустить такой шанс категорически нельзя. Уж больно въедлив господин Рачестэр, принимая зачёт по своёму предмету. И надо же было оказаться «счастливицей» и первый в своей жизни годовой зачёт сдавать этому педанту. Лучше рискнуть сейчас добраться до мужского общежития, чтобы потом выслушивать причитания матушки и нравоучения старшего брата-отличника.

А добраться будет нелегко. И всё дело в древней традиции, будь она неладна. Ополоумевшие от счастья выпускники просто жаждали поделиться своим счастьем с окружающими и продемонстрировать на практике, что не зря семь лет за партами штаны протирали. Доставалось всем, даже преподавателям, которые в этот день норовили покинуть стены Академии пораньше. Дежурные воспитатели тоже не проявляли особого рвения успокоить почти бывших подопечных и вмешивались лишь в крайних случаях, когда шалость выходила за дозволенные общественным мнением рамки. А вот бедным младшекурсникам доставалось по полной программе. Их отлавливали повсюду и самое малое, на что те могли рассчитывать – это шаровое заклинание, наполненное какой-нибудь краской. Хуже было, если в краску гении химии добавляли особо стойкий компонент, и тогда до приезда преподавателей бедняге приходилось ходить, радуя окружающих дикой расцветкой волос и лица. А преподаватели возвращались в Академию только после выходных. Были забавы и похуже, а шутки позлее.

Вот поэтому Риль сейчас и топталась у двери, не решаясь покинуть безопасную комнату.

«Может, на спине цифру «один» нарисовать?» – с раздражением подумала девушка. Первый курс выпускники старались особо не задевать. Причина была в строжайшем запрете мелюзге, как их здесь называли, задействовать любые магические потоки, кроме истинного зрения. Первый курс только начинал изучение методов контроля собственных сил и весь год изучал её в теории. Практика ожидалась на втором курсе.

Лет двадцать назад у Академии было восемь башен, теперь красовалось семь. Тогда группа выпускников выловила первокурсника около восьмой башни и решила немного позабавиться. То ли шутка показалась юноше не слишком забавной, то ли у него оказался взрывной характер, но он решил нарушить запрет и применил старое семейное заклинание, изученное им ради забавы ещё в детские годы. Естественно, юное дарование не справилось с потоками силы, и на одну башню у Академии стало меньше. Группе шутников пришлось срочно пересдавать уже на практике экзамен по магической защите. Недоучку успел прикрыть дежурный маг, и, по счастью, никто не пострадал, кроме башни, конечно же. Её, надо сказать, восстанавливать не стали. Она и сейчас стоит, как почёрневший полуразрушенный зуб, словно в назидание сладкоежкам. С тех пор первокурсников особо не задевали, да те и сами старались не высовываться.

Мужская рука крепко вцепилась в плечо девушки и, как кутёнка, вытащила на палубу.

Риль обнаружила себя в окружении мрачных фигур, закутанных в черные плащи. Они молча разглядывали находку. Та же, очутившись на продуваемой ветром палубе, обхватила себя за плечи, пытаясь согреться. Вид у неё был довольно жалким: мокрая туника прилипла к коже, почти ничего не скрывая, босые ноги, покрытые гусиной кожей, пританцовывали от холода на месте, когда-то шикарные каштановые локоны слиплись в одно невообразимое нечто, на щеке красовалась большая ссадина. Обломанные ногти и содранные в кровь руки довершали облик жертвы трагических обстоятельств. Даже при очень большом желании принять её за злодейку было трудно. Видимо, это поняли и незнакомцы.

– Капитан, мы тут пассажира нашли, точнее пассажирку, – откинул капюшон один из них, открывая молодое, чисто выбритое лицо с пронзительными голубыми глазами.

Воротник на капюшоне прокашлялся, из коробочки, подвешенной на край воротника, послышался уже знакомый девушке голос: «Вы что там, надрались, хвосты селедочные? Какие бабы вам там мерещатся?»

Молодой человек покраснел и принялся оправдываться: «Капитан, мы действительно ба… девушку нашли. Она на палубе пряталась».

По набережной пробежала широкая тень, на доли секунды закрыв солнце. Риль подняла голову. Три гигантских крылатых силуэта парили над городом.

– Драконы! – Риль в восхищении проследила взглядом, как троица медленно заходила на разворот над морем. Н-да, иллюстрации в учебниках да картины в галерее не могли передать и сотой доли грозного величия хозяев воздушных просторов.

– Прилетели на нашу голову, коровы летающие, – ни восхищения, ни добрых чувств к драконам капитан явно не испытывал. – Посольство прислать надумали. Мозги у кого-то из них что-ли заклинило или хвост прищемили? До сегодняшнего утра в нашу сторону даже смотреть не хотели, только и знали, что рыбу из сетей воровать, а тут, на тебе, ежа им в пасть, с официальным визитом приперлись. Главное, возле порта все время крутятся. Так я и поверил, что они сюда любоваться кораблями шастают.

– Красивые! – не поддержала негодованием капитана девушка. Прикрыв от солнца рукой глаза, она с восхищением смотрела, как тройка драконов закладывает изящную спираль, облетая башни королевского дворца.

– Вот интересно, что они у нас забыли? – капитан скривился, глядя на полёт крылатых. Хотел было сплюнуть от досады, но удержался. – То на бреющем пройдут, то по набережной прогуляются. Встречают кого что-ли? Ты постой тут секундочку, я пойду, экипаж найму, чтобы тебя во дворец доставить. И не вздумай никуда уходить. На тебя все равно метку поставили, мигом найдём.

Погрузившись в раздумья, Риль, похоже, задремала и очнулась от того, что кто-то грубо потряс её за плечо.

Дворецкий увидев, что гостья открыла глаза, тут же отодвинулся в сторону. «Госпожа, вас ожидают», – произнес недовольным тоном.

Риль потянулась и зевнула. Сколько она продремала? Минут десять, пятнадцать? Судя по перекосившемуся лицу придворного, ещё никто из гостей не позволял себе заснуть в приемной, в ожидание аудиенции их величества. Идя за дворецким, весь облик которого даже со спины сквозил негодованием, девушка лишь посмеивалась. Главное, чтобы за сон в приемной не лишали головы, а презрение местного блюстителя норм приличия она как-нибудь переживет.

Короткий коридор, с высокими светлыми окнами упирался в гигантские двери. Судя по количеству украшений, явно выходящих за рамки здравого смысла, двери вели в главный зал королевства. Около них, постукивая от нетерпения носком ботинка по полу, стоял капитан.

Похоже, их действительно ждали. Не прошло и пару секунд, как тяжелые створки поползли в стороны, открывая залитый солнцем парадный зал дворца.

Невозмутимость дракона сохраняли лишь до экипажа, стоящего за воротами дворца. На глазах ошарашенной от такой наглости охраны они неспешным, полным достоинства шагом пересекли двор. Возникший за их спинами вездесущий Советник махнул рукой – пусть уходят…

– Гони, – крикнул Ластирран возничему, аккуратно сгружая на сидение застонавшую от боли девушку.

Он с тревогой отметил мертвенно-бледное лицо Риль, закрытые глаза.

– Только потери сознания нам не хватало, – выругался дракон, плюхаясь на сиденье.

Лошадь, подстегнутая щелчком кнута, резво рванула с места.

Иду, еле переставляя ноги, не потому, что устала, а по причине нежелания возвращаться в пансион для девиц нави. Лучше бы я еще некоторое время повозилась в оранжерее, пересаживая флокулисы, подрезая засохшие веточки у кустообразной шимены и, удобряя питательной смесью почву под культурные растения. Да я была готова на любую работу сегодня, лишь бы не возвращаться в то место, которое – вот уже на протяжении пяти лет считаю своим домом.

Хотя мне всегда нравилось здесь!

Размеренная жизнь, отличная обучающая программа, состоящая из разнообразных направлений. Можно выбрать любую на свой склад характера и умственных потребностей. Моей специализацией стала биогенетика и неспроста. Ведь с раннего детства в моей душе жила любовь к растительному миру, который раньше представлялся непостижимо таинственным, а теперь невероятно интересным.

Кстати, кроме специализированных занятий в наше плотное расписание были включены такие обязательные дисциплины, как история и география Криола. Скучнейшие предметы скажу вам, но необходимые, как пытаются вбить в наши головы ректоры. События, даты, колонии, поселения, местоположения, координаты секторов, на которые и делится собственно наша планета. Столько информации, что большинство пролетает мимо, не задерживаясь в голове.

А все необходимые важные данные в памяти и так осели уже давно!

Нервно ерзаю в кресле, рассматривая кабинет, пока медовая блондинка возится с техникой, ища необходимое сообщение в списке, и настраивая изображение на огромном экране, висящем на стене. Я была редким гостем здесь, поэтому всегда отмечала для себя новые изменения в окружающей обстановке. Например, сейчас рабочий стол занимал другой угол комнаты, нежели, в прошлый раз. Тяжелые зеленые портьеры, обычно висящие свободно, подхвачены желтыми бантами, которые смотрятся просто ужасно, хоть и сочетаются с обивкой кресел. Возле окна громоздится огромная напольная статуя из красно-белого мрамора, олицетворяющая мифологическое существо. Именно этому гаду ползучему по приданиям старейшин наша планета обязана за разделение на два полушария.

Старинная легенда гласила, что Цоол был сильным и могучим змееящером с кожным покровом из огненной чешуи и невероятно длинным хвостом, состоящим из самого ветра. Из века в век на диковинного зверя велась жесточайшая охота. Древние боги мечтали заполучить его шкуру, как ценный трофей, обладающий невероятной силой. Травля стала бесконечной, но так никому и не принесла счастливой возможности, поймать и убить чудовище. Он ловко уходил от любой смертельной угрозы, но со временем постоянная гонка вызвала скуку и усталость, заставив искать прибежище, которым и стал Криол. Чтобы избежать опасности быть замеченным, Цоол решил укрыться в недрах самой планеты. Коварный змей не нашел ничего лучше, как раскусить ее пополам. Свернулся в клубок, образовав огненное ядро. А хвост? Как ни пытался спрятать, ничего не вышло. И до сих пор он опоясывает поверхность, создавая непреодолимый поток воздуха, как и изображенное в мраморе изогнутое чудовище держит в хвостовом кольце макет планеты.

Мелькнувшая вспышка на внушительных размерах экране заставила бросить изучение обстановки и перевести взгляд на противоположную стену. Видеозапись в ярких красках отобразила просторную гостиную комнату в доме моих родителей. А вот и они сами появились, когда объектив камеры сфокусировался на них.

Мама сидит на диванчике в невероятно подавленном состоянии. На лице удрученное выражение. Глаза припухли то ли от бессонницы, то ли от слез. Но вероятнее всего, второе, потому что изящные пальчики нервно теребят носовой платок. Позади нее стоит отец, опустивший широкие ладони на хрупкие слегка вздрагивающие плечи. Обычно колючий и проницательный взгляд главы семейства Сен-ли-Кейл сейчас кажется каким-то потерянным и потухшим без единой искорки.

Их печальный вид дал серьезный повод задуматься о том, что случилось непоправимое. Внутри тут же всколыхнулась волна беспокойства, вызвавшая противную дрожь, которая пробежала по всему телу и задержалась в руках. Как не пыталась унять раздражающую вибрацию, ничего не вышло, а раздавшийся голос мамы, лишь усилил трепет. Пришлось с силой сжать подлокотники, чтобы хоть немного унять волнение.

– Гетта! Еже тебя! Чего ты забыла здесь? – послышался раздражающий высокий голос прямо над моим ухом. Я недовольно поежилась, пробормотала нечто невнятное и перевернулась на другой бок.

– Эй! – во второй раз окрик прозвучал еще громче, и, поскольку я не отреагировала, меры ужесточились. С меня нагло стянули одеяло, пытаясь добиться своего.

Жуть, как не хотелось, но пришлось разлепить ресницы, чтобы разглядеть настойчивый «будильник». А когда мой взгляд сфокусировался на фигуре, глаза округлились до такой степени, что стали похожи на блюдца.

Передо мной в величавой позе стояла Ми… Нет! Не она! Ника. Нави, занимающая комнату по соседству с нашей.

Как меня угораздило ввалиться в чужую спальню и занять, слава Цоолу, пустую постель? Это невероятное везение, что ее соседка Лея отсутствовала. Она еще не достигла совершеннолетия и, подобно своим сверстницам, была отправлена к родителям на кратковременные каникулы.

Гюрен без лишних слов и прикосновений лишь резкими жестами заставил меня забраться в просторную водительскую кабину. Оказавшись внутри автолака, сурово указал на место.

Подчинилась, села.

– Пристегнись! – сухо выдавил мужчина, активируя программу запуска.

Кинула сердитый взгляд на лаверодина и сразу переключила внимание на ремни безопасности, с которыми ох уж и пришлось повозиться.

Нахальный тип прекрасно видел, что у меня не получается свести воедино четыре защелки, но так и не соизволил мне помочь. К тому же мило так усмехнулся, что мне захотелось съездить ему по морде еще раз!

В конце длинного коридора со множеством пронумерованных секций, меня ожидала маленькая комнатка.

Так! Очень даже интересно. Похоже, это и есть – временное пристанище Таэмина.

Бросила сумку посреди помещения и осмотрелась, обежав глазами сжатое донельзя пространство без окон. Одна из стен отведена под встроенный шкаф, створки которого образовали полупрозрачную перегородку, скрывающую выдвижные ящики и отделения, явно чем-то заполненные.

Рабочий стол с другой стороны завален скопированными бумажными файлами. Карты, списки, расчеты. Провела кончиками пальцев по вороху листков, зашуршавших от моего легкого прикосновения.

Очень оригинально! Сейчас мало кто пользуется подобными носителями информации, потому как это довольно нерационально. Преобладают в большинстве своем электронные накопители данных.