Эта битва по праву считается величайшим морским сражением Первой Мировой. От результатов этого боя мог зависеть исход всей войны. Великобритания и Германия потратили на подготовку к этому дню десять лет и десятки миллионов марок и фунтов стерлингов, создав самые мощные военно-морские флоты в истории. И 31 мая 1916 года эти бронированные армады, имевшие на вооружении чудовищные орудия неслыханной ранее мощи и самые совершенные системы управления огнем, сошлись в решающем бою. Его результат не устроил ни одного из противников, хотя обе стороны громогласно объявили о победе. Ожесточенные споры об итогах Ютландского сражения продолжаются до сих пор. Чья точка зрения ближе к истине – тех, кто окрестил этот бой «великим Ютландским скандалом» и «бесславным миражом Трафальгара»? Или утверждающих, что «германский флот ранил своего тюремщика, но так и остался в тюрьме»? Захватывающее расследование ведущего военного историка ставит в этом споре окончательную точку.
Фальшивые векселя адмирала фон Тирпица
31 мая 1916 года в Северном море состоялось крупнейшее сражение паровых флотов – Ютландская битва, как ее называют англичане, или сражение у Скагеррака, как утверждают немцы. В нем приняло участие более 200 кораблей всех классов – от линкоров до миноносцев. Иногда встречается утверждение, что крупнейшим морским сражением современности была все-таки битва за Лейте. Действительно, если формально просуммировать все корабли 3-го и 7-го американских флотов и прибавить к ним корабли Императорского японского флота, то итог окажется несколько больше. Однако нам следует помнить, что битва за Лейте распадается на несколько отдельных боев, происходивших на весьма значительном расстоянии один от другого, поэтому считать ее единым сражением весьма сложно и скорее следовало бы отнести к категории операций. Зато Ютландская битва происходила буквально на пятачке диаметром около 50 миль, где крутились все эти корабли, поэтому справедливо было бы оставить титул крупнейшего сражения именно за ней.
Результаты этого боя до сих пор разные историки трактуют по-разному. Собственно, разброс мнений не особенно велик. Одни утверждают, что немцы одержали тактическую победу, другие говорят о стратегической победе англичан при несколько сомнительных тактических результатах. Но почему-то никто не пытается всерьез проанализировать предысторию Ютландской битвы, и, по моему мнению, совершенно напрасно, потому что она как минимум не менее интересна и противоречива, чем итоги сражения. В лучшем случае исследователи ограничиваются беглым анализом характеристик британских и немецких кораблей, но даже он проводится в контексте результатов сражения с обязательным появлением сакраментального вопроса: а почему взорвались британские линейные крейсера? А ведь эта предыстория позволяет нам совершенно точно и однозначно оценить итоги битвы.
На самом деле эта проблема глубоко уходит корнями в прошлое. Отсчет времени нужно начинать отнюдь не с 1 сентября 1914 года, когда началась Первая мировая война. Точно так же ошибочно было бы вернуться в 21 октября 1905 года, когда был заложен «Дредноут». Исходной точкой следует считать 5 марта 1897 года, когда морской министр Германии фон Холльман представил комитету по финансам германского рейхстага проект нового морского бюджета, составившего более 9 миллионов фунтов стерлингов, что в три раза превышало прошлогодний. И хотя рейхстаг значительно урезал этот бюджет, первый шаг в пропасть был сделан. В июне происходят знаковые перестановки в германском кабинете министров. Энергичный, я бы даже сказал, фанатичный адмирал фон Тирпиц меняет фон Холльмана на посту морского министра, а министром иностранных дел становится фон Бюлов. Их задачей является реализация программы «вельтполитики» и развертывание строительства флота. Император Вильгельм торжественно провозглашает, что трезубец Нептуна должен перейти в руки Германии. Всё. После этого столкновение Германии и «владычицы морей» становится неизбежным, остается лишь вопрос, когда именно оно произойдет.
При этом немцы, еще не успев решительно ничего сделать в намеченном направлении, ухитрились сразу же допустить несколько грубейших ошибок. Их мало извиняет даже то, что аналогичные ошибки допускали и другие державы. А ведь Бисмарк заявлял, что он предпочитает учиться именно на чужих ошибках… Вспомним искреннее недоумение и обиду, которые до сих пор видны во всей русской исторической литературе. Почему, дескать, Великобритания во время Русско-японской войны активно помогала Японии и постоянно мешала продвижению эскадры адмирала Рожественского? Но простите, а каким должно быть отношение Великобритании к стране, которая откровенно готовится к войне с британским судоходством? Россия строит океанские рейдеры вроде «Рюрика» и «Пересвета», а потом не может понять, почему Англия враждебно относится к русскому флоту? А как еще она должна относиться к нему? Я совершенно не понимаю восхищения безответственными болтунами из пресловутой французской «жён эколь». Эти глупцы точно так же начинают вопить во все горло, что готовят свой флот к войне с Великобританией, причем в тот самый момент, когда у французских границ на континенте стремительно нарастает германская угроза. Франции мало одного смертельного врага, нужно как можно скорее обзавестись еще и вторым? Ох, не поделили тропические болота в верховьях Нила, Фашода кому-то остро понадобилась.
И вот Германия повторяет эту же самую ошибку, но при этом ухитряется совершить еще и несколько своих собственных. Еще не имея практически никакого флота, Вильгельм II громогласно объявляет, что будет оспаривать у англичан господство на море. Вообще следует отметить несравненную способность немцев создавать себе врагов. Барон фон Люттвиц публикует статью, в которой обстоятельно доказывает возможность высадки десанта на английские берега, и в результате Вильгельм II тут же назначает его военным атташе в Великобритании. Разве можно это расценить иначе, как преднамеренное и тяжелое оскорбление? В результате любые попытки немцев делать примирительные заявления воспринимались как отъявленное лицемерие и заведомая ложь.
