Лес чернел впереди. Страшно, по краю. Мрак под кустами, деревья, будто нарочито, столпились, сблизились. Между белесыми стволами тьма-тьмущая. А что говорить о чащобе? Дремучая, гиблая, жуткая. Десять десятков раз подумаешь, лезть туда днем или не стоит, а тут – ночью.

Тарх вздрогнул, наступив на ветку, до холодного пота вздрогнул.

Только заманчиво, жутко, но тянет, словно за руку. «Сказки!» – говорили мужики. Подумав, добавляли: «А может, и нет». Сказки – не сказки, а Ратей хвастался, что был и видел. А ему как не поверить? Все девки за спиной у парня примеряют его венок да мечтают в Купалину ночь рядышком оказаться, побежать в лес или на сено. С ним. А он словно и не замечает, воротит нос, приговаривает: «Куда вам до Беляны». Смеется вроде, а все ж знают, что Беляна-то…

Да и другие тоже говорили, что видали. Мол, что за парень, если ничего не знает да не зрел? Мужем не станет!

Зашумел ветер по верхушкам, пробежались встречники, в догонки играя. Ну, да и хорошо, что заняты: меньше с ними сталкиваешься, целей будешь. Им озорство, а человеку почти всегда беда или напасть какая.