Острый прут выводил на песке замысловатые знаки. Наступил первый год пятьдесят четвертой Олимпиады

[1]

. Солон сидел на морском берегу и производил грустные расчеты — сколько лет и зим ему еще предстоит увидеть прежде чем сойти в царство мрачного Аида.

— Куда уж больше? Ликург, он верно поступил, но голодом так уморить себя — пожалуй, изуверство!