Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 2

Гитин Валерий Григорьевич

До эпатажности нетрадиционная трактовка событий и явлений мира людей, имевших сомнительное счастье существовать в период между цивилизованным прошлым и одичалым настоящим.

Книга не рекомендуется для чтения людям, склонным верить на слово политикам, маршалам, академикам, религиозным функционерам и дворовым кумушкам.

Ренессанс, или Возрождение

Эта эпоха ассоциируется с пышнотелыми девицами на потемневших полотнах в золоченых рамах, с наглыми сексуальными авантюрами персонажей Джованни Боккаччо, с первооткрывателем Америки Кристофором Колумбом, со знаменитым пиратом Френсисом Дрейком и скромным актером и драматургом Уильямом Шекспиром, с лютеранством, кальвинизмом, иезуитами, грозным кардиналом Ришелье, блистательным королем Людовиком XIV, великим Леонардо да Винчи и многими другими людьми такого уровня незаурядности, что всякая иная эпоха попросту блекнет и стыдливо сворачивается в трубочку при одном лишь упоминании о Ренессансе…

Так называется идеологическое и культурное течение, зародившееся в Италии середины XIV века. Это было безусловно прогрессивное движение сопротивления дремучему средневековому феодализму и церковному мракобесию, проникшему во все сферы бытия.

Брожение умов

Философия во все времена играла роль некоего рентгеновского аппарата, лучи которого проникают в глубинную суть явлений и выявляют закономерности взаимодействия всех начал и всех противоположностей — в Природе, в характере человека и в общении его с себе подобными, отвечая на бесчисленные «почему?» и «зачем?».

Каждая эпоха имеет своих философов, которые с объективностью врачевателей ставят ей свои диагнозы — иногда в виде обширных трактатов, иногда — какой-нибудь одной будто бы случайно оброненной фразой.

Тьма власти

Пора бы, конечно, перестать всплескивать руками, задаваясь бесполезным вопросом: «Кто нами правит?!» История человечества отвечает на него более чем исчерпывающе: нами, нормальными людьми, правят дебилы, шлюхи, садисты, психопаты, убийцы, насильники, воры, клятвопреступники и прочая нечисть. Так было во все времена, во все периоды развития цивилизации, и это — правило, непреложное правило, которое лишь подтверждают немногочисленные исключения, увы…

А может быть, это они и есть нормальные, а мы…

Наброски с натуры

Каждая эпоха схожа со всякой иной своими мерзостями, но при этом все же существуют те неповторимые штрихи, которые позволяют совершенно безошибочно определять по ним время действия того или иного акта человеческой трагикомедии, вернее, трагифарса.

Такими штрихами эпохи Ренессанса, несомненно, являются так называемые

Великие географические открытия.

Зеркало Бытия

Зеркалом бытия принято называть искусство той или иной эпохи, отражающее своими специфическими средствами не только видимую, поверхностную сторону жизни, но и ее глубинный смысл, ее сокровенную суть.

Пафос искусства эпохи Возрождения состоит, пожалуй, в таком бесспорном постулате: «Смыслом жизни является сама жизнь». Жизнь — с ее радостями и печалями, взлетами и падениями, с ее страстями, присущими нормальному здоровому человеку, который верит в Бога, но при этом не верит поповским разглагольствованиям об антагонизме между телом и душей.

Галантное Просвещение

Просвещение — это обоюдоострый клинок, палка о двух концах. С одной стороны, оно действительно, по Вольтеру, способно помочь человеку обрести внутреннюю свободу, с другой стороны, оно вносит разлад в душу человека, не готового к обретению свободы и не способного соизмерять свои реальные возможности со своими претензиями к миру, претензиями, многократно возрастающими под влиянием просвещения, но, увы, не приобретающими необходимой обоснованности.

Давайте представим себе, что Акакий Акакиевич Башмачкин из гоголевской «Шинели» прослушал курс самых что ни на есть великолепных лекций по вопросам социальной справедливости, прав человека и т.п. И что же? Полученные таким образом знания что-то изменят в его статусе? Избавят от приниженности, от комплекса «маленького человека», разовьют весьма посредственный интеллект или вооружат чувством собственного достоинства? Как же-с…

Все могут короли

Суть их, как первых лиц тех или иных государств, никак не меняется под влиянием каких-либо исторических реалий, национального менталитета или иных факторов. Они неизменно эгоистичны, жестоки, беспринципны, вздорны и похотливы. Да, за редчайшими исключениями, таковы они, наши властители. Собственно, не собирательные ли они образы тех, над кем властвуют? Скорее всего…

Карл II

(1630—1685 гг.), король английский и шотландский. Сын короля Карла Первого, который сложил голову на эшафоте при Кромвеле, он вернулся в Англию 29 мая 1660 года, ознаменовав своим возвращением из изгнания реставрацию королевского дома Стюартов.

Маяки Просвещения

Советская пропаганда часто использовала слово «маяк» для обозначения какого-либо примера, достойного подражания. Так, СССР был «путеводным маяком для передового человечества», а какой-нибудь искусственно выращенный «герой труда» был «маяком» для участников социалистического соревнования, ставших на трудовую вахту в честь исторического… У них все было непременно «историческим» — и съезды партии, и стройки каналов, которые либо основательно убивали экологию, либо, и это в лучшем случае, благополучно пересыхали, и так называемые «битвы за урожай», в результате которых все же закупали зерно в Канаде… Да ладно, не о них сейчас речь, просто слово уж больно сигнальное — «маяк».

Так вот, если мало-мальски вникнуть в суть, то станет очевидно, что держать курс прямо на маяк никак нельзя, ибо он стоит либо на острове, либо на скалистом берегу, а нужно его обойти, и чем подальше, тем, наверное, лучше.

Сфера Изящного

Трудно, почти невозможно провести хотя бы условную грань между философией как таковой и литературным художественным творчеством. Последнее просто немыслимо без элементов философии, а первая очень и очень много теряет без художественно-выразительных средств. Творчество Вольтера, Дидро, Руссо — яркое тому свидетельство.

Философия эпохи Просвещения нашла свое эмоционально-творческое отражение в стиле

рококо

, с его замысловатыми орнаментами, игривой асимметрией, с его пастухами и пастушками, нимфами и богинями, пребывающими в непреходящей любовной истоме.

C'est la vie, или Такова жизнь

Жизнь во все времена резко отличалась от чьих-то представлений о ней, но эта эпоха являет собой особенно контрастную картину расхождения между желаемым и действительным. Мало того, желаемое может все-таки исходить из более или менее реальных вероятностей бытия, однако в этой эпохе оно опиралось исключительно на идеальную модель, которую ни в коем случае нельзя показывать дуракам. Не понимая шуток и условной манеры отражения действительности, дураки загораются стремлением заставить ее, действительность, соответствовать идеальной модели, а когда это стремление наталкивается на элементарные законы физики или экономики, они вспарывают мостовые и вооружаются архаичными, но достаточно действенными булыжниками…

А жизнь все равно продолжается, и этому процессу никак не могут помешать ни искореженные мостовые, ни просветители, призывающие ко всеобщему равенству. Последнее является наиболее, пожалуй, деструктивной из всех деструктивных идей самодовольных интеллектуалов.