Диггер в городе.

Диггер похож на вас, Диггер похож на меня. Он идет по продуваемым всеми ветрами улицам как любой другой прохожий, поджав плечи и поеживаясь от промозглого декабрьского холода.

Он невысок ростом, но и не слишком мал, он не толст, но и не излишне худ. Его пальцы в черных перчатках, возможно, короткие и пухлые, а быть может, и нет. Его ступни кажутся великоватыми, но не надел ли он пару обуви на пару размеров больше, чем нужно?

Если вы посмотрите ему в глаза, то скорее всего не обратите внимания на их форму или цвет, вам только померещится, что это не совсем нормальные человеческие глаза, а если Диггер встретится при этом взглядом с вами, его глаза могут оказаться последним, что вы увидели в своей жизни.

На нем долгополый черный или темно-синий плащ, и ни одна живая душа не замечает, как он проходит мимо, — и это среди тысяч возможных свидетелей на оживленных улицах Вашингтона, округ Колумбия, где толпа сейчас даже гуще обычной, потому что начался утренний час пик.

— Папа, расскажи мне о Лодочнике.

Паркер Кинкейд на мгновение замер. Потом отложил в сторону чугунную сковородку, которую как раз закончил мыть.

У него выработалась привычка никогда не тревожиться, о чем бы ни спрашивали дети (или по крайней мере не подавать виду, что встревожен), и потому он с улыбкой посмотрел на мальчика, вытирая руки бумажным полотенцем.

— О Лодочнике? — повторил он за своим девятилетним сыном. — Запросто. А что это он тебя вдруг заинтересовал?

Кухня в доме Паркера, расположенном в Фэрфаксе, штат Виргиния, вся полнилась ароматами готовившейся праздничной трапезы. Огурцы, шалфей, розмарин. Мальчик смотрел в окно, но не отвечал.

Где же он?

Маргарет Лукас лежала на своем плоском животике на гребне холма, с которого открывался превосходный вид на окружное шоссе.

Машины двигались по нему густым и быстрым потоком.

Она посмотрела на часы и снова подумала: «Ну где же ты?»

У нее уже болела кожа на животе, свело спину, саднило в локтях.

— Как поживаешь, Паркер? Наверное, думаешь, я с Луны свалился, верно? Хотя это выражение не совсем здесь уместно. Но в целом должно передавать твое настроение.

Внешне агент изменился мало. Только еще немного поседел. Еще немного похудел. Стал казаться еще выше ростом. Паркер помнил, что Кейдж ровно на пятнадцать лет старше. Они оба родились в июне. Близнецы. Инь-ян.

Краем глаза Паркер заметил, как в коридоре появился Робби, к которому присоединился другой шпион — Стефи. О том, что в доме гости, дети узнают быстро. Они осторожно приблизились в двери, оглядывая Кейджа и приехавшую с ним женщину.

Паркер повернулся и склонился к ним.

— Разве у вас нет важных дел наверху в своих комнатах? Очень важных дел?

— Оружие, — сказала Маргарет Лукас. — Мне нужно ТТХ.

— Что, прости? — не сразу понял Кейдж.

— Тактико-технические характеристики оружия стрелка. — Ей привычнее было работать со своей обычной командой, где знали все термины, которыми она пользовалась. И все особенности ее стиля.

— Будут буквально через минуту, — отозвался Сид Арделл из-за стола позади нее. — Мне как раз сообщают об этом.

Они находились в зале без единого окна нового Центра стратегической информации и оперативного планирования на пятом этаже здания местного отделения ФБР на Девятой улице. Помещение и так имело размеры среднего футбольного поля, но недавно его дополнительно расширили, чтобы агенты могли расследовать до пяти дел особой важности одновременно.

— Стало быть, теперь он объявился в столичном округе, не так ли? — сказал мужчина.

Они собрались внизу в приемной «В», что было указано на двери приятной глазу округлой литерой. Но сами сотрудники Бюро в шутку называли это место «голубой пыточной» по пастельному цвету, преобладавшему в интерьере.

Паркер, Лукас и Кейдж сидели по противоположную сторону видавшего виды стола от этого крупного телосложения человека с растрепанными седыми волосами. По первой же фразе Паркер заключил, что он не из этих мест. Выдавали прононс и слова «столичный округ». Обитатели Вашингтона чаще пользовались официальным названием — округ Колумбия.

— О ком вы говорите? — спросила Лукас.

— Вы прекрасно это знаете, — ответил мужчина чуть даже игриво. — Я называю его Мясником. А как зовете его вы?

Бронзовые часы.

Они так много для него значили.

И мэр Джерри Кеннеди как раз смотрел на них, занимавших одно из самых видных мест на его рабочем столе кабинета в здании городского совета.

Это был подарок от учеников начальной школы имени Тургуда Маршалла, расположенной в проблемном районе № 8 на юго-востоке округа Колумбия.

Кеннеди был тогда искренне растроган. Ведь Вашингтон как сам по себе город никого и никогда не волновал. Другое дело — Вашингтон как коридоры власти, Вашингтон, где засели правители страны, Вашингтон — источник политических интриг и скандалов — вот этим интересовались все, кому не лень. Но никому не было дела до того, как и кто управляет самим городом.

— А вы неважно выглядите, агент Лукас.

— День получился очень долгим.

Гари Моссу было уже под пятьдесят. Грузноватый мужчина с коротко стриженными курчавыми волосами, чуть тронутыми сединой. И очень темной кожей. Он сидел на краю кровати в помещении № 2, небольшой квартирке на первом этаже здания ФБР. Здесь было предусмотрено несколько жилых апартаментов. В основном ими пользовались для размещения заезжих представителей других отделений Бюро или для ночевок руководства во время особо важных и продолжительных операций. Мосса же поместили сюда исходя из того, что при той информации, которой он располагал, и огромных возможностях тех, против кого скоро должен был дать показания, в окружном центре предварительного заключения он не прожил бы и двух часов.

Впрочем, квартирка казалась вполне уютной. На скромные средства из госбюджета там установили удобную двуспальную кровать, письменный стол, кресло, обеденный стол, кухонную мебель и телевизор с классическим набором кабельных каналов.

— А где ваш молодой полицейский? Мне он понравился.

Топографический и геологический архивы округа Колумбия располагаются в старом здании между Седьмой и И-стрит.

И далеко не по чистому совпадению оно находится рядом с одним из мало кому известных офисов Секретной службы и Центром планирования спецопераций Совета национальной безопасности.

Об архивах нет ни слова ни в одном путеводителе для туристов, а если случайный посетитель, увидев вывеску, зайдет внутрь, один из трех вооруженных охранников, сидящих за стойкой в фойе, вежливо сообщит ему, что это учреждение закрыто для посещений публикой и здесь не устраивают экскурсий или выставок. «Всего вам хорошего. До свидания».

Кейдж, Паркер и Лукас, не прекращавшая куда-то названивать со своего сотового, как раз ждали в фойе. Она захлопнула крышку мобильника и сообщила:

— Ничего нового. Он просто исчез.

— А знаешь, возможно, я и видел его. Очень даже может быть.

Сердце Маргарет Лукас забилось чуть чаще. Она пододвинула фотографию мертвого преступника ближе к работнику пиццерии «Грейвсенд» — коренастому латиноамериканцу в испачканном томатом белом фартуке, чтобы тот мог разглядеть ее еще лучше.

— Не торопитесь, всмотритесь еще раз, — сказала она. «Ради Бога, — молил голос внутри ее, — опознай его. Нам так нужен хотя бы небольшой шаг вперед!»

— Может, и видел, но не уверен. У нас народу проходит человек сто за день, знаешь ли.

— Это очень важно, — сказала она.