Очень часто читатели задают мне одни и те же вопросы: правда ли, что я усыновила Аркадия, удочерила Машу и живу в поселке Ложкино в окружении множества животных? Наверное, когда автор пишет книги от первого лица да еще дает главным героям имена членов своей семьи, у людей возникает ощущение: писатель рассказывает о себе. С одной стороны, это верно – многое в моих романах основано на личном опыте, с другой... Я не получала огромного наследства, как Даша Васильева, не убегала из дома, как Евлампия Романова, не росла в семье алкоголички и уголовника, как Виола Тараканова, и никогда не была мужчиной, как Иван Подушкин. Но тем не менее мои персонажи – это я, а я – это они. Чтобы отделить Агриппину от Дарьи, я и написала автобиографию, в которой нет ни слова лжи. Кое о каких событиях я просто умолчала. В год, когда мне исполнится сто лет, я выпущу еще одну книгу, где расскажу абсолютно все, а пока... Жизнь продолжается, в ней случается всякое, хорошее и плохое, неизменным остается лишь мой девиз: "Что бы ни произошло, никогда не сдавайся!"
Я побаиваюсь журналистов. По-моему, они отдают интервью в печать до того, как встретятся с «объектом». Сами задают вопросы и сами на них отвечают. Оно бы и ничего, только, к сожалению, ответы всегда получаются разными.
За последние полгода я, проигнорировав совет профессора Преображенского
[1]
, перед тем как заснуть, листала самые разные издания и почти во всех натыкалась на информацию о госпоже Донцовой. Милые мои, я увидела столько нового и интересного! Ну, хотя бы количество моих бывших мужей. Их цифра колебалась от двух до двенадцати. Честно говоря, узнав о том, что мне удалось соблазнить, а потом дотащить до дверей загса целую дюжину парней, я страшно обрадовалась. Согласитесь, это трудно проделать даже с одним мужиком, а тут больше десятка! Намного меньше понравилось сообщение о наличии у меня протеза на ноге. Причем одни журналисты утверждали, что у Донцовой левая нижняя конечность железная, а другие – будто правая.
После этой заметки я, страшно обиженная, подошла к зеркалу и стала изучать свои ноги. Да, согласна, они совсем не идеальны по форме, вверху имеются «уши», а ниже колен ножонки слегка тощеваты. Вот если бы сверху отрезать, а к низу приставить. Ладно, это детали, но разве мои ноги похожи на протезы? Потом целую неделю я приставала к мужу, детям и подругам, тупо задавая им один вопрос:
– Ну скажи, мои ноги похожи на деревянные?
В конце концов Зайка, которую я довела почти до обморока, обозлилась и рявкнула:
Три года спустя
Написав книгу «Записки безумной оптимистки», я и предположить не могла, каким тиражом она разойдется. В моей жизни не было никаких экстраординарных событий, я не совершала геройских подвигов, не объехала полмира и не работала на высоких постах. Собственно говоря, ни о чем, кроме как о своей семье, мне и рассказать нечего. Выпуская мою биографию, издательство довольно сильно рисковало. Мои детективы раскупаются хорошо; если отбросить в сторону правильное воспитание вкупе с кокетством, то следует признать: книги Дарьи Донцовой – это таблетка от депрессии, микстура от плохого настроения, соломинка в мире житейских передряг. А поскольку в стране, где мы живем, постоянно происходят всяческие катаклизмы и люди, не желающие утонуть в пучине депрессии, больше не способны читать газеты и смотреть информационные телепередачи, наполненные негативными новостями, то многие выбрали для себя в качестве «успокаивающего» средства мои детективы. Но кому нужна биография среднестатистической женщины, которая не беседовала с английской королевой, не общалась с членами группы «Битлз» и не летала в космос? В конце концов, каждый из моих читателей, если пороется в памяти, сумеет найти в своей жизни некие занимательные события, только будут ли они интересны для окружающих? Может, вы сталкивались иногда с людьми, которые при каждом удобном случае начинают рассказывать о собственных приключениях? Бабушка одной из моих подруг каждый раз, когда дома собираются гости, усаживается во главе стола, громко стучит ножом по бокалу и заявляет:
– А теперь я расскажу вам о том, как пятьдесят лет назад я устраивалась на работу.
– Может, не надо, – тихо просит внучка, – все уже слышали историю раз сто, не меньше.
– Моя жизнь была очень интересной, – рявкает бабуля, – всем молчать и слушать!
Не будет ли госпожа Донцова со своей мемуарной книгой походить на сию бабулю?
