Англия, начало октября 1215 года

– Ну давайте, рассказывайте. Есть у вас какие-нибудь новости об Эллисе из Уэстербрука? – раздался властный голос Иоанна, короля Англии, последнего из отпрысков дьявола, как называли в народе мятежных сыновей Генриха Плантагенета, вечно находившихся в ссоре со своим отцом и друг с другом.

Гилберт из Линкольна нерешительно мял в руках шляпу, уставившись снизу вверх на чернобородое лицо своего повелителя. Как и большинство англичан, он уже успел устать от непомерной алчности короля – ропот недовольства был слышен по всей стране. Многие из баронов Иоанна возмущались беспрестанными поборами ради пополнения королевской казны, а также требованием взяться за оружие, чтобы монарх мог вернуть свои норманнские и анжуйские владения по ту сторону Ла-Манша. В начале лета Иоанн вынужден был подписать Великую хартию вольностей, однако до сих пор не мог смириться с поражением, и его раздоры с баронами продолжали заливать кровью английскую землю. Дошло до того, что образовался заговор баронов с целью убийства короля. Однако эта затея окончилась крахом, ибо стрела, выпущенная в Иоанна, когда того хитростью заставили отделиться от своих спутников во время охоты, пролетела мимо цели – в самый последний момент его лошадь встала на дыбы. Но та же стрела поразила одного из королевских телохранителей, отправившегося на поиски своего заблудившегося монарха. Злоумышленник скрылся в чаще деревьев, поскольку лес в этом месте был особенно густым, и лишь спустя несколько недель его удалось поймать и бросить в темницу. Им оказался Эллис, лорд Уэстербрук. Однако с Эллисом находился еще один человек: перед тем как испустить последний вздох, смертельно раненный телохранитель успел прохрипеть, что убийц было двое.

Люди Иоанна поспешили увезти монарха подальше от этого злополучного места, чтобы предотвратить новые покушения на его жизнь. И именно из-за этой неудачной попытки убить короля Гилберт из Линкольна вынужден был вскочить в седло и мчаться словно одержимый почти двое суток подряд, чтобы добраться до своего повелителя. Он промок до нитки и продрог до самых костей из-за беспрестанного дождя; ручейки воды стекали с плаща прямо на тростниковые циновки под сапогами. Гилберту явно было не по душе известие, которое он намеревался передать королю, так как у него были все основания опасаться, что настроение Иоанна после этого станет столь же скверным, как и погода за окнами замка.

– Да, сир. Я принес вам новости о… об Эллисе.

В ту ночь леди Джиллиан из Уэстербрука было не до сна. Казалось, стук сердца в ее груди заглушал раскаты грома.

По слухам, это побережье, где кулак Корнуолла врезался в предательские волны моря, было самым опасным во всей стране, да и как не верить в это. Ветер выл в щелях – жутковатый звук, до странности напоминавший пронзительный стон. Ее маленький домик был прочным и сложенным на совесть из камня. Укрывшийся между отрогами пологого холма, он надежно защищал ее от непогоды. Однако, как ни старалась Джиллиан, она не могла отделаться от опасения, что сами стены вокруг нее вот-вот взмоют в воздух, подхваченные яростной бурей, бушевавшей снаружи. Будто чья-то невидимая рука свыше решила выместить свою ярость на суше и на море, и ураган, обрушившись с небес, добрался до самых дальних уголков земли.

Дрожь пробежала по телу Джиллиан. Ей и впрямь чудилось, что стены дома дрожали и сотрясались под порывами ветра. Да, этот дальний уголок Британии был суровым, неприветливым местом, беспощадным к тем, у кого не хватало сил вынести тяготы жизни здесь.

В такую же темную ненастную ночь ее отец Эллис в последний раз переступил порог комнаты дочери. Эта буря служила для Джиллиан мучительным напоминанием о той ночи, когда она была оторвана от своего дома, от всего, что было ей близко и дорого, и от своего любимого младшего брата Клифтона. Конечно, то был не первый шторм, который ей пришлось пережить за те несколько недель, что она провела здесь… О, если бы только он стал для нее последним!

На нее нахлынула грусть, столь же безбрежная, как угрюмый серый океан, простиравшийся за окном. Сердце ее переполнили рыдания, ибо каждый день здесь казался вечностью. Ноябрь уже подходил к концу, а Джиллиан по-прежнему находилась в этом Богом забытом уголке. Долго ли еще придется тут оставаться? Она опасалась, что навсегда. Как все это вынести? Как?