Когда-то давно страшная колдунья Чума-дель-Торт попыталась уничтожить малышку Таню Гроттер, но Древняя магия защитила девочку и вытеснила черную волшебницу в другой мир – зеркальное отражение нашего. Чума не погибла в нем, она смогла выжить и захватить там власть. С тех пор ее самым страстным желанием было вырваться из мира-двойника и отомстить. Все, что для этого нужно: уничтожить тонкую и очень прочную границу между реальностями. Ни одна сила, ни одно существо не способно на такое! Кроме маленькой серенькой птички – птицы титанов. Лишь для нее не существует ни времени, ни пространства, ни физических преград. Если ее убить, то Стекло Миров рухнет, и вот тогда Чума-дель-Торт всем покажет! А идеальный кандидат для задания… конечно, девушка, как две капли воды похожая на Таню Гроттер и воспитанная специально для этой миссии.
Справочник магических заклинаний
Печатается с любезного разрешения пожизненно-посмертного главы Тибидохса, лауреата премии Волшебных Подтяжек, акад. Сарданапала Черноморова
Искрис фронтис
– боевая искра белого мага.
Пундус храпундус
– усыпляющее заклинание. Снимается с рассветом.
Первачус барабанус
– для просушки мокрой одежды.
Новые заклинания
Мементум церебрализинум
– позволяет воспользоваться знаниями, которые накопил двойник.
Маньякус потрошилус
– антиманьячное заклинание.
Почтальонум недогоняллум!
– заклинание доставки почты в Тибидохс.
Одиссеум небродулус!
– заклинание возвращения потерявшихся предметов.
Очковтиралус
– заклинание зомбирования консьержей © Таня Гроттер.
Полетные
Торопыгус угорелус
– самое стремительное и опасное. Охотно используется магами, которым не терпится переселиться в Потусторонний Мир, и игроками в драконбол.
Тикалус плетутс
– среднее по скорости и самое распространенное.
Пилотус камикадзис
– медленное, но наиболее грузоподъемное. В равной степени подходит для слонов и недотеп.
Ойойойс шмякис брякис
– подстраховочное.
Чебурыхнус парашютис
– тормозящее.
Глава 1
Великая гонка
Сейчас, в шеститысячное мгновение послерассветья, чащепа казалась вымершей. Замшелые, с ревматическими стволами деревья жались друг к другу. Лишь отдельные деревца отважно выбегали из толпы на холм, точно вооруженные полукруглыми ножами бойцы-обреченцы. Они и были обреченцами. Здесь, в стороне от леса, дневной жар спалит их за десять-двадцать лет. В тесной и влажной чащепе они прожили бы около ста. Но на открытом месте некоторые из них успеют разбросать семена, и жизнь леса будет продолжена.
Солнце – главный, но не единственный бич этого мира – висело на небе как приклеенное. Огромная, выжигающая глаза этикетка. Танья старалась, чтобы глаза не поднимались выше спин тех, кто бежал впереди. Когда долго смотришь на солнце, веки тяжелеют, глаза наливаются кровью и тянет в сон. Причем, раз уснув, можно не проснуться.
Если оглянуться, можно различить вдали, в половине верстулы, несколько хромающих фигурок. Фигуры напоминают толстых людей с горбами. Но это не люди. Это грифарлусы, падальщики или, как тут шутят, гробовых дел мастера – нечто среднее между пингвинами и грифами. Птицы, которые не летают, а ковыляют. Неловко, медленно, но неутомимо. Тридцать верстул, пятьдесят, сто – для них это не расстояние. Сегодня грифарлусы ковыляют за ними с самого старта. Интересно, им кто-то сказал, что будет добыча, или догадались сами?
Хотя мог уже выработаться инстинкт. Великая Гонка проходит каждый год. И обычно десятая часть всех, кто бежит, гибнет. Сколько лет грифарлусы питаются человеческим мясом? А ведь было время, говорят, когда они довольствовались дохлой рыбой и животными.
«Того паренька, что наступил на гнирду, уже доели. И того, что сломал ногу, когда бежали по камням, – тоже. Или забился куда-то. До ночи просидит, а там как-нибудь доковыляет, если не попадется докторам», – прикинула Танья.
