Сварливая сорока испуганно вспорхнула на верхушку зеленой ели и сердито застрекотала. К ней немедленно присоединились ее многочисленные подружки-белобоки, и очень скоро все лесные окрестности огласил дружный сорочий хор. Человек в синей походной одежде с откинутым капюшоном досадливо чертыхнулся, покачал головой и, уже не таясь, вышел на неприметную лесную тропу.

Позади свинцовой тяжестью серело необозримое море. Сегодня уже с утра была непогода, и маленький стройный парусник здорово качало на прибрежных волнах. Прибой старался вовсю: он настойчиво бил в прибрежный песок и шипел, словно гигантский дракон-змееглав, так что слышно было далеко. Берега были все в пене, грязной и ноздреватой, усеянной мелким сором и старым измочаленным плавником.

Оробевшее солнце успевало лишь на минутку выглянуть из-за обрывков лохматых тяжелых туч и тут же скрывалось вновь за рваными портьерами облаков. Вдобавок начал накрапывать нудный, совсем уж не летний дождик. А месяц август, благодатный и щедрый в этих краях, только-только еще продвигался к своей середине.

Человек в походной одежде опустил глаза, коснулся ладонью сомкнутых губ и беззвучно прошептал несколько слов.

В скором времени на лесной тропе появились новые люди. Целый отряд в синих и черных плащах приблизился к дозорному. Высокий седобородый мужчина, по виду и осанке явный предводитель, откинул со лба глубокий капюшон и тускло усмехнулся.