Аскалон прибыл на свой корабль рано утром, справился насчет готовности.
- Все готово, осталось лишь догрузить кое-что, - доложил ему капитан, стоявший возле трапа, наблюдая за погрузкой. – Через час можем отходить.
Капитан Олех выглядел очень молодо, впрочем, не моложе своих двадцати лет, и очень стеснялся этого – ему казалось, что для своей должности он недостаточно солиден. Этот недостаток он старался компенсировать безупречным профессионализмом и манерами, позаимствованными у старших товарищей. Он не суетился, не говорил лишнего, не жестикулировал – вся поза его излучала спокойствие и уверенность в себе.
Были они с Аскалоном чем-то похожи – несколько раз их даже принимали за братьев (что обоим очень льстило): почти ровесники, оба чуть выше среднего роста, одинаковой комплекции, хорошо сложены, оба коротко стриглись, только у Аскалона волосы отливали чернотой, а у Олеха были светло-русыми. Черты лица тоже имели много сходства, но у капитана они были помягче, словно один и тоже же портрет писали два художника: лицо Олеха создавал романтик, видевший в нем мечтательного Ромео, а Аскалону достался баталист, привыкший на своих полотнах изображать суровые лица воинов. Впрочем, для настоящего «сурового воина» он был еще очень молод, и лицо его лишь собиралось стать «вытесанным из камня», как любят говорить писатели. Да и по характеру Аскалон был живее и энергичнее своего друга – ему еще не скоро предстояло стать Правителем, и он мог себе позволить отложить солидность до будущих времен.
Пока капитан Олех заканчивал приготовления к плаванию, Аскалон спустился в свою каюту. Несмотря на то, что судно было небольшим, все на нем было устроено с наибольшим комфортом или, если можно так выразиться, с аскетическим комфортом, необходимым молодому человеку: ничего лишнего нет, но и все необходимое присутствует. На корабль Наследника денег не жалели – Правитель считал так: раз он принял непростое решение отослать совсем юного сына для учебы в дальние края, то пусть это долгое путешествие будет для него не только полезным, но и комфортным, ведь от судна зависит часто не только свобода передвижения, но и сама жизнь, а ни на том, ни на другом заботливый отец экономить не собирался. Кроме того, вкладывать деньги в судно такого капитана, как Олех, было одно удовольствие – «Заря» вместо того, чтобы ветшать и изнашиваться, с годами становилась все краше.