На Неда собор не произвел впечатления. Насколько Марринер-младший мог судить при слабом свете, проникающем сквозь высокие оконца, собор Святого Спасителя в Экс-ан-Провансе был весьма запущенным — и снаружи, где съемочная группа отца готовилась к началу съемок, и внутри, где Нед был сейчас совершенно один.

Ему полагалось спокойно относиться к тому, что он здесь один. Мелани, миниатюрная ассистентка отца, почти до смешного организованная, вручила ему брошюрку о соборе и посоветовала, подмигнув по своему обычаю, сходить туда до того, как они начнут делать пробные снимки цифровыми камерами, которые всегда предшествуют настоящим фотографиям для книги.

Конечно, можно сказать, что Мелани очень о нем заботилась. Но то, что при всей своей занятости она никогда не забывала чем-нибудь занять пятнадцатилетнего сына босса, таскающегося следом за отцом, Неда бесило.

Вероятно, она уже знала, где в Эксе находятся музыкальные магазины, и дорожки для бега трусцой, и парки для скейтбордистов. Вероятно, она выяснила это еще до полета за границу, посмотрела в «Гугле» и записала. Вероятно, она уже заказала скейтборд и спортивную одежду через «Амазон» или другой интернет-магазин, и они уже на вилле в ожидании подходящего момента, когда можно будет ему их вручить, если ей покажется, что он совсем заскучал. Чтобы не путался под ногами и не попадал в неприятные истории. Мелани была такой приветливой и даже милой, но Неду бы хотелось, чтобы она не считала его частью своих обязанностей.

До этого он собирался побродить по старому городу, но теперь взял у Мелани буклет и отправился в собор. Это был первый рабочий день, первая съемочная площадка, позже у него еще будет много возможностей исследовать город. Они приехали на юг Франции на шесть недель, и его отец намеревался почти все время работать как сумасшедший. Нед подумал, что ему будет лучше держаться поблизости от остальных сегодня утром: он пока плоховато здесь ориентировался, а потому чувствовал себя дискомфортно. Только необязательно об этом рассказывать.

Нед ничего не стал трогать. Он был не настолько смелый или не настолько глупый. Волосы буквально встали дыбом у него на голове.

— Еще одна решетка, — весело крикнула Кейт сверху. — Может, ты прав. Может, после того, как они закопали древнеримскую улицу. Им просто нужно было…

— Я кое-что нашел, — сказал Нед.

Голос его звучал напряженно, неестественно. Луч фонарика плясал. Он попытался его остановить, но при этом осветил еще одно место и теперь смотрел на него. Еще одно углубление. И в нем то же самое, подумал он сначала, потом понял, что это не так. Не совсем то же самое.

— Нашел? Что ты имеешь в виду? — крикнула Кейт. Неду показалось, что ее голос, хотя она стояла на расстоянии всего нескольких ступенек и чуть выше, доносится издалека, из того мира, который он покинул, когда спустился сюда. Он не мог ответить. Он даже не мог говорить. Он смотрел, луч фонарика метался от одного предмета к другому.

Когда Нед вернулся, утренние съемки уже заканчивались. Он помог Стиву и Грегу погрузить все в микроавтобус. Они оставили микроавтобус на площади перед собором, там стоянка запрещалась, но у них на лобовом стекле было разрешение от полиции. Потом все отправились в пиццерию в десяти минутах ходьбы оттуда.

Пицца была вкусная, а отца все раздражало. Это часто случалось во время съемок, особенно в самом начале, но Нед понял, что отец доволен тем, как прошло это первое утро. Он бы в этом не признался, но по нему было заметно.

Эдвард Марринер сделал глоток пива и посмотрел на Неда через стол.

— В соборе есть что-нибудь такое, о чем мне нужно знать?

Даже когда Нед был еще маленьким, отец всегда интересовался его мнением, когда Нед ездил с ним на съемки. В детстве Неду нравилось, что с ним советуются. Он чувствовал свое значение, сопричастность. Но в последнее время это стало его раздражать, словно его считают маленьким ребенком. Собственно говоря, «последнее время» продолжалось до сегодняшнего утра, вдруг понял он.

Когда Нед утром спустился на кухню с опухшими от беспокойного сна глазами, все уже уехали в город. Вторая рабочая фотосессия у собора. На столе лежала записка от Мелани, в которой говорилось, что они вернутся к ленчу. Он не стал надевать рубашку, и Вера-чист из соседней комнаты-прачечной улыбнулась ему, а потом демонстративно отвела взгляд. Он о ней забыл. Быстро выпил апельсинового соку и пошел опять наверх одеваться.

Потом позвонил Мелани.

Три звонка.

— Да? — Совершенно ледяной тон для одного слова, подумал он. Впечатляет.

— Привет! — весело поздоровался Нед.

— Кровь? Действительно цвет крови?

Перед Кейт стоял очередной эспрессо; Нед на этот раз заказал апельсиновый сок. Она пришла в кафе минут через пять после него, слегка запыхавшись. Ее школа находилась на другом конце города. Оба стола на улице снова оказались занятыми; вокруг них в кафе было полно людей, которые громко разговаривали, курили, читали газеты, пристроив у ног пакеты с покупками. Нед все еще не мог привыкнуть к дыму; здесь он витал повсюду.

Он кивнул.

— Красный, как кровь. И я ощущал привкус крови, когда глотал. Меня от нее тошнило. Но только вблизи от того поля боя. Когда мы отъехали, все закончилось.

Она пристально смотрела на него — карие глаза, лицо в редких веснушках. Сегодня она стянула волосы сзади и надела рваные джинсы и майку без рукавов в сине-белую полоску, а поверх нее белую мужскую рубашку, расстегнутую, с рукавами, закатанными до половины. Она очень хорошо смотрится, подумал Нед.

Нед начал плакать, шагая обратно в Экс. Среди шума и хаоса дорожного движения, когда они подошли к городу, его настигло запоздалое чувство ужаса, последствие пережитого кошмара. Было трудно идти вперед. Ему хотелось только рухнуть где-нибудь у дороги, на скамейку, на что угодно. Он не мог перестать думать о Мелани, о том, что она исчезла. Ее нет. Ее забрали. И что он скажет отцу и остальным? Как можно рассказать такое?

Кейт ничего не говорила, и это было благословением.

Когда они подошли к кольцевой дороге, Нед краем глаза увидел, что она снова прикусила губу, глядя прямо перед собой. Он подумал о ней и о том, что чуть было не произошло. Кейт была на волосок, не больше, от того, что случилось с Мелани. Она уже уходила от него, поднималась наверх, к руинам. Это ей предстояло пройти между огнями Белтейна.

«Она слишком молода», — сказал тогда тот человек, которого они знали, Фелан.

Это ничего бы не изменило. И пятнадцать лет не считались таким уж юным возрастом в те дни, когда эта история, по-видимому, началась. Можно было выйти замуж к пятнадцати годам, иметь детей. Когда-то люди быстрее взрослели.

Нед совсем забыл о микроавтобусе. Нужно вернуться за ним. У Грега были вторые ключи, а у тети Ким — машина.

Нед сказал, что поедет с ними.

У его отца был такой вид, будто он хочет наложить вето, но Нед знал, где стоит микроавтобус, и уже темнело. Приближение ночи вынудило их принять решение ехать немедленно.

— Пожалуйста, сразу же возвращайтесь назад. Вы хотите переночевать сегодня у нас? — спросил Эдвард Марринер у свояченицы.

Ким кивнула.

При ярком утреннем свете, когда они снова ехали на запад вместе с отцом и Грегом в потоке машин на шоссе, у Неда слипались глаза, он боролся с недосыпом и чувствовал себя человеком бесполезным и безответственным.

Он старался заставить себя сосредоточиться на том, что они делают, на том, что они обсуждали вчера ночью, но все время думал о Кейт Уэнджер, как она выглядела перед тем, как ушла спать.

Нед сидел один в столовой за столом и листал путеводитель, раздел, посвященный истории Прованса. Вокруг него лежали в беспорядке заметки и бумаги, которые они здесь собрали.

Если бы этим занималась Мелани, не было бы никакого беспорядка, подумал он. Она бы сложила их стопками, рассортировала и пометила странички разноцветными наклейками. Конечно, если бы Мелани была с ними, им бы и не понадобились эти заметки, правда? Он только что закончил читать и чувствовал себя еще более угнетенным и растерянным.

— Что ты нашел? — спросила Кейт, подходя к нему.

Они вернулись на юг через Долину Ада.

Грег снова проехал мимо Ле-Бо, повернул направо и двинулся к Арлю. Все молчали, пока ехали к городу. Нед уже вкратце рассказал им о встрече, потом повторил то же самое по телефону для тети Ким.

Он никому не сказал о том, что Кадел когда-то насадил голову соперника на пику и что он грозил Неду, если тот не бросит это дело. Какой в этом смысл? Разве он уедет? Улетит домой, в Монреаль, готовиться к тесту по математике? Мелани не была его возлюбленной, никаких таких глупостей, но и не обязательно быть влюбленным в человека, чтобы сражаться за него. Ему следовало сказать об этом там Каделу.

Самое важное во всем этом то, как только что объяснила тетя Ким — она повторила это его отцу, когда Нед передал ему телефон, — что если Кадел был в Глануме, это значит, что их план не так уж глуп. Вот что они должны из этого вынести. Если эти двое мужчин, или, по крайней мере, один из них, — проверяют те же места, то они сами на правильном пути.

Ну, да, правильный путь — плюс пара евро — позволит вам где-нибудь выпить чашечку кофе с молоком.

Нед почувствовал, что у него отвисла челюсть. Это стало происходить с его челюстью слишком уж часто. Совсем никуда не годится.

— Дядя Дейв? — спросил он.

Голос прозвучал выше на пол-октавы. Улыбка дяди стала шире.

— Мне нравится, как это звучит, должен признаться.

Седобородый перевел взгляд на отца Неда.