Витязь особого назначения

Кириллов Кирилл

1370-й год. Вокруг княжества Смоленского неспокойно: князь московский Дмитрий объединяет Русь, Золотая Орда опять закипает, король польский стар и вот-вот под боком грянет война за опустевший трон. Тут хотя бы прикрыть спину от польских притязаний. И князь смоленский отправляет своего сына в Краков, задумав женить его на тамошней принцессе. Но доехать юноше суждено было только до Полесья, что на границе Смоленского, Польского и Литовского княжеств. Там юноша пропал. Как и все, кто был вместе с ним. Масштабные поиски на чужой земле затевать нельзя. Что же делать? Князь смоленский зовет на помощь витязя Ягайло (сына литовского князя Ольгерда, будущего героя Грюнвальдской битвы, будущего польского короля под именем Владислав II и основателя династии Ягеллонов), известного воинской доблестью и дипломатическим талантом.

Чтобы исполнить поручение князя, витязю Ягайло придется пройти сквозь болота и степи. Через дворцовые интриги и жаркие сечи. А заодно и определить судьбу восточной Европы на ближайшие полвека.

Глава первая

Солнце медленно садилось за лес, последние закатные лучи просачивались сквозь густую листву. Из-под темных крон на торную дорогу выползал вечерний холодок, пахнущий хвоей и грибами. Мелкая живность скользила в траве, стараясь успеть в норку до наступления темноты. Птицы шуршали в ветвях, устраиваясь на ночлег. Вниз сыпались ошметки коры и маленькие веточки. Лес засыпал. Только уханье готовящегося к охоте филина да далекое карканье воронов иногда примешивались к тяжелому шагу подкованных железом копыт.

Угольно-черный конь по имени Буян уверенно шел знакомой дорогой, изредка всхрапывая и позвякивая бляшками наборной уздечки, которая свободно лежала у него на шее. В переметных сумах терлись друг о друга наспех собранные в дорогу пожитки. Седло с высокой лукой поскрипывало под наездником — крепким и кряжистым, как едва обтесанный водой камень. К стремени был приделан кожаный мешочек, где прятался окованный железом комель тяжелого копья. О другое стремя бился колчан со стрелами и сильно изогнутым луком. Тетива была снята, чтоб не перегибать дерево и не стирать костяные накладки.

Ягайло — так звали всадника — сидел ровно, как свечка, лишь иногда движением колена напоминая тянущемуся мягкими губами к придорожной траве коню, кто тут хозяин. Его большая рука покоилась на рукояти короткой сабли в расшитых золотой нитью ножнах, привешенных к тонкому кушаку, повязанному поверх наборной кольчуги с круглыми бляхами на груди. Гриву соломенных волос всадника покрывал островерхий шишак с узким, но крепким наносником. Шаровары с кожаными вставками были заправлены в красные сапоги с загнутыми вверх носами и небольшими каблуками, чтоб нога не выскальзывала из стремени. Спину прикрывал италийского сукна плащ с меховым подбоем, при случае способный защитить и от стужи, и от мороси.

Витязь был задумчив. Уже под вечер в его одинокую избу на опушке леса прискакал взмыленный княжий стряпчий

[1]

Акимка

[2]

с горящими то ли от недосыпа, то ли от лихоманки глазами. Не слезая с седла, испил водицы и сорванным голосом прохрипел, что князь желает пред свои очи немедля. И умчался, безжалостно шпоря коня. Ни грамоты с собой не привез, ни даже ярлыка княжьего не показал. Если б не многолетнее знание посланца сего… Случилось у князя что-то неладное, если понадобился он, да еще и так скоро. Не война ли? Не набег? Да вроде тихо все. И Орда, и московские князья последнее время в тишине и покое пребывают. Если только литовский принц Ольгерд войной пришел нежданно, не зря про него говорят: «Велика рать, а ходит как тать». Да ему б с чего? Нет у него на Руси верней союзников, чем смоляне.

Покидав в седельные сумы все, что могло пригодиться в дороге и схватке, подперев дверь батожком, чтоб лисицы не забрались, витязь двинулся в столицу. Ни людишек лихих, ни хищных зверей тут давно не водилось. Последних повывели да повыгнали еще при Иване, отце нынешнего князя, а новые, под бдительным оком достойного преемника, как-то не завелись. Пытались, было дело, но дружина, в которой тогда служил и Ягайло, отроком еще, жесткой рукой наводила порядок в местах сих. А позже, когда…

Глава вторая

Поднялись они засветло, наскоро перекусили хлебом, луком и сметаной и тронулись в путь. Большую часть поклажи и доспехов они оставили в комнате. На том настоял Ягайло. Кольчуга и шлем в болоте плохие помощники. Случись угодить в трясину, утянут на дно. Неплохо было б еще лаптей найти, ибо наполненные болотной водой и тиной сапоги хуже мельничного жернова на шее, да и подошва гладкая на корнях скользит, но не сыскалось.

Акимка всю дорогу то и дело прыскал в кулак, представляя себе двух витязей — простоволосых, без кольчуг и в лаптях. Его веселье было столь заразительно, что под конец и повеселел и суровый Ягайло, стал улыбаться в ответ на его безудержные приступы веселья. Так, в прекрасном расположении духа, они доехали до места. Акимка соскочил с коня и перепрыгнул через вырытую вдоль дороги канаву для стока воды.

— Вот Ягайло, смотри. Видишь, куст примят? Явно тащили что-то тяжелое. Ветви обломаны. Да часть еще примята была, потом распрямилась. А вот там дальше поляна.

Ягайло, не говоря ни слова, тронул бока Буяна коленями. Конь разбежался в два шага и прыгнул через канаву, раздвигая крепкой грудью подлесок. Проскакал с десяток локтей и вынес всадника на поляну, не видную с дороги. По образовавшейся просеке туда же вбежал Акимка, продолжая рассказывать и показывать, как было:

— А вот тут стрела лежала, та, что с кровью, видать, раненого тут клали. И обрывки были тут, наверное, рубаху рвали, кровь остановить. А вторая-то стрела там, у дороги, в канаве плавала. Кто-то хотел, чтоб мы сразу на болотников грешили.