Сергей Миронович Киров вступил в большевистскую партию на втором году ее существования (в 1904 r.). После революции 1917 г занимал видные посты в партийном и советском руководстве, во время борьбы за власть в верхушке компартии решительно выступил в поддержку И.В. Сталина. С этих пор Киров стал ближайшим соратником Сталина, его «правой рукой».
В 1926 году С.М. Киров был назначен Первым секретарем Ленинградского обкома и горкома ВКП(б). Ленинград тогда был опорой оппозиционеров всех мастей – от троцкистов до сторонников Зиновьева и Каменева. Сталин поручил Кирову «поставить под контроль это гнездо внутрипартийной оппозиции, чтобы не дать ей еще раз перейти в атаку на центры партийной власти». Киров справился с этой задачей, однако в 1934 г. был убит при загадочных обстоятельствах.
Впоследствии Н. Хрущев в этом убийстве обвинил самого Сталина, но приведенные в данной книге документы, статьи и выступления С.М. Кирова свидетельствуют о том, что у «питерских» троцкистов и прочих оппозиционеров было гораздо больше оснований для устранения Кирова.
Предисловие
Сергей Миронович Костриков (Киров) родился в городе Уржум Вятской губернии 27 марта (15 марта по старому стилю) 1886 года. В 1894 году Сергей и его сестры остались сиротами – отец ушел на заработки и пропал без вести, а мать умерла. Девочек взяла на воспитание бабушка, а мальчика отдали в приют.
Сергей закончил Уржумское приходское, а затем – городское училище. Во время учебы он неоднократно награждался грамотами и книгами. Осенью 1901 года уехал в Казань, поступил в Казанское механико-техническое промышленное училище. В 1904 году он завершил образование, получив награду первой степени, оказавшись в пятерке лучших выпускников того года. В 1904 году начал работать чертежником в городской управе Томска и учиться на подготовительных курсах Томского технологического института.
В Томске в ноябре 1904 года он вступил в РСДРП, стал профессиональным революционером, вел работу в Иркутске, Новониколаевске, Владикавказе. После революции 1917 года был председателем военно-революционного комитета в Астрахани, полпредом Советской России в Грузии, Первым секретарем ЦК компартии Азербайджана.
С 1921 года Киров– кандидат в члены, с 1923 года член ЦК РКП(б). В 1924 году, во время борьбы с Троцким и его последователями, решительно выступил в поддержку И.В. Сталина.
В 1926 году С.М. Кирова избирают Первым секретарем Ленинградского губернского комитета (обкома) и горкома партии и Северо-Западного бюро ЦК ВКП(б), кандидатом в члены Политбюро ЦК ВКП (б). В составе группы ЦК И.В. Сталин направил Кирова в Ленинград для борьбы с троцкистской и зиновьевской оппозицией.
С. М. Киров. «Все, что путается под ногами, должно быть отброшено!»
«У кого нефть, тот и господствует»
(Из речи С.М. Кирова на XIV съезде ВКП(б) 22 декабря 1925 года)
Товарищи! Мы «преем» здесь в течение уже четырех дней, и я думаю, что тут произошло то, что чрезвычайно прискорбно излагать. Здесь нам вчера тов. Бадаев подробно рассказывал о заслугах Ленинградской организации. Кто же в этом, сомневается?..
Дело не в этом, товарищи, а дело в том, что на вас оправдалась пословица, что «на всякого мудреца довольно простоты». Вы попали в такой переплет, из которого вам сейчас выбраться будет чрезвычайно затруднительно. При всем своем огромном авторитете, при всех ваших огромных заслугах, вы забрались в уголок, в котором вам чрезвычайно тесно. Вот почему и получилась та осложненная обстановка, которая у нас есть…
Вот уже начинают поступать газетки из-за рубежа. И вы можете видеть статейки под заголовком «Питер против Москвы». Это пока что в газетке «Дни». Потом пойдет и в других, пойдет немножко дальше. Я не знаю, в какой степени подобного рода писания могут укрепить авторитет Коминтерна. Я не знаю, в какой степени поднявшаяся там агитация может упрочить наше советское правительство. Я не знаю, каким еще большим авторитетом будет пользоваться наша коммунистическая партия среди иностранных коммунистических партий – та партия, которая по заслугам считается самой настоящей, самой непоколебимой твердыней ленинизма…
«С двумя правдами нельзя жить»
(Из доклада и заключительного слова СМ. Кирова на объединенном собрании партколлективов заводов «Красный гвоздильщик» и «Электроаппарат» 12 января 1926 года)
Товарищи! Вы все знаете, в какой обстановке протекал наш съезд. Вы все знаете, что XIV съезд нашей партии занял в истории нашей работы совершенно исключительное место. «Превратить нашу страну из аграрной в индустриальную, способную производить своими собственными силами необходимое оборудование, – вот в чем суть, основа нашей генеральной линии» – так сформулировал на съезде товарищ Сталин центральную задачу партии.
Съезд единодушно резко осудил ликвидаторскую, пораженческую линию «новой оппозиции». «Историческое значение XIV съезда ВКП состоит в том, что он сумел вскрыть до корней ошибки новой оппозиции, отбросил прочь ее неверие и хныканье, ясно и четко наметил путь дальнейшей борьбы за социализм, дал партии перспективу победы и вооружил тем самым пролетариат несокрушимой верой в победу социалистического строительства» (Сталин).
Вы все помните, какая лихорадка трепала нашу партию, когда у нас развернулась так называемая троцкистская дискуссия. Вы помните, что мы дружными рядами навалились на троцкистов, и мы их, как принято говорить, в короткий период положили на обе лопатки. Хотя мы имели от дискуссии некоторые положительные результаты, но несомненно нам слишком дорого обошлась эта лихорадка, которая сильно тормозила работу. Мы прекрасно понимали, что развертывание дискуссий среди всей партии – это очень обременительное дело, это– как принято теперь говорить– очень дорогой накладной расход в жизни нашей коммунистической партии.
«Против рецидивов троцкизма»
(Доклад С.М. Кирова об итогах XV партконференции на собрании партийного актива Ленинградской организации ВКП(б) 9 ноября 1926 года)
Товарищи, прежде чем приступить к изложению вопросов, которыми занималась последняя Всесоюзная партийная конференция, я должен в двух словах остановиться на работах Объединенного пленума ЦК и ЦКК, который предшествовал нашей конференции. Объединенный пленум кратко занимался теми же вопросами, которые стояли на общесоюзной конференции; но на одном вопросе организационного порядка пленум остановился довольно подробно.
Вы знаете, что нашей конференции предшествовали события исключительной важности в жизни нашей партии. Вы знаете, что накануне самой конференции наша партия оказалась лицом к лицу с выступлением оппозиции, которая повела энергичную рассчитанную атаку на ЦК партии и, тем самым, на партию в целом. Я не буду подробно останавливаться на этом. Вы все это прекрасно знаете. Мы, присутствующие здесь, были также свидетелями одной чрезвычайно знаменательной экскурсии, которую совершил сюда, под предлогом навестить своего больного дядюшку или папашу, Зиновьев. Для каждого из вас понятно значение этого выступления.
Пленум не мог пройти мимо последних событий, несмотря на то, что к тому времени уже было опубликовано известное письмо за подписью представителей оппозиции, где они отказывались от дальнейшего ведения фракционной работы, отмежевывались от тех ультралевых групп, которые веди атаку против Коминтерна, отмежевывались от Оссовского, обещали не подавать больше «политической руки» Медведеву и Шляпникову. Несмотря на это, пленум не мог пройти мимо этих событий.
«Назад движения нет!»
(Из речи С.М. Кирова на X партконференции Выборгского района 8 января 1927 года)
Товарищи! Я не думаю, что вы потребуете от меня, чтобы я подвел подробный итог проделанной вами работы. Я думаю, что такое требование было бы прежде всего несправедливо, потому что я не имел возможности все время присутствовать на вашей конференции, и кроме того я думаю, что вы в достаточной степени устали, для того чтобы подробно проходить еще раз но всем тем вопросам, которыми вы здесь занимались. Я думаю, что будет достаточно, если мы остановим свое внимание на самом главном, самом основном, самом характерном, что сопутствовало работе вашей конференции.
Я думаю, что как здесь, так и на других районных конференциях нашей организации нельзя не отметить прежде всего, что наши конференции проходят чрезвычайно организованно и активно. Как будто и то и другое обстоятельство не являются особой заслугой, как будто мы за долгие годы нашей работы уже привыкли проводить наши партийные конференции в достаточной степени организованно и в достаточной мере активно, но тем не менее все товарищи единодушно свидетельствуют о том, что проходящие сейчас конференции отличаются от всех прошлых особой активностью и организованностью. Нет ни тени той официальщины, я бы сказал, казенщины, которой, к великому сожалению, многие из наших конференций были не чужды. Дело протекает действительно так, как оно должно протекать при соблюдении настоящих принципов нашей внутрипартийной демократии. За все время работы наших конференций, насколько мне приходилось слышать, я не слыхал ни одного выступления, где бы по адресу нашей организации бросили бы упрек в том, что мы неправильно или недостаточно проводили внутрипартийную демократию. Очевидно, мы действительно вступили в такую полосу проведения этого лозунга, которая целиком и полностью отвечает основным требованиям нашей большевистской практики и нашей большевистской тактики.
Невольно вспоминаются те пророчества, которые раздавались но адресу нашей организации год тому назад, после того огромного, совершенно исключительного обновления, которое произошло в нашей организации. Когда мы на руководящую роль выдвинули огромную массу новых партийцев, когда мы наш партийный актив обновили на пятьдесят процентов, когда мы в еще большей степени обновили наши вышестоящие партийные органы, – вы помните, со всех сторон, изо всех углов от нашей оппозиции раздавались предостережения о том, что мы не сумеем в этой огромной организации свести концы с концами, что та встряска, которую пережила Ленинградская организация, и все то, что произошло потом, гарантируют-де неизбежный провал работы в этом огромном городе, который составляет, по числу членов партии, одну десятую часть всей великой Всесоюзной коммунистической партии.
«В упорной борьбе с оппозицией…»
(Из доклада С.М. Кирова о работе Ленинградского губкома ВКП(б) на XXIV губернской партконференции 27 января 1927 года)
Товарищи! Прежде чем доложить о практической работе губернского комитета партии за истекший год, я считаю необходимым изложить перед вами общую обстановку, в которой приходилось работать губернскому комитету. По этому поводу говорилось у нас достаточно много и достаточно часто, поэтому я буду краток. То время, которое мы пережили, войдет в историю не только нашей организации, но и нашей партии в целом, ибо эта эпоха действительно во всех отношениях является исключительной. Еще до XIV съезда нашей партии мы вступили в новую полосу партийной работы. Вы знаете, что эта полоса первое время сопровождалась целым рядом хозяйственных затруднений, и я думаю, товарищи, что эти затруднения явились основной предпосылкой того перелома, который пережила впоследствии наша партия. Теперь уже полностью мы дали себе ясный и точный отчет в тех новых задачах, которые стояли перед нашей партией. И как раз тогда в отдельных рядах нашей партии стали замечаться совершенно определенные колебания.
Вы помните, с чего все началось. Началось с того, что отдельные товарищи, представлявшие тогда еще не совсем отчетливо организованную оппозицию, стали нам указывать на якобы происходящее совершенно определенное перерождение отдельных членов ЦК; потом мало-помалу оппозиционная фантазия стала развертываться, и перерождение приписывалось уже Центральному Комитету в целом. В дальнейшем на фоне все более и более ярко выступавших хозяйственных затруднений стали раздаваться голоса о том, что не только Центральный Комитет, а и вся партия, дескать, переживает страшную болезнь перерождения. Оказалось, что во всей нашей миллионной партии только несколько человек ясно представляли себе те задачи, которые стояли перед партией, все же остальные уклонились в сторону заигрывания с кулаком, с нэпманом.
«Зоркий» глаз наших оппозиционеров, вы помните, видел, как постепенно эта волна мелкобуржуазной стихии стала захлестывать сначала нижние, подвальные, этажи нашей социалистической храмины, а потом помаленьку полезла и в первый этаж. И нам предрекали, что пройдет немного времени, как мы, чудаки, не замечающие процессов нашей жизни, окажемся на чердаке этой социалистической храмины и, высовываясь из окон, будем с растерянными жестами кричать «караул».
