Лыжи по снежной целине ехали кое-как, постоянно проваливаясь в рыхлый колючий снег и никак не желая гладко скользить по лесной тропе. То ли смазаны были плохо, то ли конструкция у них не правильная, то ли из Ильи лыжник как бегун из борца сумо. Привык он в последнее время на броне рассекать, а лыжи в последний раз надевал несколько лет назад на школьном уроке физкультуры. И до последнего момента надеялся, что больше не наденет.

"Какого хрена...", - раздраженно подумал Илья, в очередной раз в темноте чуть не наехав одной лыжей на другую и чудом не упав. Капюшон от белого маскхалата неловко соскочил на глаза, закрывая обзор, автомат съехал с плеча и пришлось его поправлять на ходу. Илья почувствовал, что за прошедшие четыре часа их ночного похода уже прилично выдохся. "Неправильно это... Вдруг война, а я уставший"? - в их ситуации эта фраза из анекдота уже не казалось глупой и эгоистичной. Если их группу сейчас неожиданно прижмут маги, Илье придется выкладываться по полной программе, ставя щиты и корректируя огонь. А с таким марш-броском его "батареек" хватит ненадолго. Но раз он принял принципиальное решение не пользоваться чужой помощью - значит, он будет идти как все.

Назад добрались не без проблем, но в целом все обошлось. В обратный путь, прихватив с собой пленных, дружинники отправились в считанные минуты после завершения боя. Не было ни обыска разгромленного конвоя, ни сбора трофеев - Тродд и Ая очень торопились. Лишь ведьма замешкалась на пару минут в возке коммага, чтобы забрать с собой кожаную сумку с неодскими штабными документами. Возможно, только благодаря быстрому отходу дружинникам удалось оторваться от погони.

Илья обратно ехал с комфортом - упакованный в мягкий и теплый спальный мешок и обездвиженный знакомым заклинанием малого паралича. Интересное такое заклинание: можно дышать, можно думать, можно смотреть прямо перед собой и даже моргать, а вот двигаться - никак. Хорошо хоть ему в туалет не хотелось, а то могло неаккуратно получиться... К удивлению для самого себя, Илья не испытывал на Аю с Троддом сильной злости или обиды. Злиться следовало не на других, искать виноватых среди них не стоило, его товарищи просто действовали в своих интересах. Как говорится - практика критерий истины, он хотел проверить свои соображения о своем истинном положении в отряде и он их проверил. Злиться следовало на самого себя - на ту бесхребетную размазню, которой он сам того не желая стал. Это продуктивнее.