Темнота. Тесная коробка застрявшего лифта, разбитые в кровь кулаки, испуганные причитания Вовки: "Глебка, Глебка, ты чего?" И собственный протяжный тонкий вой.

На этот раз, слава Богу, обошлось без главного позора. Панику, порожденную старым детским кошмаром, удалось взять под контроль еще на стадии сна. Обученный организм сам перешел на "правильное" дыхание. Глубокий – на шесть тактов – вдох животом, задержка дыхания, медленный выдох. Из глубин памяти донесся голос Мастера: "То, чего мы боимся, всегда нереально. Опиши себе дотошно – шаг за шагом – настоящие факты, реальную обстановку, в которой находишься, и страх отступит".

Глеб размежил веки. Темнота – черная, без единого просвета – никуда не делась. Теперь к ней добавился холод. Ледяные иголки кололи лицо, пальцы рук и ног. Глеб попытался определить наощупь, на чем он лежит. Не получилось. Ладонь, упакованная в меховой кокон, наткнулась на препятствие, природу которого через толстый слой меха не разберешь. Левая рука, "запаянная" в такой же кокон, обнаружила преграду и с другой стороны. Глеб развел согнутые в локтях руки. Локти уперлись в невидимые стенки, расположенные где-то на расстоянии метра двадцати друг от друга. Попытка привстать закончилась столкновением лба с чем-то холодным и мягким. Гроб? В виски и темя ломанулась боль, нутро отозвалось приступом тошноты, переполненный мочевой пузырь дал знать о себе резью. Паника пошла на новый приступ.

Глеб извивался, бестолково махал руками, отчаянно молотя по чему попало укутанными в мех кулаками, упирался в невидимые стены и потолок локтями, коленями, головой, ногами, кричал… И снова его спасла от безумия автоматически включившаяся "дыхалка". Вдох: раз – два – три – четыре – пять – шесть. Пауза: раз – два – три. Выдох: раз – два – три – четыре – пять – шесть.

Через несколько минут вернулась способность соображать. Глеб поднес "запаянную" руку ко рту, вцепился зубами в жесткую ткань, потянул. Стащить подбитый мехом кокон не удалось, но ладонь выскользнула из него назад – в ледяную "кишку" со скользкими и очень мягкими стенками. "Рукав, – сообразил Глеб. – Скользкая и холодная подкладка, мягкий синтепух. Мой комбинезон для зимней рыбалки. А это – мохнатое внутри и жесткое снаружи – мои же брезентовые рукавицы на меху. Но почему они не снимаются?"