Двойное океанское каноэ с черно-красным корпусом вошло в бухту западным проливом — и песнь гребцов стихла. Лишь за бортом с шипением проносилась вода.

Рослый, плечистый островитянин с отрешенным взглядом странно удлиненных глаз, скрестив на груди руки, стоял на корме. Он следил за маяком — башней из коралловых блоков. Башня плавно поворачивалась на фоне диска восходящего солнца и казалась черной, как ночь. Маяк этот замыкал дугу мола, тянущегося в глубину бухты.