Шелест дождя заглушал раздававшиеся со всех сторон крики и ржание лошадей. Холодные струйки с маниакальным упорством стекали за шиворот, но я не шевелилась, так как преследователи были слишком близко. Даже лопатками не шевелила (хотя очень противно было). А уж поднять руки для того, чтобы натянуть капюшон — высшая глупость.

Все тело уже занемело от неподвижного лежания на холодной земле (правильней сказать в холодной грязевой луже) под ненадежным укрытием в виде валуна, устроенного природой так, что оставалось небольшое пространство между широким выступом и землей. Приметив это убежище, я выгребла оттуда большое количество земли и прелых листьев, заняла освободившееся место и прикрылась ими, оставив небольшую щелочку для подглядывания. Со стороны должно было казаться, что валун врос землю уже давно. Я знала, что ливень уже давно скрыл все мои следы, но все равно боялась. За побег по головке не погладят. Не убьют, но пожалеть об этом заставят. Ноги, например, переломают — худшее наказание для танцовщицы.

Появление пары всадников заставило задержать дыхание. Красные намокшие плащи всегда служили опознавательным знаком личной гвардии графа Ангри. Правда, у одного из них еще виднелось на плаще золотое шитье. Капитан гвардии. Главный среди этих мерзких псов, которые сейчас ведут охоту на меня. Вот что значит, не везет. Капитан Дрэн, жестокий садист с лицом Квазимодо и наклонностями Чикатило. Его боялись все. А я особенно. Уж кому-кому, а Дрэну плевать, что скажет граф, если я вдруг умру по дороге в крепость. Зверское самоубийство (решила повеситься, но закололась, десять ножевых ранений в сердце и все сама, мой господин, честное слово Капитана). А его напарник, второй всадник, его особая гордость — сын Трэнк. Похотливая скотина без понятия о чести и благородстве. Уж лучше умереть, чем попасть в лапы этой парочке.

Я затаилась, дыша через раз и вообще забыв о движении. Вскоре из-за деревьев появилось еще два всадника в красных плащах. Мои шансы на спасения катастрофически быстро убывали.

— Капитан, мы прочесали весь лес. Ее здесь нет.

Ангелина

Оказалось, что ближайший постоялый двор располагается в довольно большом городе с говорящим названием Биир. Кто о чем, а я сразу подумала о пиве. Пить к тому времени, когда я со своим грузом прошла через ворота («ну что вы, мой господин не мертв, он просто мертвецки пьян! а вам доблестным стражам мне и трех серебряных монет не жалко») хотелось зверски. И есть. И в ванну. И спать. Все именно в такой последовательности.

Стражи, за отдельную серебрушку поведали, что в связи с началом ярмарки все комнаты на постоялых дворах заняты, но недавно, минут 10 назад уехал какой-то аристократ со свитой, поэтому место должны быть в «Пьяном Фениксе», самом богатом постоялом дворе города. Именно туда я и направилась, прошагав пол города.

Управляющий сам выскочил мне на встречу, помог стащить с Гота моего бессознательного спутника и радостно сообщил, что свободна только одна комната, самая дорогая, но зато с двуспальной кроватью. А значит я со своим «братом» (что значит, что мы похожи как огонь и вода? Мы, просто, сводные!) вполне можем ее занять вдвоем. Согласно кивнув (незнакомца моментально потащили туда два дюжих парня), я некоторое время понаблюдала, как два конюха пытаются подобраться к оскалившемуся коню. Битва была не равная — Гот уложил обоих. Пришлось самой вести его в конюшню, предварительно отдав целых два золотых хозяину заведения за неделю проживания, питание для двух людей и этой упрямой красногривой скотины. Наказав ему также подготовить мне ванну и принести в комнату плотный ужин, я принялась расседлывать коня и чистить его. С непривычки, я провозилась целый час и окончательно выдохлась. А уж сколько матов сложила на хозяина непокорной твари — не сосчитать. Поэтому воспоминаний об ужине, помывке и постирушках почти не осталось. Плюхнувшись на довольно большую кровать рядом со своим спутником, я мгновенно вырубилась.

Проснулась я довольно поздно, немного смутившись оттого, что беззастенчиво использовала незнакомца в качестве подушки и грелки одновременно. А что поделаешь, ночи-то холодные, а я окно забыла закрыть. Да ладно, от него ведь не убыло. Сама согрелась, его согрела. Вон лежит, чуть ли не лыбится. А все равно не удобно, будто что-то предосудительное совершила. Вот такие вот издержки воспитания. Учили меня, что нельзя спать с незнакомцем, обняв его и руками и ногами. Надо хоть имя перед этим спросить. И справку об отсутствии заразных заболеваний.

Ангелина

Пробуждение было приятным. В первые мгновения. Потом я поняла, что меня кто-то нагло собственнически обнимает, и при этом еще сопит в ухо. Нет, сначала я попыталась выбраться довольно мирно, но когда эти наглые огромные лопаты, по недоразумению названные руками, сжали меня крепче, пришлось пойти на отчаянные меры — дать локтем туда, куда дотянулась. А дотянулась я до общеизвестной болевой точки мужчин в паховой области. С кровати я вылетела пулей, злобно глядя на нахала, пытающегося перевести дыхание. Да ладно, не так уж сильно я и била. Скорей обидно и неожиданно.

— Ор-р-ригинально. Спасти кого-то, а потом отбить ему всю мужскую гордость.

Не поняла? Я что, еще и виновата?

— А нечего руки распускать.

Ангелина

— Красавица, купи крем, и пятна с твоего личика исчезнут. От ухажеров отбою не будет!

Глянув на торговца так, что тот счел благом спрятаться за прилавок с головой, я раздраженно тряхнула головой. Нет, ну сколько можно неприятностей за один день? Во-первых, этот назойливый кнерт. Вот нафига ему надо было приносить Клятву? Как мне теперь от него избавиться? Как мне избавиться от этого настырного, наглого, невоспитанного хама, считающего что он неотразим? Да еще и этот поход на рынок. На кой черт мы с моим, теперь уже точно не отвяжусь, спутником поперлись через косметические ряды? Это уже третий торговец, предлагающий мне крем от веснушек. Ненавижу всех. Убью. Нет, точно убью кого-нибудь.

— Ой, девушка, вам просто жизненно необходим…

Зарычав, я схватила очередного настырного продавца за ворот и притянула к себе.

Ангелина

Утро было ужасным. Нет, не самым ужасным. Первое место посмертно было оставлено за тем утром, когда я оказалась в этом ужасном мире. Второе место теперь занимало именно это. Во-первых, за вчерашний день я вымоталась как собака. После лекаря, перевязавшего мою руку и напичкавшего какими-то отварами, я идти толком не могла, но сдаваться не собиралась. Возмущенно попыхтев, Дей взял меня под руку и почти тащил на себе. Выбор оружия занял час. Подобрав мне более-менее приличный меч и кинжал, он сказал, что потом как-нибудь раздобудем приличное. Особенно если я научусь владеть оружием, а не махать им как дубиной. Потом был выбор лошади. Это заняло еще три часа. В результате мы приобрели довольно смирную флегматичную кобылку мышиного цвета, потому что я целый час возмущенно шипела о том, что мне нужно быть незаметной это раз, и живой — два. И при этом честно предупредила, что ездить верхом не умею. После этого был часовой урок верховой езды, окончившийся таки моим падением. Слезая с этой скотины, я запуталась в стременах и рухнула лицом вниз, разбив губу и получив великолепную шишку. Да еще и ушибла уже пострадавшую руку. Дей ехидно ухмылялся, выпутывая мою ногу. Наверно поэтому я все-таки умудрилась заехать ему пяткой. По губам. Так что кровью мы капали вместе. Но ведь этому не надо было идти после этого на свидание! Ну ладно, косметику мне одолжила жена хозяина. И даже помогла сделать макияж, убрав следы падения под пудрой. А вот повязка сделала невозможным надеть мое новое платье. Ведь у него нет рукавов! Я чуть не расплакалась. Пришлось натянуть чистый костюм, компенсировав это простой, но красивой прической.

Дей на все мои приготовления лишь фыркал, жутко этим нервируя. Да знаю я, что не красавица и ничто мне уже не поможет, но зачем так явно это демонстрировать?

Само свидание я запомнила плохо, потому что из-за зелий жутко клонило в сон. Помню только, что после ужина мы шатались по каким-то улочкам и он постоянно лез ко мне целоваться, а потом и лапать. Получив в нос (не пожалела для этого своей правой руки), он обложил меня так, что уши благородной девицы должны были бы завернуться в трубочку, а сама она — грохнуться в обморок. С меня легкий налет цивилизованности смыло кровью гвардейцев, поэтому я лишь пожала плечами и использовала свой коронный удар. Думаю, после него несколько недель девичья честь оставалась в безопасности по причине временной импотенции этого маньяка, готового на все, чтобы затащить в постель новую девушку, не обращая при этом особого внимания на внешность.

В итоге в комнату я завалилась под утро, наплескавшись напоследок в чулане в лохани, изображавшей ванну. Дей дрыхнул, нагло развалившись на всю эту немаленькую кровать. И при этом у него было такое умиротворенное выражение лица, что не захотелось будить и заставлять двигаться. Вру… Мне, просто, было лень шевелиться. Поэтому я просто расстелила свой плащ на полу, прижалась к счастливому Инди и уснула. А утром этот изверг вылил на меня целое ведро ледяной воды. Гадство. А потом еще и сообщил, что мы должны срочно покинуть город, так как за ним охотятся. Не думайте, что я сдалась без боя. Я долго ругалась почти матом, что из-за того, что один даун (дальше было подробное описание его половых отношений с представителями разных рас, животных и прочего) принес Клятву и теперь не мог отойти от меня далеко, оставив на поживу стервятникам и прочим милым тварям. Потом я встала в позу и заявила, что некуда не поеду, так как у меня в городе дела. Честно, я думала он меня ударит. Обошлось. Он просто схватил меня, усадил уже на оседланную лошадь и сказал, что если я не поеду, то он пойдет на крайние меры.