Он не собирался покупать оружие. По крайней мере не такое, каким торгую я. Пожалуй, так можно сказать.

Это был высокий человек в толстом пальто и шляпе с узкими полями; такого рода шляпы носят модные шпионы в кино. Судя по виду, он немного нервничал.

На какой-то миг он задержался прямо у входа, избегая встретиться со мной взглядом. Так что я оставил его пребывать в этом состоянии. Спустя некоторое время он взял пистолет, который я обычно клал на маленьком столике для клиентов особого сорта, которые как только увидят оружие, хватают его и давай щелкать курком.

Этот посетитель тоже стал щелкать.

Затем он прокашлялся и спросил:

Так или иначе, на следующий день я сидел в самолете.

Я поместил свои лучшие и самые ценные образцы в банк, предупредил владельца дома, закрутил водопроводные краны и упаковал два места багажа: большой чемодан с жестким каркасом – для известной работы, как раз такой величины, чтобы можно было таскать его и не казаться подозрительным, и сумку для ручной клади. В последнюю минуту я даже оплатил несколько счетов. Потом по пути в аэропорт купил пару рубашек, которые планировал использовать все это время. И наконец поспел на посадку.

Я не люблю самолеты. Особенно не люблю реактивные. Старинные поршневые, к примеру, так приятно и умиротворяюще гудят, что вы знаете – моторы исправно делают свое дело и не превратятся вдруг в пылающие факелы.

С Макгрегором я встретился в последнем зале вылета (чертовски бодрящее название) и уступил ему место у окна. Мне вовсе не хотелось быть в курсе дела о текущем расстоянии от земли.

Мы выполнили обычное вступление к полету, когда самолет становиться на хвост, двигателей совсем не слышно и кажется, что они совсем остановились и пилотов приключился сердечный приступ. Экипаж включает мягкую музыку, чтобы отвлечь ваши мысли от ожидания самого ближайшего будущего… И тем не менее все получилось. Стюардессы забегали вокруг с маленькими сэндвичами и пустыми чашками, игнорируя типов вроде меня, стенающих и жаждущих чего-нибудь покрепче.