Психомех

Ламли Брайан

Это страх. Это смерть. Это машина, которая воскрешает в вашем сознании все потаенные ужасы. И у вас остается выбор: либо победить свой страх, либо умереть.

От известнейшего создателя ужасного, Мастера жанра хоррор, неповторимый, невероятный и захватывающий `Психомех`.

Пролог

Темноволосый, долговязый, голый — за исключением набедренной повязки из полотенца, Гаррисон засыпал. Это был один из многих трудных дней, и он устал. Пара рюмок бренди, пропущенных с друзьями в казарменной кутерьме, были той последней каплей, которая свалила его в надежде на ночной отдых. Но чтобы уж быть совсем уверенным, он принял еще и горячий душ. Растирание полотенцем досуха всегда приносило приятную усталость, легко переходящую в глубокий сон. Сегодняшняя ночь не была исключением, но...

Не успел он уснуть, как на него навалился тот самый сон, который вот уже около трех недель беспокоил его почти каждую ночь и который утром он никак не мог вспомнить. Единственное, что всплывало в его памяти, — нечто пугающее, бросавшее в холодный пот. В самый напряженный момент он с криком подпрыгивал и просыпался. В этом сне присутствовали серебристый автомобиль, черный пес (вероятно, сука), двое мужчин (одного из них невозможно было разглядеть), красивая девушка (лица ее также не было видно), Машина и человек-Бог. И сам Гаррисон. Вот и все, что он потом мог вспомнить. Более мелкие подробности этого сна всегда ускользали. Кроме уверенности, что это был кошмар.

Вот кое-что из подробностей, забываемых им в моменты пробуждения.

Он ехал верхом на Машине.

Это не был ни мотоцикл, ни какое-либо другое доступное воображению средство передвижения, но он ехал на нем. Ехал через горы и долины, через океаны, через земли с причудливыми растениями и еще более причудливыми скалами, населенными ящерицами, через первобытные моря, где резвились Левиафан и его сородичи. За ним, сидя на задних лапах, а громадную переднюю положив ему на плечо, скулила, тяжело дышала и время от времени обнюхивала его шею черная сука. Она беспокоилась о нем. Он чувствовал ее страх, но не знал его причины, как это часто бывает во сне.

Глава 1

Это случилось в Белфасте. На дворе стоял конец сентября 1972 года. Пятница пополудни.

Немецкий промышленник Томас Шредер сидел за столиком в небольшом баре, пол которого был посыпан опилками. На покрытой блеклыми пятнами стойке бара стояла латунная плевательница, накрытая дешевым обеденным подносом. Жалюзи на окнах были опущены. Тусклая, с нитью накала на последнем издыхании, единственная электрическая лампочка без абажура болталась под потолком. Слабый свет отражался в очках Шредера.

Около него, неуклюже развалившись на привинченной к полу деревянной скамье, сидел его друг — его постоянный компаньон, время от времени выполнявший обязанности секретаря, — Вилли Кених. Напротив них сидели двое мужчин, чьи лица почти полностью были скрыты густыми шевелюрами и нечесаными бородами. То немногое, что можно было рассмотреть на них, казалось по большей части невыразительным и безучастным. Эти двое разговаривали со Шредером, голоса их, несмотря на мягкую живость ирландского акцента, были грубыми от ругательств.

Руки Кениха беспокойно лежали на пухлом черном портфеле, который покоился на деревянном столе. Безобразный тик дергал уголки его рта. Кених сильно потел, несмотря на то, что в комнате было прохладно. Он потел с того самого момента, когда вместе со своим хозяином встретился с этими двумя членами ИРА, потел и вжимался в себя, стараясь сделаться маленьким, в то время как в действительности был крупным мужчиной. Если сравнить, то самый высокий из двоих, сидящих напротив, был всего-навсего среднего роста, но никто, глядя, как Кених потеет и дергается, не мог бы догадаться о его настоящей комплекции и огромной силе.

Шредер, казалось, нервничал так же, как и его помощник, но старался держаться хладнокровно. Маленький, лысеющий, в свои пятьдесят с хвостиком он выглядел как типичный, опрятно одетый немец, но только более худощавый и бледный, чем можно было ожидать. Еще двадцать-тридцать фунтов веса и сигара во рту могли бы превратить его в популярный портрет преуспевающего немецкого бизнесмена, но он не курил и не ел сверх меры.