Мы жили, как в романе. По крайней мере, так казалось нашим домашним, друзьям, коллегам и ученикам. Доказательством этого им казались наш профессиональный успех, уютный дом и счастливый ребенок, а также наша страстная и возвышенная любовь друг к другу. Но за фасадом профессионального успеха скрывалась, оставаясь невидимой от окружающих, нескончаемая пытка. Мы были заложниками могущественной, но малопонятной силы: наших собственных эмоций. Первая же попытка освободиться из плена эмоций научила нас относиться к своим обязательствам всерьез. Мы также открыли, что мы не одиноки.

Все мы так или иначе являемся заложниками наших эмоций. Многие скованы и связаны страхом перед такими интенсивными эмоциями, как несостоятельность, печаль, боль и отвержение. Для этих людей эмоции подобны противопехотным минам; они идут по жизни на цыпочках, старательно избегая опасных чувств. При первом же намеке на приближение ситуации с мощным эмоциональным зарядом они уклоняются от нее: например, не вступают с близкими в бурные ссоры, не навещают знакомого, больного раком, не поддерживают друзей в минуты депрессии. Чтобы уберечься от уколов боли или отвержения, подобные люди отгораживаются от окружающих. Они чураются и профессиональных проблем. Таким образом они могут избежать неприятных сюрпризов, например чувства собственной несостоятельности. За это они платят целыми сферами жизни, уподобляясь тем, кто старается не смотреть фильмы ужасов. В ходе этого им, как правило, удается оградить себя от многого в жизни, что все-таки стоит испытать.

Другие же так и не могут раскрыть свой потенциал из-за обуревающих их эмоций – страха, несостоятельности и сомнения, – которые удерживают их от всяческих действий, не говоря уже о риске. Как заложников собственных эмоций, их сковывает своеобразный паралич. Одинокая женщина испытывает смущение, а потому ни с кем не общается. Безработная молодая мать чувствует себя несостоятельной, а потому ведет себя глупо, хотя на деле очень умна. Подросток опасается не справиться с задачей и показаться тупым, а поэтому не овладевает новыми навыками, – отказывается учиться танцам, ораторскому искусству или рисованию. Домохозяйка средних лет постоянно всего боится и поэтому никогда не выходит за порог, хотя дома ей все надоело и все раздражает ее.

Многих людей эмоции снова и снова берут в заложники. Сильные эмоции захлестывают их, подобно волнам, и уносят вдаль от мыслей и занятий, в которые те были погружены. В итоге эти люди могут отказаться от самой надежды достичь желаемого. Других искушает чувство комфорта, которое возникает, когда ограничиваешься горсточкой привычных эмоций. Они ослепляют себя, лишаясь обширнейшей гаммы цветов, оттенков и нюансов в полной палитре эмоций, которые каждый может использовать в свое удовольствие по самому праву рождения. Цена их комфорта – поразительно обедненная жизнь.

Некоторые люди попадают в рабство к чужим эмоциям. Одна наша клиентка была как раз из таких. Если ее муж выражал уверенность, что та или иная сделка состоится, она испытывала облегчение. Если ее ребенок был счастлив, она оставалась довольной. Если ее лучшая подруга питала надежды спасти свой неудачный брак, наша клиентка могла на секунду расслабиться. Ее способность испытывать ценные эмоции полностью зависела от реакций окружающих ее людей. Ее эмоциональная устойчивость основывалась на их настроении. Каждый раз, когда их настроение менялось, что, конечно же, случалось часто, земля уходила у нее из-под ног. Она тратила массу времени на то, чтобы вернуть других в хорошее расположение духа и благодаря этому самой испытать удовольствие. Она походила на жонглера, пытающегося вращать на палочках по пятнадцать тарелок – днями напролет, изо дня в день. Неудивительно, что она считала себя человеком, находящимся в постоянной борьбе за сохранение душевного равновесия.