Он появился в длинном зале Уиндхерста, и все находившиеся там женщины мгновенно бросили работу, чтобы проводить его глазами. И в этом не было ничего необычного. Такое случалось всякий раз, когда он оказывался среди женщин. Они ничего не могли поделать с собой: этот мужчина мгновенно привлекал внимание и взоры прекрасного пола, и неважно, что он был викингом, а они - саксами. Не имело значения и то, что встреча отпрысков двух великих народов лишь в редких случаях не кончалась жестоким кровопролитием. Не далее как в прошлом году саксы встретились на поле битвы с датскими викингами на севере страны.

И отнюдь не страх приковывал женщин к месту, хотя в бою этот викинг мог быть поистине устрашающим и славился воинским искусством. И не благоговейное восхищение его неимоверно огромным ростом, Превосходившим даже рост их повелителя, лорда Ройса, чрезвычайно высокого и широкоплечего человека. Разгадка была совсем простой: никто в жизни не видел мужчины красивее Селига Хаардрада. Северные боги наградили его не только мускулистым стройным телом, но и лицом, сравнимым только с ликами христианских ангелов: глазами, которые могли то темнеть, словно летнее грозовое небо, то переливаться полированным серебром, чуть выступающими, высокими скулами, носом идеальной формы, слегка изогнутыми бровями, столь же смолисто-черными, как, и длинные роскошные волосы. А губы…, губы, его были такие чувственно-капризные, что любая женщина отдала бы все на свете, лишь бы изведать их вкус.

Казалось, обитательницы Уиндхерста должны были бы привыкнуть к его внешности за шесть лет, прошедших со дня его первого появления здесь, когда он пришел грабить их землю вместе с другими викингами с севера и едва не поплатился за это жизнью. Но ничего не изменилось, и тайных и явных поклонниц у Селига по-прежнему было хоть отбавляй. И ни одна не осталась равнодушной при виде викиига. Даже старая Эда, кухарка, хлопотавшая у очага в конце зала, отреагировала на его появление, не говоря уже о юной Меган, сидевшей за шитьем вместе с дамами в передней части зала перед открытыми окнами. Ей еще не исполнилось и четырнадцати лет, и она, мечтательно вздыхая, втайне жалела, что этот красавец викинг вдвое старше ее. И хотя уже вполне созрела для замужества - в брак вступали и раньше, если необходимость в этом была достаточно велика - но Ройс, ее брат, и слышать об этом не желал. Кроме того, он уже породнился с Селигом через жену, не говоря уже о том, что слишком любил Меган и не собирался пока расставаться с сестрой, а та, со своей стороны, была счастлива подольше пожить дома с любимым братом.

Но предчувствия Кристен не оправдались, и война им пока не угрожала. Оказалось, что король Алфред и его советники задумали новый план, чтобы укрепить уже существующий, хотя и хрупкий мир. Посольство из пяти человек, прибывших в Уиндхерст с запада, отправлялось ко двору короля Гатрума, чтобы выполнить поручение Алфреда. На них никто не нападал, но на беду один из послов в пути тяжело захворал и сейчас мучился от непонятных болей, а ноги отказывались его держать.

Кристен узнала, с каким делом отправились посланцы короля, только после того, как проследила, чтобы несчастного уложили в постель, и позвала лекарок, но, прежде чем успела вернуться к мужу, те сообщили, что больной скончался, так что они не успели ни помочь ему, ни узнать причину смерти.

Именно эту печальную новость она и была вынуждена сообщить вновь прибывшим, страшно огорченным гибелью спутника, и не потому, что так скорбели об усопшем, которого едва знали, а из-за провала всей миссии - теперь приходилось бесславно возвращаться домой. Все, кроме Ройса, предполагали, что король придет в бешенство. Ройс прекрасно знал Алфреда, был связан с ним многолетней дружбой и считал, что тот, несомненно, расстроится, узнав о неожиданной задержке, и успокоится лишь тогда, когда отыщет кого-нибудь, чтобы заменить умершего.

Задача не из легких, поскольку несчастный был толмачом «Толмач - переводчик.» и должен был объясняться от имени епископа, главы посольства. Остальным троим было поручено его охранять: дорога проходила по незнакомым, часто пустынным землям, кишевшим ворами и грабителями. Умри епископ, и легче всего было послать вместо него другого высокородного лорда или барона, но в королевстве Алфреда было не так много людей, говоривших на языке датчан, поэтому мирные переговоры грозили закончиться, еще не начавшись.

Селит ждал, пока Ройс не объяснит ему, в чем беда: он не понимал ни единого слова из того, что говорили саксы.