В книге речь пойдет о загадочных смертях знаменитых людей, вызвавших широкий общественный резонанс в свое время. Рафаэль, Моцарт, Эдгар Аллан По, Караваджо, капитан Бриггс — обстоятельства гибели этих гениев обсуждают и по сей день. Книга, которую вы держите в руках, является документальным детективом, построенным на самом современном материале не только отечественных, но и зарубежных исследователей.
В каждой из описываемых историй в последние годы современными исследователями были открыты новые, порой невероятные обстоятельства и мотивы преступлений. Пять гениальных злодеев и идеальных убийств! Обо всем этом в книге Ирины Лобусовой «Идеальное убийство. Мыслить как преступник».
Предисловие
Я давно мечтала написать книгу о знаменитых убийствах. О тех самых преступлениях, которые у всех на слуху, несмотря на достаточно большой срок, прошедший с момента их совершения. О тех историях трагически уничтоженных жизней, которые не теряют своей актуальности, даже если были совершены, к примеру, несколько веков назад.
Временной фактор, конечно, играет очень большую роль. Многие факты и обстоятельства оказываются потерянными, а их места занимают различные слухи и сплетни.
Как говорил Шерлок Холмс, 10 лет для расследования убийства — слишком большой срок. Что уж говорить, если со времени убийства прошло как минимум два века? Плюсом будет лишь различное использование версий, их комбинация, применимая к точке зрения и мироощущениям абсолютно современного человека.
Итак, я мечтала написать несколько историй о знаменитых убийствах мира. Эта тема увлекала меня достаточно долго. Я стала собирать материал.
Но однажды… Собственно, я, наверное, не смогу объяснить, как это произошло. Но однажды я вдруг подумала: какой смысл писать о доказанных преступлениях, тех самых, где все давным-давно знают, что это убийство? Не лучше ли написать об историях, в которых до сегодняшнего дня нет абсолютно никакой определенности?
Глава 1. Мистика подделок Караваджо, или Мистификация убитого гения
Ночь с 31 июля на 1 августа 2008 года, город Одесса
Ночь принесла прохладу городу, задыхающемуся от жары. Центр засыпал позже всех прочих районов. Но именно в это время, около трех часов ночи, гасли яркие огни развлекательных ночных заведений, а поздние прохожие спешили поскорей спрятаться в безопасные места, избегая мрачной безлюдности погруженных в ночи улиц.
Только тусклое освещение центральных дорог да ярко блестевшие огни в порту придавали ощущение реальности тому, что где-то продолжается жизнь.
Ночь окутала спящий город тишиной и тьмой. И жители домов по улице Пушкинской, одной из центральных и самых красивых улиц, где почти каждый старинный дом — памятник архитектуры и красоты, спящие с раскрытыми от жары окнами, ничего не знали о том, что в эти ночные часы совсем рядом происходит самое настоящее преступление века. Преступление, о котором на следующее же утро сообщат все СМИ мира, а все телеканалы покажут чуть печальное, классически красивое лицо Христа. Но все это произойдет только потом — позже, утром.
А пока — пока многие светофоры ночного города автоматически переключились на желтый мигающий свет, обозначающий пешеходный переход. И черный джип с киевскими номерами промчался по безлюдным улицам, не обращая никакого внимания на мерцающие желтым светофоры.
Черный джип «Мицубиси Аутлендер» повернул на улицу Пушкинскую с одной из центральных улиц, расположенных рядом, в этом же районе. Несмотря на глухой час ночи, джип передвигался без включенных фар. Резко свернув на Пушкинскую и проехав расположенный на углу Музей западного и восточного искусства, притормозил у обочины, рядом с соседним жилым домом. В доме все спали: окна квартир были темны.
Начало XVII века, Ла-Валетта, Мальта
Громкие голоса тонули под сводами недостроенного сбора. Ссорились двое мужчин. Бурные эмоции ссоры дошли до такого накала, что спорщикам стало уже безразлично появление случайных свидетелей. Такие ссоры бывают только последней точкой: после них невозможно ни сотрудничество, ни обычное человеческое общение.
В громком голосе одного из спорщиков клокотала настоящая ярость. Хриплый, безудержный, оглушительно громкий голос словно бы пытался поразить своего оппонента насмерть. Было ясно, что человек дошел уже до последней черты, за которой абсолютно безразличным становится все, что может произойти дальше. С такими голосами вырываются из клетки: они доказывают, что их обладатель навсегда потерял страх.
В голосе второго из спорщиков, человека постарше, звучала солидная весомость, подчеркивающая, что этот человек привык обладать властью, привык к тому, что большинство окружающих трепещут перед ним. Но даже это качество утратилось в момент спора от яростных нападок его собеседника. Потеряв над собой контроль, солидный обладатель настроенного властного голоса также впал в настоящую ярость и уже не пытался сдерживать клокотавшую в нем ненависть.
Тем более, что собеседники давным-давно перешли уже все пределы приличий и сдержанности. Их эмоции были разрушительными, смысл слов — грубым, а фразы — ранящими. Их слова напоминали заостренные кинжалы, которыми каждый из них стремился побольнее ранить собеседника.
Двое монахов, проходивших через соседствующую с недостроенным залом галерею, остановились, привлеченные шумом ссоры. Затаив дыхание, они стали прислушиваться к оскорблениям, которые наносили друг другу спорщики, уже не пытаясь сдерживаться.
