«Новый рассвет над нашим миром возвещает о том, что наступило 27 апреля две тысячи триста восьмого года!» — торжественно проговорило радио. «Московское время — шесть часов. Вы слушал последние известия!»

Заиграла неназойливая мелодия.

Григорий встал с самозаправляющейся кровати и потянулся.

«Сегодня должен быть отличный день!» — подумал он, наблюдая, как кровать сама собой экстренно выдувает из себя набранный вечером воздух и втягивается в узенький отдел стенного шкафа. Его взгляд упал на телеграмму, лежавшую на антигравитационном журнальном столике. Текст, набранный синим по белому, гласил:

«Ваш рассказ, высланный 12 апреля сего года, получил максимальные оценки у совета Издательского Дома „Звучание Слова“. Наш главный редактор посетит Вас 27 апреля, дабы заключить с Вами договор о совместном сотрудничестве».

Впереди снова замаячили райские денечки: Карлу оставалось совсем немного до начала новой, куда более комфортной жизни, чем была у него в последнее время.

Многие годы, потраченные на обычное прожигание жизни, закончились тем, что у вместе с ними закончились и деньги. И не просто деньги, а ДЕНЬГИ. Огромная сумма в сорок миллионов рублей утекла с безудержностью и скоростью Ниагарского водопада, а он, плещась в утекающем денежном запасе, не сразу и понял, что водопад иссяк навсегда, и пополнения «водных» запасов со стороны доброго дяденьки с подарками не ожидалось.

Две недели, спонтанно отведенные на траурные мероприятия по поводу похорон былого величия и богатства, закончились тем, что он проснулся с дикой головной болью где-то в старом парке, одетый в рваное тряпье, не особо любезно обмененное местными бомжами на его дорогой и модный костюм, в пропорциях обмена «один к одному». Плюс к обмену — бомжи взяли на память его кошелек с предпоследними десятью тысячами рублями, и теперь приобщались к скрашенной наличностью веселой жизни.

После того, как он вернулся домой, распугивая своим новым одеянием кошек, собак и старушек с кошелками, стало ясно, что дальше так продолжаться не может, иначе оставшаяся после улетучивания «воды» грязь на дне могла засосать в себя крепче болотной трясины. И выбраться оттуда не удастся уже при всем желании. Не зря же великий классик изрек мудрую мысль: «Ох, нелегкая это работа — из болота тащить… пострадавшего».

Решение пришло неожиданно. Не сказать, что оно отличалось особой оригинальностью, просто, для него показалось заманчивым предложением, отказаться от которого он не мог по той простой причине, что реально выполнимой альтернативы у него не было. Самый простой и более-менее надежный способ вернуть себе былую славу богатого человека — это ограбить банк и в срочном порядке переехать.