Можно ли влюбиться в страх? Сродниться с болью? Наслаждаться опасной игрой, на кону которой смерть? Каково предать? Где кончается любовь и начинается одержимость? Сладка ли на вкус кровь? Навсегда - это как долго?
Они встретились, и Ее мир перевернулся. Она мечтала быть другой, лучше, чем есть. А Он - вампир, сын падших ангелов - увидел в ней ту - другую - и полюбил... Но что если люди не меняются, а Вечность слишком страшный подарок и принять его способна не каждая?
Читайте первый роман из цикла о вампирах непревзойденного мастера остросюжетной прозы Ирины Молчановой.
Глава 1
А потом появился дьявол…
Слезы застывали на щеках от мороза, превращаясь в лед, глаза нестерпимо жгло. Слиплись заиндевевшие ресницы, коркой покрылся толстый шерстяной шарф. В тиши белоснежного парка только осины жалобно скрипели и снег хрустел под сапогами.
Катя подтянула съехавшую с плеча сумку и быстро обернулась. Пар изо рта метнулся в сторону. Позади — никого: укутанные снегом деревья, черные воронья гнезда в ветвях, тропа с вереницей следов, разноцветные огоньки города. Девушка провела по щекам варежкой, стирая ледяные дорожки слез, и пошла быстрее.
«Почудилось», — успокоила она себя, шевеля в варежках окоченевшими пальцами.
Уже как месяц с лишним ей частенько казалось, что кто-то идет следом. По утрам, когда шла до колледжа темным парком, или вечером, возвращаясь с работы. Но сколько ни оборачивалась, ни прислушивалась — легкие шаги оказывались лишь плодом ее воображения. Она сама не знала, кого боялась увидеть.
Замерзшая речка вилась змеей вдалеке, а из трубы завода на другом конце парка тянулся ввысь серый дым.
Глава 2
Тени из прошлого
В узенькую щель между стеной и занавеской он видел через окно, как девушка сидит на кровати с книжкой. Обрамленное мелкими рыжими кудряшками лицо иногда озаряла нежная улыбка, а на щеках появлялись ямочки. Хотелось прикоснуться к пушистому облаку ее волос, ощутить под пальцами волнистые теплые пряди.
Бывало, тонкие изящные брови сходились на переносице, и она взволнованно закусывала нижнюю губу. Длинные ресницы цвета охры точно крылышки мотылька ложились на бледные щеки, а тонкие пальцы перелистывали плотные желтоватые страницы.
На девушке была нежно-зеленая пижама, чуть ниже плеча нитки немного разъехались, и виднелась белая кожа. Босые ноги удобно подложены под себя, за спиной устроена большая подушка, рядом на тарелочке сочный персик, все еще в капельках воды после мытья.
Смотреть украдкой на эту хрупкую, совсем юную девушку уже стало своего рода потребностью. Увидеть ее утром, бредущую в одиночестве до колледжа, проводить до работы и с работы до дома.
Видел, что пугает ее, но ноги сами вели его в тихий дворик к пятиэтажному дому и высокому тополю, с которого открывался вид на окно маленькой комнатушки. Необыкновенно уютной, сделанной в нежных тонах, с простой, но удобной мебелью, без излишеств. Тут не были стеллажей, заваленных книгами, журнального столика с кипой глянца, огромного количества мягких игрушек, разбросанной по письменному столу косметики — как у многих девушек. Катя, похоже, хранила только самые любимые книги: множество сказок, парочку романов, томики стихов, всего Булгакова. Из игрушек: мягкая лисичка, статуэтка крылатого единорога на полке возле книг и старый одноглазый медведь, видимо, сохранившийся с детства. На столе деревянная рамка с вставленной фотографией родителей. Косметики вовсе не наблюдалось. Может, она и лежала где-то в ящиках стола, но девушка не красилась. Ее непритязательность поражала и восхищала. От блестяшек, ремешков, брелочков, цепочек, браслетиков, колечек, сережек во всех местах на современных девушках болели глаза. Под этими ослепляющими штуковинами рассмотреть самих хозяек сего великолепия казалось делом нереальным. Катя же, когда шла, не звенела, не бренчала под тонной драгоценного метала. Простая удобная одежда не отвлекала внимание от самой девушки, не нарушала ее нежной красоты. Очарование улавливалось от одного взмаха ресниц, наклона головы, скольжения кудрей по плечам, мимолетного взгляда серых глаз.
