Один

Мунк Карл

В романе использованы мотивы мифологии и эпоса. Роман интересен для широкой аудитории любителей литературы по истории мифологии. Прекрасный литературный язык, динамический сюжет привлечет всех желающих отдохнуть за хорошей книгой.

Книга I

ДРЕВО МИРОВ

ПОХОД ЗА СОКРОВИЩЕМ

– Так, денег нет и не предвидится, – мрачно протянул Локи, катнув по столу золотой кругляш монетки.

Один наградил приятеля сумрачным взглядом. Трое асов сидели за столом в зале для пиршеств. Остальным обитателям Асгарда казалось, что великие асы – Один, Локи и Хёнир – предаются веселью и беззаботному пьянству в обществе соблазнительно обнаженных валькирий.

На самом же деле приятели и не прикоснулись к бочке осеннего эля. Один сидел, понуро опустив голову и уронив тяжелые кулаки на стол. Его единственный синий глаз ищуще шарил по стенам, потолку, полу, словно сокровища могли завалиться в щель между половицами.

Хёнир обдумывал положение, не теряя самообладания. Вообще, он был из тех, кто никогда не вспыхнет, хоть дом гори, но зато, раз вцепившись в какую-то идею, держался за нее мертвой хваткой.

Локи, суетливый и непоседливый, утешал приятелей, но Один понимал, что Локи и все его планы по пополнению казны Асгарда, опустевшей в последнее время, – лишь пустые иллюзии.

СНЫ СТАРОЙ ХАНЫ

Освин почувствовал, как копье противника пробило острием верхнюю одежду, вспороло кожу. Освин попытался мечом отбить повторный удар, но металл лишь скользнул плашмя по поверхности копья. Противник размахнулся и вбуравил копье в тело воина, резко выдернул оружие. Кровь, дымящаяся, ярко-алая, залила серый вязаный нагрудник из некрашеной шерсти, ударила из раны фонтаном, обрызгав лицо противника, наклонившегося и перевесившегося с коня. Копье пробило грудную клетку и застряло в позвоночнике. Тогда противник спешился. Уперся сапогом в раздробленную грудь врага и потянул изо всех сил. Кость затрещала и поддалась, выпуская копье из тисков.

Но ничего этого Освин уже не чувствовал. Он был мертв. По крайней мере, первой мыслью, когда кровавая мгла перед глазами рассеялась и кто-то грубо подпихнул под гудящие болью ребра, была мысль, что хотя бы после смерти можно бы и оставить человека в покое. Освин сквозь зубы ругнулся и еще плотнее зажмурил веки, когда повторный толчок, а затем и недвусмысленное приглашение заставили сесть и встряхнуть головой.

– Эй, волчье мясо! Хватит валяться!

Освин с трудом разлепил склеенные кровавой коркой ресницы. Он лежал на дощатом полу в полукруглом зале. Свет заслоняла мельтешащая фигура монстра, которого не могло быть в природе.

– Дракон! – простонал Освин, снова зажмуриваясь.

ФРИГГ

Море штормило. Который день на узенькую полоску прибрежного песка накатывали черные волны, бросая за собой следом дохлую рыбу и прочую гниль.

Йоханна подобрала босые ноги, охватив узенькие ступни ладонями. Коптилка бросала на стены и скудную утварь хижины пугливые всполохи теней. Девушка прислушалась. Вроде в однообразно заунывное завывание ветра примешивался еще какой-то настойчивый звук. Нет, показалось. Ночь по-прежнему беспросветна. Лишь упругий ливень вбивает струи в окаменелый песок.

Ни о чем определенном Иоханна не думала. Вернее, мысли так путались и мешались, что казались сном. Что Нильс вернется, в это не верила даже его мать, седая древняя старушонка с путанными космами невесомых волос.

Еще днем, когда сетка дождя чуть проредела, старуха скрипнула дверцей, близоруко щурясь на полумрак жилища.

Йоханна старуху недолюбливала: та никак не могла простить сыну эту пришелицу, не помнящую ни родства, ни даже того места, из которого прихоть судьбы забросила девушку на неприветливый полуостров, полукругом выдававшийся в море.

ВАНЫ

Впереди, отделенный от Миргарда пеленой густых туманов, простирался Альфхейм – земля ванов и цвергов.

Серебристые рощицы и блестящие молодой поросолью, словно выделанная шкурка пушного зверя, ухоженные поля окружали добротные приземистые усадьбы.

– Осторожнее, Скади!

Богиня бросилась ничком на землю: острый обломок бычьей кости врезался в ствол с такой силой, что пробил кору. Ньёрд резко оттолкнул жену, чуть не переломав лыжи. Выхватил из-за пояса кинжал, но противник не появлялся. Да, впрочем, то был лишь объедок со стола асов: валькирии, ленясь убирать мусор, попросту швыряли наполненные корзины в пространство. Крупные кости и пустые бочонки разлетались по соседним мирам. Но, как не сердились ваны, Вальгалла лишь презрительно морщилась, стоило напомнить о законах соседства.

– Опять? – Скади, сдернув с руки варежку, провела по лбу мужа, разглаживая морщины. Ньёрд давно точил зуб на обитателей верхнего мира, и женщина опасалась, что когда-нибудь ван решится на отчаянный поступок.

ДРУЖИНА ВЕЛИКОГО АСА

Один, путаясь в мертвом сознании и разрывая сосуды мозга в непроглядной тьме, шарившей в черепах убитых селян, чертыхался, пробираясь через темный туннель к свету.

Ас и его сотоварищи застали развязку гибели этого мира. Землетрясение пришло на сушу с моря, зародившись в рокоте подводного вулкана. Вулкан спал не одну сотню лет, прежде чем проснуться. Но вот он заворочался, брызнув вверх мелкими светящимися камешками. В недрах вулкана, разгораясь и рыча, бесновалась лава, пока чаша терпения не переполнилась. Тогда огненный поток, восстав против законов природы, бросился вверх, устремляясь в узкую горловину вулкана – и взметнулся рыжим столбом горящей горной породы. Море забурлило, лопаясь пузырями и дымясь. Вода закипела картошкой в кастрюльке – и огромные черные волны гончими псами, огрызаясь и опережая друг дружку бросились наперегонки туда, где виднелась узенькая полоска отбитой у природы обработанной пашни. Море слизнуло деревянные строения, заодно прихватив ревущий от безумия скот. Прошлось по пашням, уничтожая труды не одного поколения землепашцев, которые по пригоршням отвоевывали землю в этом неуютном и беспощадном крае с вечным ветром и скалистой почвой. Вслед за этим по-над землей пронесся протяжный и тоскливый звук, словно каялась непрощенная душа грешника. И полуостров раскололся, уцелев одной половиной, а другой сползая в морскую пучину огромным медлительным оползнем. А следом, громыхая обломками скал, водопадом ринулось вниз море. Пришла вторая волна урагана. Мир превратился в одну шевелящуюся массу воды, идущую от горизонта. Но натиск был слабее первого, и, разогнавшись, у побережья волна вдруг обессилела, лишь растекшись озером на девственно чистом пространстве, еще минуты тому бывшем людским пристанищем. Вода плескалась, с шипением уходя в трещины в земной коре, отползала обратно в море. Свинцово провисшее небо опустилось еще чуть-чуть.

Один подстегнул восьминогого скакуна Слейпнира и первым опустился на разрушенный поселок.

Тут и там валялись мертвые, кем побрезговало море. А море, словно истратив последний всплеск злости, уютно обустроилось, раскачиваясь в убаюкивающем ритме.

Неподалеку, почти рядом с берегом, под эту колыбельную раскачивался на волнах мертвый юноша лет двадцати-двадцати двух.

Книга II

ВЕТЕР ПЛАМЕНИ

ВОЗВРАЩЕНИЕ МЬЁЛЛЬНИРА

Тор плохо спал в эту ночь. Самые худшие опасения асов подтвердились сегодня вечером. Близится время великой битвы с великанами, а значит серьезное испытание для всех, кому небезразлична судьба девяти миров.

Один завтра утром отправляется в поход в Хель, на свидание к мертвой пророчице. Тору тоже нужно собираться в дорогу, на поиски своего волшебного молота, без него невозможна победа в битве богов. Да вот только где его искать? Молот Тора пропал уже давно и при очень загадочных обстоятельствах. Бог много раз обращался к разным пророчицам и колдунам, но никто не мог ответить – куда исчез Мьёлльнир на глазах у хозяина, и почему волшебный молот не отзывается на зов Тора вот уже шестой месяц.

– Самому мне его не найти, папаша Один тоже ничем мне не поможет, разве что упрекнет в очередной раз. А вот Локи – это уже теплее, – размышлял Тор. – Ему пока вроде нечего делать, плести интриги при дворе перед наступлением Времени – ой как небезопасно. Надо пойти с утра, посоветоваться со старым Лисом. Может, и подскажет чего полезного.

С этой мыслью Тор поворочался еще немного, обдумывая, как бы похитрее подъехать к Локи, и уснул почти на рассвете.

ПУТЕШЕСТВИЕ ЗА ПРОРОЧЕСТВОМ

Асы собрались в главном зале замка в Асгарде. Был вечер, солнце только что село, за окном по-прежнему бушевала метель, но в комнате трещали поленья в очаге и приятно пахло жареной олениной – целая туша оленя поместилась на вертеле над очагом. Красивые девушки прислуживали асам за столом, следили чтобы кубки их были постоянно полными.

Во главе стола, на возвышении между двух черных колонн сидел одноглазый старик, закутанный в ярко-синий плащ с серебряной отделкой – предводитель асов Один. Справа от него сидел Тор – повелитель войны. Он моложе Одина, почти гигант с густыми рыжими волосами и такой же рыжей бородой, его плащ был багряного цвета, украшенный золотом. Слева от Одина – еще один рыжий, но среднего роста, тонкий в кости, с хитрыми живыми глазами и мелкими чертами лица, в общем похож на лиса – Локи. Дальше – толстый Рейр и аристократичный безбородый Хеймдалль – страж богов. Сегодня за ужином собрались не все асы, но почти все, от кого зависело будущее Асгарда.

Боги редко собирались вместе, обычно, если появлялось где-нибудь больше двоих – так и знай, дело закончится потасовкой или, в крайнем случае, ссорой. Один вечно соперничал с Тором в популярности среди людей. Хитрый Локи всегда задевал Хеймдалля – просто так, возможно завидовал его броской внешности. Рейр обычно не принимал ничьей стороны, и сам, если ссорился с кем-то, то имея серьезный повод: драться и ссориться просто так ему было лень. В этот день асы отбросили в сторону всю личную неприязнь друг к другу и собрались вместе, чтобы решить, – как защищать Асгард и мир людей в будущей битве с великанами. Первым заговорил Один:

– Близится Время! В Мидгард уже пришла зима, хоть сейчас там положено быть лету. Вы все знаете, что последует за этой зимой?

– Один, не считай себя самым умным, мы знаем про Ригнарёк с детства, – перебил его Тор. – Лично я готов к концу света!

КРЕПОСТЬ АСГАРДА

Один первым прискакал на своем коне к дому Хеймдалля на Распутье Миров. Следом за ним приехал Тор в компании с Локи. Хеймдалль встречал их на пороге своего дома, в полном парадном облачении с золотым рогом, привязанным у пояса, короткие золотистые волосы Стража Миров развевались на холодном ветру.

Увидев Локи, Хеймдалль нахмурился. «Глаза б мои не видели эту хитрющую рожу, но ничего не поделаешь, сегодня вся компания решила собраться у меня, а без Лиса Локи она была бы неполной», – подумал Хеймдалль. И выражение его лица тут же смягчилось при виде Тора, снова держащего в руках Мьёлльнир.

– Так ты, Тор? – улыбнулся Хеймдалль. – Говорят, разнес своим молотком целый замок в Ётунхейме?

– Еще как разнес, – ответил рыжебородый Тор. – Только щепки в разные стороны полетели, да вот еще дядюшка Лис помог. Великаны нас надолго запомнят.

Хеймдалль обернулся к Локи, оценивающе глядя на отца Лжи:

ИСТОЧНИК МУДРОСТИ

Этой весной в Гладсхейме было необычно спокойно и радостно. Воины дикой охоты прибывали часто, но бесконечная муштра и обучение ратному делу быстро превращали бывших викингов в хорошо обученную и дисциплинированную армию. Хотя время от времени какой-нибудь свежеприбывший новичок и устраивал пьяный бунт, его быстро успокаивали ветераны походов Одина и жизнь в Гладсхейме сразу налаживалась.

Все было слишком хорошо, только иногда Один ощущал какое-то смутное беспокойство, как-будто зовущее его неизвестно куда. В такие дни он метался из стороны в сторону, и даже нежность и ласка его возлюбленной Фригг не могли его успокоить. Он становился злым и порой сам не знал, что ему надо, а воины в такие дни просто старались не попадаться ему на глаза.

Сегодня как раз был такой день. Один проснулся с каким-то странным предчувствием – не беды, нет, чего-то другого, может быть перемен. Он бестолку метался по Гладсхейму, придираясь то к одному, то к другому воину. С Фригг Один поссорился с самого утра и как бы в отместку разозлил Тора Громовержца настолько, что тот, размахивая своим молотом, ускакал в страну великанов громить неизвестно что.

Потом Один приказал валькириям устроить как можно больше сражений в Миргарде и так, чтобы все были проигранными. Полились реки крови, и сам же Один об этом пожалел, когда один за другим начали прибывать новобранцы, совершенно ошалевшие от схватки там, внизу, и несоображающие, что находятся уже наверху, и набрасывались на всех, бодая рогатыми шлемами и стараясь проткнуть короткими мечами.

К вечеру Фригг все-таки решила пожалеть своего мужа и вернулась в Гладсхейм, который за один день из жилища радости, превратился в жилище берсерков-новобранцев, непонимающих, где они, и бестолково толкущихся по двору в поисках выпивки или очередной драки.

ФИМБУЛВЕТЕР

Лето в этом году наступило необычно рано. Жители Миргарда, привыкшие к затяжной и холодной Весне и короткому, яркому лету, были немало удивлены столь ранним теплом. Даже старики не помнили такого лета – слишком яркими были листья на деревьях, слишком много птиц и тепла, – не могло быть этого в краях Миргарда.

Старый Оттар вышел из хижины еще на рассвете. Небо по-прежнему было безоблачным, солнце постепенно появлялось над горизонтом огромным алым кругом и щедро согревало землю. Проснулись птицы. Оттар внимательно осмотрелся вокруг – все было как-то по-другому, не так, как в прошлом году, и не так, как он помнил еще с детства, а ему, слава богу, будет уже шестьдесят шесть. Все вокруг было слишком уж хорошо. «Так не бывает, не к добру все это», – думал старый Оттар, но молчал. Молодые не замечали ничего необычного и были только рады жаркому лету. Ничто не предвещало беды, разве что какое-то беспокойство охватывало то одного, то другого старика, что-то необъяснимое было и воздухе, все краски стали намного ярче, как будто это было последнее лето в Миргарде.

Оттар тяжело вздохнул – для него этот год в любом случае последний, слишком стар он, все болит, редко кто доживает до такого возраста, да и жизнь стала для него совсем другой – одни мучения. За себя он не боялся, а вот двоих дочерей с их детьми было жаль, да чем им поможешь. Если суждено случиться беде, то она все равно нагрянет, неотвратимо, страшно. Можно только помолиться Одину – покровителю людей. Раньше он не раз помогал Оттару во время сражений, даже приходил в вещих снах – предупреждал об опасности, видно, не забывал бог-покровитель своего старого слугу. Много раз Оттар и его дружина побеждали врагов с криками во славу Одину, много кровавых жертв принес Оттар своему любимому богу. «Надо сегодня вечером зарезать козленочка в жертву Одину, пусть даст мне еще один сон», – подумал Оттар и с этим отправился обратно к хижине – будить дочерей с их мужьями. Оттар вошел в сени и, не особенно церемонясь, пнул мальчишку-конюха.

– Поднимайся! Солнце давно взошло, а ты еще валяешься, дармоед! – прикрикнул на него старик, но в его голосе не слышалось злобы.

Мальчик мгновенно подскочил.