Можно ли простить мать, которая оставила ребенка в детском доме? Можно ли простить любимого мужчину, если ты узнала, что любовница ждет от него ребенка? Где должна быть граница, отделяющая человеколюбие и принципиальность, осторожность и трусость, преданность и предательство? На эти вопросы у Ольги Пановой не было ответа. До тех пор, пока она не начала работать в Фонде помощи развивающимся странам Африки. Трагедии других людей, жизнь вдали от дома, соприкосновение с иной культурой помогли ей подойти совсем близко к ответу на самый волнующий вопрос и разобраться в себе. Не успела только одно — разобраться в близком человеке…
Глава 1
Обычное мартовское утро обычной прохладной весны начиналось также весьма обычно. Ольга Георгиевна Панова собиралась на работу — выпила кофе со сливками, съела персиковый йогурт, сменила изумрудный шелковый халат на жемчужного цвета отутюженные брюки строгого покроя и белую блузку с круглым воротом. Сумка была собрана еще с вечера, любительница поспать по утрам терпеть не могла собираться впопыхах, крадя драгоценные утренние минуты у сна, а потому одежду и сумку готовила с вечера, как раз тогда, когда времени было предостаточно и спать, как назло, вовсе не хотелось.
Она тихо вышла в коридор, стараясь не разбудить еще не проснувшихся родителей, и критически оглядела свой плащ — вчера она старательно пыталась вывести с него пятна от мазута, оставшиеся в наследство от грязного сиденья такси, и теперь, при утреннем свете, пыталась внушить себе, что операция «Пятно» прошла успешно.
И тут ритм весьма обычного утра обычной прохладной весны нарушился трелью телефонного звонка. К ним никто не звонил так рано. Разве что по ошибке. Ольга торопливо схватила трубку, с сожалением и укором бросив взгляд на закрытую дверь родительской спальни. Сколько раз она говорила отцу не оставлять звонок телефона на такой громкости — такой шум разбудит даже мертвого.
— Здравствуйте, — молодой женский голос звучал вежливо и, казалось, слегка дрожал от волнения. — А Марину Владимировну можно к телефону?
— Марину Владимировну? — удивленно переспросила Ольга. — Она еще спит. Что-то срочное?
Глава 2
К вечеру, однако, назойливая мысль о девушке со знакомым голосом вновь трудолюбивой пчелкой зажужжала в голове. И как бы Димыч ни старался отвлечь ее, особых успехов он не добился. Ольга согласилась пойти с ним выпить по бокалу мартини в бар, где они частенько ужинали, выбрав его в основном из-за соседства с офисом. Причина, по которой она согласилась пойти с ним, была проста — Ольга решила прийти домой чуть позже обычного, чтобы мать уже ушла на работу. Были у нее свои соображения на этот счет.
Димыч старательно водил оливкой, подцепленной острием коктейльной палочки, по стенке широкого бокала.
— Что ты с ней возишься? — спросила Панова.
В голосе ее звучало плохо скрытое раздражение.
— Ты молчишь, вот я и занимаюсь ерундой.
