Керлиан

Единственное, что объединяло всех ближайших слуг Темного Властелина — ненависть к хозяину. Впрочем, его действительно было за что не любить даже сподвижникам. При этом прослеживалась следующая закономерность: чем лучше ты знаком с Повелителем, тем сильнее его ненавидишь.

Иногда бывший принц давно исчезнувшей Рассветной Империи задавался вопросом, что же заставило его предать своих и перейти на сторону Врага. Ответы, данные самому себе, отличались завидным разнообразием, только мысль о собственной глупости старательно отгонялась подальше.

Бесплодные попытки захватить Хельн завершались неудачами, стыдно сказать, но им не удавалось присоединить даже половину мира. Максимальный размах приобретенной территории на пике могущества составлял одну пятую Хельна и, видимо, это был предел.

Когда-то Керлиан, как и остальные, стремился к власти, славе, силе. Каждое воскрешение Повелителя несло надежду на победу, на то, что полученные когда-то обещания станут реальностью. Но мечты о величии оставались иллюзией почти второе тысячелетие, редкие вспышки захватнической активности сменялись столетиями прозябания.

Керлиан

Очнувшись, Лиан увидел перед собой недовольные лица, ставшие еще более недовольными, когда выяснилось, что до пункта назначения они так и не добрались.

Могущества повелителя хватило на то, чтобы прихватить навязчивую девицу с собой, но настройки талисмана сбились. В виду сего прискорбного случая, пришлось добираться до цитадели пешком. Не сказать, чтобы прогулка вышла столь уж длительной, но особо уютно чувствовать себя в компании злого как демон хозяина и скорбной разумом девчонки не получалось.

Правда, силы на перемещение девушки повелитель по привычки вытянул из Керлиана, прибавив к моральным более весомые страдания. После создания портала принц чувствовал себя выжатой тряпкой в отличие от жизнерадостно подпрыгивающей причины его проблем и хозяина.

Но если господин не доставлял никаких хлопот, двигаясь прямо по дороге, то сестра его нынешнего воплощения не давала соскучиться. Она с неумеренным любопытством вертела головой по сторонам, совсем не смотря под ноги. Пару раз она даже умудрилась провалиться в волчьи ямы, из которых девицу пришлось вытаскивать, хотя лично Лиан предпочел бы оставить ее там. Олесса спрашивала о любом пустяке, делилась впечатлениями и трещала как пьяный курьянец.

Миэль Абрахам

Первосвященник Данана устало опирался на посох. Прием послов длился уже почти три часа, а время, когда церковник мог провести целый день на ногах, давно кануло во Тьму. Время вообще имеет склонность утекать сквозь пальцы как песок.

Прожженные дипломаты, умудренные послы и прочие умные люди все говорили и говорили. Приятные слова складывались в гладкие речи, но ничего по существу так и не было сказано. Глашатые чужих Владык кружили вокруг да около, заметая следы как чересчур подозрительные лисы, и не отвечали ни да, ни нет. Тянули и так бесконечную аудиенцию, витиевато и непонятно отмахиваясь от прямых вопросов.

Высказать свою точку зрения решился один Рндал'ал'Гротн. Но Абрахам слишком долго знал гномьего посла, чтобы принять его ужимки за чистую монету. Для посланника подгорного народа откровенность лишь еще одно орудие.

— Мой народ выражает озабоченность ситуацией на границах Нитриана, но мы также не видим причин считать, что излишняя активность темных недобитков означает воскрешение Врага, — буркнул гном. Короткая, но густая борода воинственно встопорщилась, голос звучал непреклонно и твердо — посол всем своим видом показывал, что не изменит решение ни при каких обстоятельствах.

Гтын

Несмотря на срочность оставшихся в племени дел, сбор трав откладывать нельзя. Политические игрища важны, спору нет, но угасающие на глазах от весенней лихорадки дети — намного важнее.

Гтын любил долгие походы в бесконечной степи вдвоем с учителем. Что превосходит шанс совместить полезное для народа дело с возможностью неспешных размышлений? Разве что встречи с Тлихой.

В далеком детстве, когда учение орка только началось, необходимость запоминать названия, способы применения и времена сбора бесконечного разнообразия трав выводила из себя. Его ровесники учились держать в руках меч, проводили время в постоянных тренировках, а он тратил годы на бесполезные травы.

Как давно это было… Сейчас прошлые мысли и слова кажутся ему почти кощунственными, вспоминая минувшее, порой хочется вырвать себе язык.

Гтын

— Мой ученик ни в чем не виноват, — старый Криг гневно смотрел на происходящее. Большинство орков, не выдерживая яростного взгляда старого шамана, опускало глаза. Да толпа и та, казалось, успокоилась, перестала требовать крови, рассыпалась на отдельных орков.

— Тогда, я думаю, ничто не помешает тебе поклясться перед предками, что ты не вызывал угурта, — растолкав народ, Тхлин оказался прямо напротив учителя. Гтын даже вздрогнул, такое напряжение возникло между этими двумя — каган с шаманом мерились силой воли, и пока на равных.

— Что ж, я признаю справедливым твои требования, второй каган, — проскрипел шаман.

— Первый, — поправил Тхлин.