Николай Макарович Олейников (1898–1937) — один из самых оригинальных и ярких представителей русского поэтического авангарда 1920-1930-х годов: тонкий лирик и пародист, поэт-сатирик, философ, своеобразный стилист, с именем которого связано целое художественное направление так называемого «абсурдизма» (Д. Хармс, А. Введенский, Н. Заболоцкий и др.). Погибший во времена сталинщины, он на десятилетия был исключен из истории литературы. Его произведения не издавались, большая их часть оставалась в рукописях и списках, сохраненных семьей и друзьями поэта.
Л. Гинзбург. Николай Олейников
Николай Макарович Олейников примыкал к литературной группе «Обериу» — «Объединение реального искусства» (Заболоцкий, Хармс, Введенский, Бахтерев, Дойвбер, Левин, Разумовский, Вагинов), сложившейся в Ленинграде в конце 1920-х годов. Олейников не входил формально в это объединение и никогда не принимал участия в публичных выступлениях обериутов. Но он постоянно с ними общался и, главное, писательски был гораздо ближе к обериутам (особенно к Заболоцкому «Столбцов»), чем, например, участник объединения Вагинов.
На рубеже двадцатых-тридцатых годов я много встречалась с этим необыкновенным человеком. Евгений Шварц в своих воспоминаниях назвал его «демоническим». Вот запись об Олейникове, сделанная мною в марте 1933 года:
«Олейников один из самых умных людей, каких мне случалось видеть. Точность вкуса, изощренное понимание всего, но при этом ум его и поведение как-то иначе устроены, чем у большинства из нас; нет у него староинтеллигентского наследия.
Не знаю, когда и чему он учился. Вот что он мне как-то о себе рассказал. Юношей он ушел из донской казачьей семьи в Красную Армию. В дни наступления белых он, скрываясь, добрался до отчего дома. Но отец собственноручно выдал его белым как отступника. Его избили до полусмерти и бросили и сарай, с тем чтобы утром расстрелять с партией пленных. Но он как-то уполз и на этот раз пробрался в другую станицу, к деду. Дед оказался помягче и спрятал его. При первой возможности он опять ушел на гражданскую войну, в Красную Армию.
Неясно, успел ли он учиться, но знает много, иногда самые неожиданные вещи. В стихах он неоднократно упоминает о занятиях математикой. Бухштаб однажды подошел к Олейникову в читальном зале Публичной библиотеки и успел разглядеть, что перед ним лежат иностранные книги по высшей математике. Олейников быстро задвинул книги и прикрыл тетрадью.
А. Олейникова. Поэт и его время
Приближается столетие со дня рождения Николая Макаровича Олейникова (1898–1937). Художник оригинальный И яркий, сатирик и обличитель, философ и лирик, он сказал свое слово в русской поэзии и оставил заметный след во многих других литературных жанрах. В последние годы стихи Николая Олейникова стали появляться в печати. Но значительная часть его творческого наследия продолжает оставаться неопубликованной или полузабытой. Поэт и киносценарист, журналист и редактор, он был создателем иронических гротесков и уничтожающих эпиграмм, мастером документального рассказа и сказочного повествования, автором лирических стихов и исследований в области высшей математики.
Стихи Николая Олейникова то проникнуты иронией, то полны беззаботного юмора, то нарочито застольны. Иногда они, казалось бы, пародируют современных или классических поэтов. Но это отнюдь не пародия в привычном ее назначении, а лишь замаскированное средство, дающее возможность рассмотреть через увеличительное стекло иронии не видимые невооруженным глазом детали нашего существования.
Характерные для стихов Н. Олейникова лиричность и простота, весомость слова, сочетание кажущегося распада формы с четкой, часто очень сложной архитектурой ритма и звука, верность традициям народной поэзии, насыщенность аналогиями, параллелями и ассоциативными связями — невольно создают настроение, заставляющее задуматься над смыслом обыденных вещей, когда примелькавшиеся явления и простые предметы — перо, чернильница, кузнечик— предстают в необычном освещении и внешне веселое повествование о них может неожиданно обрести неподдельно трагическое звучание.
Он создал в поэзии свой собственный неповторимый стиль. Рядясь в различные личины, создавая калейдоскоп гротескных образов, то облачаясь в мещанскую серьезность, то выступая против самой сущности всего, что может иметь право называться серьезным, подчеркивая мнимую незначимость своих высказываний соотнесением их с сиюминутными ситуациями и случайными адресатами, приравнивая к ничтожной «нетипичной конкретности» проявления объективных законов существования, дерзко вплавляя строки классиков в неподобающие контексты, отрицая, осуждая и разрушая системы сомнительных ценностей и оставаясь при всем этом глубоко лиричным, Олейников сумел отразить сплетение перипетий своей эпохи и взглянуть критически на непреходящие человеческие коллизии.
Уходят в прошлое реалии минувшего времени, тускнеет, а порой и бесследно теряется память о некогда ходивших по Земле людях, — и по мере этого все явственнее выступает еще одна, покуда не всеми увиденная, сторона поэзии Олейникова — ее философская направленность. Отдаляясь от дат, мест и личностей, поэтические фигуры обретают значения логических формул, свойства быта становятся общими символами, вещи — идеями, события — формами движения. С годами все ярче высвечивается этот глубинный пласт содержания стихов Н. Олейникова и позволяет открывать все новые и новые их прочтения.
