Георгий Островский

Мир четырех горизонтов

Лента неторопливо выползала из машины, и на ней отпечатывались вытянутые, лежащие на боку восьмерки. Я уже знал, что этот математический символ бесконечности обозначал включение "Микрона" в нормальный режим работы.

- Ну и что? - спросил я у Саши.

Саша следил за восьмерками, деловито выскакивающими одна за другой, и ответил мне, не оборачиваясь: