По (Рое) Эдгар Аллан (19.1.1809, Бостон, — 7.10.1849, Балтимор), американский писатель и критик. Родился в семье актёров. Рано осиротев, воспитывался ричмондским купцом Дж. Алланом, в 1815-20 жил в Великобритании. В 1826 поступил в Виргинский университет, в 1827-29 служил в армии. В 1830-31 учился в военной академии в Уэст-Пойнте, за нарушение дисциплины был исключен. Ранние романтические стихи П. вошли в сборники «Тамерлан и другие стихотворения» (1827, издан анонимно), «Аль-Аарааф, Тамерлан и мелкие стихотворения» (1829) и «Стихотворения» (1831). Первые рассказы опубликовал в 1832. После 1836 всецело отдаётся журналистской работе, печатает критические статьи и рассказы. В 1838 выходит его «Повесть о приключениях Артура Гордона Пима» — о путешествии к Южному полюсу. Двухтомник рассказов «Гротески и арабески» (1840) отмечен глубокой поэтичностью, лиризмом, трагической взволнованностью. Важный мотив романтической новеллистики П. - тема одиночества; М.Горький отмечал трагическое в самом глубоком смысле слова существование самого писателя. П. - родоначальник детективной литературы (рассказы «Убийство на улице Морг», «Золотой жук» и др.). В философской поэме в прозе «Эврика» (1848) П. предвосхитил жанр научно-художественной прозы; ему принадлежит ряд научно-фантастических рассказов. Широкую известность принёс П. сборник «Ворон и другие стихотворения» (1845). Некоторые черты творчества П. - иррациональность, мистицизм, склонность к изображению патологических состояний — предвосхитили декадентскую литературу. Один из первых профессиональных литературных критиков в США, П. сформулировал теорию единства впечатления, оказавшую влияние на развитие американской эстетики («Философия творчества», 1846; «Поэтический принцип», 1850). Воздействие новеллистики П. испытали на себе А.К.Дойл, Р.Л.Стивенсон, А.Вире, Г.К.Честертон. Французские и русские поэты-символисты считали его своим учителем. К творчеству П. обращались композиторы К.Дебюсси, С.В.Рахманинов.
Я знаю, что вы мне не поверите, да и безумно было бы ожидать веры в такой случай, который вы не можете проверить свидетельством собственных чувств. Я не сумасшедший и не в бреду. Но завтра я должен умереть, и сегодня хотел бы облегчить свою душу. Мне хотелось бы изложить ясно, последовательно, но без комментариев, ряд обыкновенных домашних событий. Своими последствиями эти события поразили, измучили и погубили меня. Я не стану пытаться объяснить их. Мне они казались ужасными, многим они покажутся только непоследовательными. Впоследствии, может быть, найдется человек, который сделает из меня общее место; человек с головой, более спокойной и логичной и не такой возбужденной, как моя, найдет, что обстоятельства, о которых я рассказываю с ужасом, не больше, как естественный исход очень обыкновенной причины.
Я славился с детства кротостью характера и гуманностью. Замечательно нежное сердце мое делало из меня посмешище товарищей. Я совсем сходил с ума над животными, и родители позволили мне их держать. Почти все время я проводил с ними, и бывал вполне счастлив только тогда, когда кормил и ласкал их. Эта особенность моего характера с годами усиливалась, и когда я стал взрослым, она стала для меня главным источником удовольствия. Мне нечего объяснять удовольствие привязанности тем, кто когда-нибудь имел у себя верную и умную собаку. В бескорыстной любви животного, в его самопожертвовании есть что-то такое, что проникает прямо в душу человека, имевшего не раз случай проверить непрочную дружбу и верность естественного человека.
Я рано женился и, к счастью, нашел в жене одинаковые с моими склонностями. Зная мою любовь к домашним животным, она не пропускала случая доставлять мне лучшие экземпляры. У нас были птицы, золотая рыбка, отличная собака, кролики, маленькая обезьяна и кошка.
Кошка отличалась замечательным ростом и красотой, была совершенно черного цвета и необыкновенно смышленая. Говоря о ее смышлености, жена моя, не совсем чуждая предрассудков, ссылалась часто на старинное поверье, что все черные кошки — оборотни. Нельзя сказать, чтобы жена говорила это всегда серьезно, и я упоминаю о ее словах только потому, что они пришли мне теперь в голову.
Плутон — так звали кошку — был моим любимым товарищем; я сам кормил его и он ходил за мною повсюду, куда бы я ни шел.