Как же всё нескладно, просто нелепо получается в её, Дороти, жизни. Давно уже остался позади возраст, когда девушки из хороших семей дебютируют в свете и, как правило, к концу сезона большинство из них уже имеет на примете женихов, а то и обручены. Брачный рынок в стране работает безотказно по раз и навсегда заведённым правилам, но её это не коснулось, хотя могло бы. А теперь уж что говорить – перед рождеством ей исполнится двадцать, время и шанс упущены. И что ей теперь делать? Стать женой местного сквайра, если таковой отыщется, или остаться старой девой? Выбор невелик. Но из этих двух зол Дороти скорей предпочла бы второе. Во-первых, она любит свой дом и ощущает себя в родном поместье весьма комфортно, несмотря на его крайнюю запущенность. А во-вторых, никто из соседних молодых джентльменов не производит на неё приятного впечатления – все они грубоваты, любят только охоту и собак, с ними и поговорить-то не о чем. И на неё, кстати, не обращают ни малейшего внимания, поскольку получить от неё нечего. Её отец не удосужился приготовить для своей единственной дочери достойного приданого, на которое польстился бы пусть даже младший сын из приличного семейства. Да что там говорить, даже самого скромного приданого, которое удовлетворило бы не слишком высоким запросам местного джентльмена, не даёт за ней. И поэтому все в округе называют её бесприданницей Дороти. Вот так вот судьба обидела бедную девушку, и об этом последнее время она думала очень часто.

– Ну почему, Мейда, почему мне так не везёт в жизни? – в который уже раз спрашивала она у своей старой няни, вырастившей в своё время ещё её отца.

– Не надо огорчаться, мисс, всё наладится, я уверена, – терпеливо повторяла в ответ старушка. – Вы ведь у нас такая красавица, да к тому же внучка графа.

Что касается внучки графа, так это было правдой, тут ничего не скажешь, хотя деда своего она и в глаза не видела. А в отношении красоты очень сомнительно. Да, у неё изящная невысокая фигурка, лёгкая и подвижная, золотистые волосы спадают волнами ниже лопаток, зелёные, как молодая листва, глаза сияют звёздами, и вся она похожа на маленького лукавого эльфа – так ей, во всяком случае, говорили мать и старая Мейда. Но при её старомодных, давно потерявших цвет платьях, затёртых шляпках и видавших лучшие времена перчатках выглядеть достойно было просто невозможно, и Дороти предпочитала старенькие бриджи с потёртыми сапожками и плотную до колен тунику. В таком виде она могла хотя бы чувствовать себя свободно и носиться по окрестным лугам на своей маленькой изящной кобылке по имени Снежинка, которая была, однако, достаточно быстронога и вынослива.

А ведь она могла бы иметь в жизни гораздо больше, если бы не отец.