Сат Чит Ананда

Раджниш Бхагаван Шри

Гаутама Будда никогда не определял высший опыт как красоту. Красота, в каком-то смысле, несет отголосок повседневной жизни. Вы можете сказать, что это высшая красота, но всё равно в ней остается привкус обыденности. И в тот миг, в который вы говорите: красота, вы спускаетесь на уровень тела, приходите к цветам, к солнечному рассвету. Но красота, о которой говорят мистики — это не красота вашего маленького ежедневного опыта. Это красота целого, о котором мы не имеем никакого понятия, о котором мы даже не мечтали.

В этой книге публикуются беседы Ошо с учениками, состоявшиеся с 22 ноября по 6 декабря 1987 года.

Ошо

Сат Чит Ананда

Москва, «Нирвана», 2002, 352 с.

ISBN 5-94726-008-5

Гаутама Будда никогда не определял высший опыт как красоту. Красота, в каком-то смысле, несет отголосок повседневной жизни. Вы можете сказать, что это высшая красота, но все равно в ней остается привкус обыденности. И в тот миг, в который вы говорите: красота, вы спускаетесь на уровень тела, приходите к цветам, к солнечному рассвету. Но красота, о которой говорят мистики - это не красота вашего маленького ежедневного опыта. Это красота целого, о котором мы не имеем никакого понятия, о котором мы даже не мечтали.

В этой книге публикуются беседы Ошо с учениками, состоявшиеся с 22 ноября по 6 декабря 1987 года

Редактор Свами Вит Праяс

Глава 1

Каждый может быть мистиком

Вопрос:

Возлюбленный Ошо, есть ли какое-нибудь иное определение высшего опыта, , чем сатьям шивам сундарам - истина, божественность и красота?

Опыт высшего, Маниша, всегда одинаковый. Но выражение может быть другим. Выражение зависит от мистика, но опыт не зависит от него.

Первое определение, которое я вам дал - это определение для поэтов, эстетов, чувствительных людей, для которых сатьям может прийти, истина может прийти только как красота. Истина и красота создают высшую вершину божественности. Поэты не могут вообразить, чтобы красота не была частью божественности. Их глаза восприимчивы к красоте. Истина приходит к ним и преображается, для них она становится красотой. Красота - это Бог для поэтов, для художников, для всех творческих деятелей.

Поэтому первое определение было определением артистической души. Большинство мистиков были поэтами. Не обычными поэтами, которые описывают мирское, но поэтами, которые описывают священное. Эта чувствительность поэтов важна, когда мы даем определение высшему опыту как истине, божественности, красоте.