В тот день, отпустив секретаршу после обеда, доктор Блейн был вынужден выйти к посетителю лично. Мысленно выругав Тома Мерсера, служившего у него мастером на все руки, который где-то запропастился, он завернул кран бюретки, осторожно поддел пробирку с нейтрализованной жидкостью и отнес ее на полку.

Поспешно сунув складной шпатель в карман пиджака, доктор Блейн потер руки и бегло оглядел свою небольшую лабораторию. И только после этого, худой и долговязый, двинулся к двери в приемную.

Визитер, развалившись, сидел в кресле. Доктора Блейна поразил трупный цвет лица клиента, его глаза дохлой рыбы, испещренная пятнами кожа, мертвенно-бледные и отекшие руки. По своей элегантности его одежда ничем не отличалась от напяленного на чучело мешка.

Блейн отнес этот крайне непрезентабельный вид на счет злокачественной язвы, хотя и не исключил, что перед ним просто преисполненный надежд представитель страховой компании, тут же решив, что ни за что на свете не подпишет с этим типом ни одного документа, что бы тот ни предлагал. Но кто бы он ни был, решил доктор, все равно выражение его лица было абсолютно ненормальным. При виде этого страшилища по спине Блейна непроизвольно пробежал холодок.

— Надеюсь, вы и есть доктор Блейн, — произнес посетитель, не меняя позы. От этого странно булькающего, тягучего и противоестественного голоса холод, разлившийся вдоль позвоночника, сменился мурашками.