Рассвет наступит неизбежно [As Sure as the Dawn]

Риверс Франсин

Знаменитый гладиатор Атрет, более десяти лет сражавшийся на арене и заслуживший свободу благодаря неукротимой воле к победе, желает только одного — вместе с сыном вернуться на родину, в Германию. Он вынужден взять с собой приемную мать младенца, христианку Рицпу. Во время нелегкого путешествия бывший гладиатор обретает истинную веру. Но ни Атрет, ни Рицпа не подозревают, какие испытания ждут их на родине Атрета, чьи соплеменники поклоняются мрачному языческому божеству — Тивазу.

ФРАНСИН РИВЕРС

РАССВЕТ НАСТУПИТ НЕИЗБЕЖНО

ЧТО ГОВОРЯТ О СЕРИИ «Под ЗНАКОМ ЛЬВА»

«Роман «Рассвет наступит неизбежно» — эмоциональная драма, которая пробуждает в вас забытые понятия чистоты и нежности. Восхитительная книга!»

Беверли Ла Хей

,

президент организации «Concerned Women for America»

ВЫРАЖЕНИЕ ПРИЗНАТЕЛЬНОСТИ

Я хочу выразить благодарность своему мужу, Рику, за его неустанную поддержку и помощь, благодаря которой я могла расправить крылья и парить. Я также благодарю Бога за моих детей — Тревора, Шеннона и Трэвис, — которые преподали мне бесценные уроки, касающиеся жизни и любви.

Я также признательна своему редактору, Карен Болл, за ее талант и опыт, которые помогли ей усилить многие идеи книги и тем самым сделать мою работу лучше. Но, прежде всего, я благодарна Богу за то, что Он помог мне встретиться с редактором, который разделяет мое видение и обладает верой, превосходящей мою.

ПРОЛОГ

79 г. по Р. Х.

Стражник темницы отодвинул засов и пошел впереди. Стук кованой обуви римлянина заставил Атрета вспомнить Капую. Пока он следовал за стражником, от запаха холодного камня и человеческого страха его прошиб пот. Из–за запертой двери доносился чей–то крик. В других камерах кто–то стонал от отчаяния. Атрет и стражник шли дальше, и вдруг Атрет услышал доносящееся издалека пение — голос был необычный и настолько приятный, что он невольно заслушался. Где–то в темноте пела женщина.

Стражник замедлил ход, слегка наклонив голову.

— Ты когда–нибудь слышал в своей жизни такой голос? — сказал он. Пение прекратилось, и он пошел быстрее. — Она здесь уже не первый месяц, и как будто все ей нипочем. Не то, что другие. Жаль, что завтра она вместе с остальными умрет, — добавил он, остановившись перед тяжелой дверью. Затем он отодвинул засов.

Атрет стал на пороге и начал вглядываться в каждое лицо. Сбоку на стене висел факел, который освещал верхнюю часть стены и потолок, остальные уже давно догорели. Большинство узников составляли женщины и дети. Среди них было менее десятка старых бородатых мужчин. Атрет не удивился. Более молодых мужчин берегли для сражений на арене.

СЕМЯ

1

Чувствуя невероятную усталость и стыд, Атрет решил, что с него хватит. Его физические и моральные силы были на пределе.

Как только Хадасса сказала ему, что его сын жив и что апостол Иоанн знает, где его найти, Атрет стал строить планы на будущее. Поскольку толпа преклонялась перед ним и не давала ему прохода, он не мог спокойно войти в Ефес, когда ему заблагорассудится, — нужно было дожидаться наступления темноты. Что он и сделал. Разыскать жилище апостола оказалось делом нетрудным — Хадасса все ему подробно объяснила — но даже в такое позднее время этот Божий человек был занят, утешая какого–то больного ребенка и выслушивая исповедь умирающего.

Атрет ждал Иоанна несколько часов, после чего ему передали от апостола, что тот собирается на утреннее собрание верующих на берегу реки. Рассердившись, Атрет последовал за ним и, в конце концов, оказался среди большого количества людей, собравшихся слушать, как Иоанн будет говорить об Иисусе Христе, их воскресшем Боге. Плотник из Галилеи… и Бог? Атрет решил не слушать Иоанна, а отойти в тихое место возле теревинфа, или терпентинного дерева, чтобы дождаться окончания служения.

И вот теперь он почувствовал, что больше ждать не может! Давно рассвело, солнце стояло уже высоко, а собравшиеся все пели песни хвалы своему Небесному Царю, рассказывали о том, как чудесным образом избавились от своих болезней, горестей, привычек и даже демонов! Он уже не мог всего этого слушать. Были среди них такие, кто зачем–то окунался в реку! Да что они все тут с ума сошли, что ли?

Встав, Атрет пошел к толпе и ткнул локтем одного из собравшихся.

2

Лагос услышал, как хлопнула входная дверь, и понял, что вернулся хозяин. Он сам вернулся всего несколько часов назад, проведя вторую половину дня, вечер и часть ночи на рынке рабов, в поисках германской кормилицы. Наконец он нашел такую и не сомневался в том, что Атрет будет доволен. Она была крепко сложенной, румяной, с волосами такого же цвета, как и у Атрета.

Он вошел в переднюю в радостном расположении духа и увидел мрачные глаза Атрета, пребывающего, судя по всему, в крайне мрачном настроении. На его шее горели темные и кровавые царапины, на тунике тоже были капли крови. Казалось, германец вот–вот кого–нибудь убьет. Любого, кто только ему подвернется.

— Нашел кормилицу?

Почувствовав неимоверное волнение, Лагос возблагодарил всех богов, которым поклонялся.

— Да, мой господин, — быстро заговорил он, и пот выступил у него на лбу. — Она здесь. — Лагос не сомневался, что если бы он не нашел кормилицу, ему пришлось бы поплатиться за это жизнью. — Хочешь взглянуть на нее, мой господин?

3

Поздно ночью одна из служанок разбудила Лагоса.

— Сын Атрета не спит. Кормилица беспокоится.

Он с трудом встал и последовал за служанкой по коридору. Подходя к кухне, он уже слышал детский плач. Войдя в помещение, он увидел, как кормилица ходит взад–вперед с малышом на руках.

— Он никак не уснет и есть ничего не хочет, — сказала она, и на ее лице отразилось крайнее беспокойство.

— А я‑то чем могу тебе помочь? — парировал Лагос, явно недовольный тем, что его подняли с постели в середине ночи.

4

Серт прислонился к двери в восточной стене виллы и улыбался, глядя издалека на Атрета.

— А он в прекрасной форме, — сказал он, наблюдая за тем, как германец бежит вниз по склону горы.

Галл хрипло засмеялся.

— Не питай иллюзий, Серт. Атрет тренируется, чтобы выбить дурь из головы.

— Да не дадут ему боги сделать это, — сказал Серт, слегка улыбнувшись. — Толпа по нему до сих пор с ума сходит. Никто еще не восхищал людей на арене так, как он.