Планета Берсеркера (Планета Смерти)

Саберхаген Фред

Пятьсот лет прошло с тех пор, как объединенный флот человечества разгромил армаду берсеркеров в битве у Каменной Россыпи. Но, хотя победа людей была бесспорной, одна из машин-убийц — полуразрушенная и обезоруженная — сумела скрыться в тайном убежище на планете под названием Охотничья. Годы спустя на Охотничей возник новый культ — поклонение Смерти как единственному и главному Богу.

Так Охотничья превратилась в Планету Берсеркера...

ПЛАНЕТА БЕРСЕРКЕРА

(Планета Смерти)

Сейберхэген, Фред

Берсеркер #3

I

В гостиной звездолета Орион живо и отчетливо звучал по радио голос давно умершего человека. Собравшиеся здесь шесть человек, единственные живые люди на сотни световых лет вокруг, какое-то время внимательно вслушивались, хотя некоторые из них делали это только потому, что Оскар Шенберг, владелец Ориона и командир его нынешнего полета, дал им понять, что он хочет слушать. Карлос Суоми, давно готовый выступить против Шенберга и только ожидавший со дня на день повода для серьезного разговора, в данном случае был с ним совершенно согласен. Афина Паулсон, самая независимая из трех женщин, не имела возражений. У Селесты Серветус, не отличавшейся склонностью к независимости, были некоторые возражения, но они не имели никакого значения. Густавус Де Ла Торре и Барбара Хуртадо вообще никогда на памяти Суоми не возражали против решений Шенберга.

Голос мертвого человека не был простой воспроизведенной записью. Он прилетел через пространство в пятьсот световых лет, пролегавшее между Охотничьей системой, где и возник этот радиосигнал, и нынешним положением Ориона в межгалактическом пространстве, на удалении от Земли в тысячу сто световых лет (или пять с половиной недель полета корабля). Голос принадлежал Иоганну Карлсену, который пятьсот земных лет назад привел боевой флот к Охотничьей системе, чтобы вступить в бой с флотом берсеркеров и обратить его в бегство. Это было уже после того, как он разгромил основные силы берсеркеров и полностью вывел из строя их наступательные системы в темной туманности Каменистой Россыпи.

Основная часть перегородки гостиной была занята смотровыми экранами, и когда они, как в данном случае, были включены, через них с ужасающим реализмом в помещение врывались звезды. Суоми всматривался в нужное место на экране, но с расстояния в пятьсот световых лет едва ли было возможно без помощи телескопического увеличения найти солнце Охотничьей системы, не говоря уже о том, чтобы увидеть совсем уже микроскопические вспышки космической битвы, которую Карлсен вел когда-то, выкрикивая слова, звучащие сейчас в гостиной космического корабля, и заставляющие Шенберга задуматься, а Суоми записывать их. Эти двое на первый взгляд чем-то походили друг на друга, хотя Суоми был ниже ростом и, вероятно, гораздо моложе, да и в лице его было что-то мальчишечье.

— Почему ты уверен, что это голос Карлсена? — спросил Гус Де Ла Торре, худощавый, темноволосый мужчина несколько угрожающего вида. Он и Шенберг сидели напротив друг друга в мягких массивных креслах небольшой гостиной звездолета. Остальные четверо расположились в таких же креслах, расставленных примерно по кругу.

— Я уже слышал это раньше. Те же самые слова. — Голос Шенберга звучал слишком тихо для столь крупного и плотного человека, но в этом голосе была, как всегда, решительность и уверенность. Как и Суоми, Шенберг пристально всматривался в звезды на смотровом экране, в то же время внимательно слушая голос Карлсена.

II

Теплым утром сезона восточного восхода, в лагере близ плавно и тихо текущей реки, под поросшими лесом склонами горы Богов, когда все, наконец, собрались, оказалось, что прибыли шестьдесят четыре воина. Из них не более четырех — пяти когда-либо видели друг друга, потому что все они прибыли из разных пригодных для жизни уголков мира — будь то город, поместье, остров или район кочевого племени. Некоторые добирались сюда с берегов бескрайнего восточного океана. Другие приехали с самого северного обжитого края, где весна, длившаяся уже одну шестидесятую часть жизни старого человека, своим таянием пробуждала ледниковых чудовищ и инеевых червей. С севера прибыли лучшие охотники этого мира, нареченного во имя охоты. Одни воины явились из непроходимо раскинувшейся пустыни, лежащей к западу от населенных людьми земель, а другие — с юга, где сплетаются болота и реки, вливающиеся в конце концов в океан, и преграждают все пути движения в этом направлении.

Воины, собравшиеся в этот день для открытия турнира Торуна, были высокие и низкие, худые и толстые, лишь некоторые из них отличались своей молодостью и не было ни одного старого. Даже в этом мире жестокости все они выделялись особой жестокостью.

Но на время этого сбора они мирно расположились все вместе, и каждый по прибытии без возражений принимал любой небольшой участок земли в лагере, выделенный ему Леросом или одним из подчиненных жрецов Торуна. В центре лагеря на походном алтаре на большой деревянной платформе было воздвигнуто изображение бога, чернобородого и в золотой диадеме, сидящего в задумчивости, возложив руку на рукоятку меча, и ни один из воинов не забыл положить перед ним свои дары. Некоторые подношения были богатые, ибо среди прибывших сразиться в турнире находились и люди состоятельные.

Но сколь богат или силен ни был прибывший на турнир, он являлся без слуг или поклонников, а из вещей имел с собой едва ли больше, чем тяжелую защитную одежду в дополнение к выбранному излюбленному оружию.

Турнир относился к разряду священных, расцениваемых жрецами Торуна настолько высоко, что посторонние зрители не допускались — хотя на всей планете не нашлось бы свободного человека, не мечтавшего стать свидетелем этого состязания. Не было нужды и в посторонних слугах. Собравшимся воинам и жрецам прислуживало, окружая их почестями и роскошью, почти такое же число одетых в серое рабов-мужчин, носивших на платье отличительные знаки принадлежности к горе Богов, Торуну и его слугам. Женщины не допускались в лагерь.

Братство.

Лерос плотно сжал губы и кивнул на записку. — Ты доложил об этом наверх?

— Конечно, Лорд.

— Пока что мы можем сделать только это. Надо позаботиться, чтобы армия увеличила число патрулей в этом районе. — Но это послание, естественно, могло быть написано кем-то уже находящимся в зоне проведения турнира. Возможно, кто-то из рабов или даже из воинов не тот, за кого он себя выдает. — Конечно, нужно быть теперь начеку и не допустить, чтобы турнир оказался под угрозой срыва. Его дискредитация была бы значительной победой Братства.

Братство было каким-то союзом противников правительства. По-видимому, входили в него почти все враги горы Богов, ныне разбросанные по задворкам обитаемого мира, разобщенные и сравнительно слабые. В центре этого союза, скорее всего, была активная и опасная тайная организация. Разумно было считать, что такая организация действительно существует и постоянно устрашать этим народ и солдат.

Подчиненный изобразил согласие и удалился. Лерос на мгновение задумался: — Мог ли оставивший эту записку агент оказаться неверным жрецом? Едва ли такое возможно. Но ему нельзя быть полностью уверенным в этом.

III

Орион уже вошел в систему Охотничья, быстро подстраивая орбитальную скорость к скорости вращения планеты, и по сути был почти готов ко входу в слои атмосферы. Находясь в командирском кресле в маленькой кабине управления в центральном отсеке корабля, Шенберг контролировал работу автопилота при помощи компьютерной голограммы проплывающей перед ним планеты, представленной во всех подробностях на основании показаний многочисленных чувствительных приборов, встроенных во внешнюю оболочку звездолета.

Несколькими днями ранее Суоми добыл себе распечатку по планете Охотничья из корабельного хранилища — типичного банка данных по навигации, торговле и мерам спасения и выживания в экстремальных ситуациях. Год на планете Охотничья был примерно в пятнадцать раз длиннее обычного земного года, то есть планета Охотничья находилась намного дальше от своего светила, чем Земля от Солнца. Но эта звезда была бело-голубым субгигантом, в результате чего общая энергия облучения, получаемая обеими планетами, была практически одинаковой. Радиус, масса и сила тяготения планеты Охотничья были схожи с земными, как и состав атмосферы. Несомненно, планета была бы освоена от одного полюса до другого, если бы не большой наклон ее оси — свыше восьмидесяти градусов от плоскости вращения вокруг светил, и это при таком же орбитальном расстоянии, как у планеты Уран в Солнечной системе. Весна в северном полушарии планеты Охотничья длилась уже целый земной год. То есть эта часть планеты выходила из полосы ночи, которая была фактически полной на протяжении примерно одного земного года. У северного полюса ночь длилась уже свыше пяти земных лет и должна была дойти до семи лет. В тех краях ледяные объятия холода и мрака были поистине невыносимы, но и они вскоре должны были ослабнуть. Надвигались семь обычных лет непрерывного солнцестояния и тепла.

Согласно описанию, выданному электронным банком данных, которое, вероятно, еще соответствовало действительности, хотя и устарело более, чем на сто лет, люди не смогли постоянно проживать дальше пятнадцатого градуса широты по обе стороны экватора планеты. Для более высоких широт потребовались бы жилые колонии, защищенные куполами. Но из-за отсутствия переизбытка населения подобные проекты вообще были не нужны. По сути дела, все население еще не успело целиком заселить всю экваториальную зону, когда появились берсеркеры. Нападение невесть откуда взявшихся машин-убийц разрушило всю технологическую цивилизацию колонистов и только вмешательство боевого флота Карлсена позволило остаться в живых некоторым из них, сохранив всю биосферу в этой переделке. Туземные формы жизни, хотя среди них и не нашлось разумных, смогли все же выстоять на всех широтах, переживая мучительно долгие зимы в состоянии спячки и спасаясь таким же образом от невыносимого зноя в самые жаркие периоды лета.

Подальше от тропических районов весна представляла единственную возможность для прокорма, роста и воспроизводства. Южное полушарие, в основном, было занято водой, поэтому для наземных животных единственным временем для всего этого была северная весна. В такие периоды с таянием льда начиналось вылезание и выползание всевозможной живности из пещер, гнезд и замерзших нор. Среди них были обуреваемые нестерпимым голодом и яростью хищники более ужасающего вида, чем любой из зверей, когда-либо живших на диких просторах древней Земли. Как раз теперь на планете Охотничья, как всегда с промежутком в пятнадцать земных лет, в полном разгаре был сезон охоты, давшей название и самой планете.

— По-моему, это можно считать сезоном для браконьеров, — заметил Карл ос Суоми, обращаясь к Афине Паулсон. Оба они стояли в стрелковом тире, устроенном несколькими неделями раньше по указанию Шенберга в большой каюте как раз под гостиной Ориона. Суоми и Афина рассматривали большой оружейный стеллаж, заполненный энергетическими ружьями. Шенберг обязал каждого члена экипажа выбрать оружие и освоить его задолго до того, как может потребоваться настоящая стрельба. Здесь внизу Шенберг и Де Ла Торре уже провели много времени, а вот Селеста с Барбарой еще вряд ли вообще сюда заглядывали.

IV

Ранним утром второго дня Лерос — главный жрец — повел тридцать двух оставшихся участников турнира в легкий поход примерно на пять километров: от равнины у реки, где прошел первый круг, до луга, расположенного гораздо выше, у самого подножья горы Богов. На этой новой площадке уже трудилась прибывшая ранее группа жрецов и работников — слуг, подготавливая новый ринг для поединков на очищенной и плотно утоптанной земле, и новый полевой алтарь для образа Торуна, привезенного на телеге как раз перед приходом Лероса и воинов.

Занятые трудом рабы обливались потом, зарабатывая свой суточный корм, ибо число их сильно сократилось и многих отправляли на другие задания. Всего половина от первоначального количества воинов нуждались в прислуге и, как обычно, было много другой работы наверху в городе-крепости и внизу на подчиненных землях.

План турнира, переданный Леросу верховным жрецом Андреасом и его Внутренним кругом советников требовал, чтобы каждый следующий круг поединков происходил все ближе к вершине горы. В этом заключался символический смысл, как объяснил Андреас. Но Лерос усмотрел в этом плане также и практические достоинства. Быстрее удается избавиться от отбросов каждого лагеря — уборных, мусора из кухонных палаток, останков погребального костра.

Работы по подготовке нового лагеря были закончены вскоре после прибытия бойцов. Прислужник вручил Леросу новые списки для поединков на пергаменте.

Лерос созвал мужчин на сбор и после выполнения некоторых формальностей огласил списки для всех: