Перевод с румынского

Ливиу Ребряну и Михаил Садовяну — два различных художественных темперамента, два совершенно не похожих друг на друга писателя, с разным внутренним видением мира, — один беспощадный аналитик человеческой психологии и социальных условий, стремящийся быть предельно объективным, а потому как бы скрывающий свое авторское, писательское отношение к тому, что он изображает, другой полон сочувствия к людям, о которых пишет, — он непосредственный участник происходящих событий и тогда, когда рассказывает о том, что пережил и увидел сам, чем взволнован, и тогда, когда передает чужой рассказ, потому что и чувства других он принимает близко к сердцу, ибо в первую очередь сопереживает он, автор, заставляя сопереживать и читателя. Ливиу Ребряну главным образом эпик, Михаил Садовяну в основе своей лирик. И вместе с тем, несмотря на все различие их творческих индивидуальностей, они два крупнейших представителя реалистического направления в румынской литературе XX века и неразрывно связаны между собой пристальным вниманием к судьбе родного народа, кровной заинтересованностью в положении крестьянина-труженика.

Для Румынии, страны аграрной, где пережитки феодализма сохранились и на протяжении первой половины XX века, судьба народа и судьба крестьянства были неразрывно связаны между собой.

«Талпа цэрий» — «основа страны» — так называли в буржуазно-помещичьей Румынии крестьянство. Но это же слово «талпа» имеет в румынском языке и другой смысл, притом не иносказательный, а основной: подошва, подметка. Когда крестьянину хотели польстить, тогда он был «основой», но чаще всего ему приходилось быть «подошвой», на которую буржуазно-помещичье государство опиралось всей тяжестью налогов, поборов, бесправия.

Румынская литература, становление которой происходит на рубеже XVIII–XIX веков, с самого же начала выступает как поборник прав и свободы народа. В первой половине XIX века в литературе понятие народа сливается с понятием нации. Это было и естественно, потому что в то время для румын не было ни национального единства, ни национальной свободы: так называемые Дунайские княжества — Мунтения, или Валахия, и Молдова, — которые лишь во второй половине века объединились в единое национальное государство, Румынию, находились под властью турок. Считаясь номинально самостоятельными, княжества зачастую управлялись господарями, ставленниками Оттоманской империи, которые с начала XVIII века в течение более ста лет выбирались из фанариотов, верных турецкому султану греческих семейств.

Общий подъем национально-освободительной борьбы против турецкого владычества, охватившей в первой половине XIX века все Балканы, затронул и Дунайские княжества. Но крупнейшее восстание в 1821 году, во главе которого стоял Тудор Владимиреску, было направлено не только против «внешних» угнетателей, турок, но и против «внутренних» — бояр и помещиков. С этого времени в умах передовых людей постепенно вызревает идея необходимости не только национальной независимости и единства, но и социальной справедливости.