АННОТАЦИЯ
"Миновав ряды гобеленов и толпы веселившихся гостей, он выбрался из пиршественного зала и замер, глядя на простиравшуюся почти до горизонта каменистую равнину и видневшийся у самой кромки неба сосновый лес.
Веселье в тот вечер не радовало его, и как бы ни старался Льеф слиться разумом с толпой, мысли то и дело возвращались к рыжеволосому галлу, которого он привез на корабле.
Кадан — так звали его.
Льеф не знал, с каких пор его интересуют имена рабов.
Стоило ему увидеть, как мечутся по ветру огненные косы галла, как тонкие пальцы скользят по струнам арфы — и заклятие пронзило его сердце насквозь. Одна только мысль о лице пленника, о его стройном теле, исчерченном тонкими мускулами и варварскими узорами, причиняла Льефу боль. Жаром наливался живот.
— Проклятый саам… — бормотал он и добавлял про себя: "Только бы никто не узнал". Но похоже, скрыть что-либо от собратьев уже не мог."
ГЛАВА 1. Скальд
Драккары* завернули в узкое горло фьорда, и пронзительная, почти торжественная тишина окружила их. Остался за кормой шорох волн неспокойного Северного моря. Высоченные отвесные стены берегов и неподвижная поверхность воды окружили корабли, скользившие сквозь фантомную яркость северной ночи по дремлющей глади моря. Лишь крики чаек да время от времени возникавший вдали звон водопадов, срывавшихся с сумрачных утесов, прерывали величественное безмолвие.
От утеса к утесу скользили драккары по свинцовой глади волн посреди серых бастионов скал. Лишь изредка зеленые пологие берега мелькали между них.
Край ледников и водопадов, гранитных островков, впадавших в воды фьорда протоков и ручьев окружил драккары со всех сторон.
Отвесно вздымались берега, спускались по ущельям потоки ледников. Зеленые шапки ельников теснились на плоских вершинах гор.
Воины возвращались домой.
ГЛАВА 2. Возвращение
Звуки скрипок и дудок плыли над долиной тинга, погрузившейся в вечерний сумрак.
Прислужники носили между столов чарки, полные воды, и полотенца, чтобы пирующие могли ополоснуть руки и лицо. Подобно валькириям, что подносят вино героям в Валгалле, женщины наполняли кубки и рога пивом и медом и подносили их своим мужчинам. Перед каждым приглашенным стояла тарелка с едой, приготовленная для него одного. Конунг принимал победителей как дорогих гостей, и не было одной общей тарелки для всего стола, как случалось иногда. Бочонки с медом стояли в зале тут и там, и мореплаватели, вернувшиеся со славой и почетом, сами зачерпывали его.
Пиво пили из костяных рогов — кубки имели только те, кто привез их с запада. Бока многих рогов изрезали руны, и каждому хозяин нарекал собственное имя. Рог Льефа звали — Доблесть. Рог Руна — Слава.
По центру, между длинными столами, пересекавшими зал, колыхался "продольный огонь" — в длинной траншее, протянувшейся вдоль стены, плясало пламя. Прежде чем наполнить рог или кубок медом, его проносили через огонь.
В полумраке зала под звуки труб и барабанов танцевали молодые мужчины и незамужние девушки. Те же, кто танцевать не любил, внимали скальдам, певшим песни о подвигах и доблестных героях. Устроившись у огня и терзая струны, странствующие певцы рассказывали саги о великих битвах.
